Никакого памятника. Только серая плита в рамке желтого гравия на месте последнего пристанища любимой жены Женни, самого Карла Маркса, внука и служанки – друга семьи.
…Через несколько дней на самолете ночью – в Швецию. Обрядили меня в комбинезон, нацепили парашют, лайфджекет (спасательный жилет) с лампочкой и свистком. Удивилась свистку. «Отпугивать акул в Северном море, если попадете в воду», – отшутилась служащая аэродрома.
Тьма… Гул мотора – говорить невозможно. Иллюминаторы в самолете плотно зашторены. Летели час, два. Муж, как я понимаю, сладко спит. Осторожно отодвигаю уголок материи. Делаю щелочку – тьма… тьма… Еще часа два полета, и вдруг стюард раскрывает шторки на иллюминаторах. Сквозь круглые оконца видны блестящие пунктиры. Под нами Швеция. Она не затемнена. Пролетаем над поселками, городами. Опускаемся на аэродроме.
Летели через Северное море шесть часов.
МОЯ МИССИЯ
Глава 9 Бюллетень находит читателей
И вот я в кабинете посланника в Швеции – Александры Михайловны Коллонтай. Мне шел в ту пору тридцать пятый год. Александра Михайловна готовилась отметить свое семидесятилетие.
– Приступим к делу, – говорит Коллонтай после приветствия. – Завтра вечером я хотела бы подробно поговорить с вами и вашим мужем, а сейчас…
– Что я должна делать?
– Вот это мы сейчас и обдумаем. Задача такая: противопоставить клеветнической пропаганде гитлеровцев и их пособников в Швеции правду о СССР и советском народе. Задача непростая. Швеция наводнена фашистскими газетами, книгами, листовками и брошюрами, постоянно крутят кинофильмы и ведут радиопередачи, которые прославляют так называемую «великую миссию» нацистской Германии. Например, на центральной улице Стокгольма Кунгсгатан германское посольство в огромной витрине каждый день помещает устрашающие шведов военные фотографии и карту мира, на которой они старательно закрашивают все новые и новые территории, отошедшие к «непобедимому» «третьему рейху»… Мы должны довести до шведской общественности правду о положении в СССР. В первую очередь наладить регулярный выпуск «Листка советских новостей» или, – Александра Михайловна задумалась, – пожалуй, назовем это более нейтрально: «Информационный бюллетень». Будем сообщать шведам сводки Совинформбюро.
Далее она посоветовала «ловить» радиосводки по ночам, когда их Москва передает для районных и областных газет. Нацисты глушат эти передачи, но разобрать кое-как можно.
– Статьи заказывать по телеграфу, – продолжала она. – Но основное – это радио. В вашем распоряжении работники торгпредства, инженеры-приемщики, которые сейчас остались без дела и по одному, по два уезжают в Советский Союз. Отъезд их зависит от английских самолетов, которые берут на борт не более одного-двух человек.
– Где же будем печатать бюллетени, в какой типографии? – спрашиваю я.
Александра Михайловна задумалась, словно что-то другое отвлекло ее мысли, а потом вдруг сказала:
– Посольство имеет право использовать собственный множительный аппарат. Купим ротатор. Мне кажется, – она постучала по столу сложенным лорнетом, – наш бюллетень надо издавать на трех языках: на русском – для советской колонии, на английском – для наших союзников и иностранных посольств и, конечно, на шведском…
Я сидела и записывала в блокнот указания посла.
– Далее, – продолжала Коллонтай, – договоритесь с кинотеатрами о демонстрации наших кинофильмов – будем заказывать их из Москвы с диппочтой. Установите связь с прогрессивными газетами. Подумайте, каких советских писателей и журналистов привлечь… Итак, начинайте действовать, – заключила Александра Михайловна. – Нельзя терять ни одного дня. Тут недавно вечерняя газета «Афтонбладет» оглушила шведов известием, что «Москау ха фаллит» («Москва пала»), и шведский нейтралитет сразу дал крен в сторону фашистской Германии.
…Александра Михайловна информировала шведский МИД, что в советском посольстве образовано пресс-бюро и его возглавляет «мадам Ярцева». Мне позвонили из пресс-центра МИДа и пригласили в «Гранд-отель», где заведующий отделом прессы представит меня корпусу иностранных и шведских журналистов.
В банкетном зале «Гранд-отеля» собралось человек сорок – корреспонденты из разных стран. Среди них две женщины – одна из Соединенных Штатов Америки, другая из Норвегии. Шведский дипломат выстроил мужчин, как на параде, во главе с женщинами, и стал представлять. «Соединенные Штаты Америки…» Маленькая, подвижная женщина, улыбнувшись, дружески пожала мою руку. «Норвегия…» Статная, крупная, голубоглазая блондинка с мягким любопытством смотрела на меня и даже обхватила меня за плечи. «Корреспондент из Великобритании…» Обмен рукопожатиями и улыбками. «Венгрия…» Плотный молодой мужчина протянул руку. Я сжала обеими руками свою сумочку, и его рука, повиснув в воздухе, опустилась. В зале возник сдержанный шумок и какое-то движение. «Румыния…» Я сделала вид, что не заметила наклона его головы, и шагнула вперед. «Япония…» Слышу, вижу. Рядом с ним стоят навытяжку несколько человек в одинаковых костюмах и с одинаковыми лицами. «Корреспонденты Германии…» – уже не так торжественно произнес шведский дипломат. Они развязно протянули (хорошо, что еще не вскинули) руки. Не взглянув на них, я проследовала дальше. Цепочку замыкал наш корреспондент.
Ряды журналистов смешались, и тут немцы, итальянцы, венгр – все те, кому я не подала руки, покинули банкетный зал. Я увидела, что это обстоятельство огорчило заведующего отделом прессы, а наш представитель ТАСС принялся мне популярно объяснять, что Швеция нейтральна и что журналисты здесь работают в общей комнате и нормально общаются друг с другом.
– Шведы нейтральны, но не мы с вами, – заметила я.
Об этом инциденте я рассказала Александре Михайловне, спросила, так ли надо было мне поступить. Она сказала, что позиция моя правильная.
…Через неделю начал выходить «Информационный бюллетень» советского посольства.
Рассылаем его в редакции газет, журналов, информационным агентствам, видным политическим и общественным деятелям, союзным посольствам. Но как распространить его среди населения? Придумали. Закупили телефонные справочники городов и поселков (в Швеции телефон уже тогда имелся в каждом жилом доме) и стали рассылать наугад каждому пятому, десятому. Бывало, бюллетень возвращался с ругательным письмом обратно, но появились и первые подписчики: «Мой сосед Свенсон получает, а мне почему-то не присылают». В большом количестве шли письма-приветствия, в которых шведы выражали свою поддержку сражающемуся Советскому Союзу, желали ему скорейшей победы над захватчиками. Писали шахтеры из Кируны, священнослужители, жители провинциальных городов.
На первых порах тираж бюллетеня не превышал тысячи экземпляров, но скоро возрос до двадцати, потом и до тридцати тысяч.
…7 ноября 1941 года. Под Москвой развернулась небывалая по своим масштабам и героизму битва. На Красной площади столицы состоялся парад частей Красной Армии. Суровый, заснеженный город.
