сворачивают за угол, в поперечную улицу, потом в безлюдный переулок.
— Говори, — разрешает Рябой.
— Я встретил этого Блаженного, — тихо говорит Кукша.
— Ну и что же?
— Он сказал, что я такой же немой, как и он. И заставил меня заговорить.
— Так ему известно, что ты не немой?
— Да.
— Говорил ли он тебе еще что-нибудь?
— Он не велел мне идти туда, куда ты меня послал.
— Вон оно что!
Рябой погружается в мрачное раздумье. Он впервые почуял опасность с тех пор, как перестал воровать самолично. «Слепой не соврал, — думает он, — проклятый юродивый и вправду все видит насквозь. Я у него как на ладошке. Вот уж не чаял, что этот убогий встанет мне поперек пути! Дурак, дурак, но ведь он может навести на след и умных!» Вслух Рябой произносит:
— Его надо убить, и поскорее. Сделай это сегодня, если не хочешь с его помощью угодить в лапы к стражникам. Пойди отыщи его и следуй за ним по пятам, пока не представится удобный случай. Смотри не погори, делай чисто.
Глава двенадцатая
ОХОТА ЗА АНДРЕЕМ
Кукша находит Андрея на одной из самых людных площадей и уже не упускает его из виду. Солнце скрылось за домами, скоро на Царьград опустятся короткие южные сумерки, а за ними упадет ночь, черная как сажа — самое лучшее время для черных дел.
Удивительно, откуда берутся силы в этих костях, обтянутых кожей? Ведь юродивый все время в движении, и большей частью бегом. Иной упитанный давно бы уже рухнул в изнеможении на его месте, а этот бежит себе и бежит, то вприпрыжку, то так. И хоть бы что!
На Хлебном торгу Андрея встречает толпа подвыпивших гуляк. Верховодит у них худощавый юноша лет двадцати с накрашенными губами и нарисованными бровями. Лицо у него бледное, словно присыпанное мукой. Он велит поймать юродивого. Гуляки с хохотом ловят Андрея и тащат его в ближайший кабак.
Кукша остается ждать на площади, не спуская глаз с кабака. Ждать ему приходится долго. Гуляки, накупив вина и снеди, садятся за стол и пьют. Кукша видит их сквозь решетку окна. Смеркается, в кабаке зажигают светильники. Окна отворены, и на улицу доносятся громкие разговоры, хохот и пьяные крики.
Время от времени кто-нибудь из гуляк бьет Блаженного по шее или тычет кулаком в бок, Блаженный выкрикивает какую-нибудь бессмыслицу, и все дружно хохочут. Он делает попытку убежать, но его хватают и снова сажают за стол.
Есть ему не предлагают, и Андрей протягивает руку к блюду с мясом. Накрашенный юноша ударяет его по руке. Кто-то кричит:
— Бедняга хочет есть!
Теперь у гуляк новое развлечение — они по очереди наклоняются к тощему как смерть юродивому и с чавканьем жуют у него над ухом. Андрей снова тянется к мясу и снова получает по руке. Тогда он говорит с обычной своей улыбкой:
— Царь земной, дай мясца, не корчи скупца!
Гуляки переглядываются и заливаются хохотом. Накрашенный юноша ставит на стол стеклянную чашу с вином, ему надо освободить руку, чтобы ударить юродивого. Андрей хватает чашу, быстро выпивает вино и, разбив чашу о голову юноши, выбегает вон.
С гиканьем и свистом гуляки кидаются за ним и, поймав, волокут назад. Они немилосердно колотят его и пинают ногами. Особенно старается накрашенный. От ожесточения он побледнел еще больше.
После закрытия кабака пьяная ватага бредет по улицам, криками и громким пением нарушая покой горожан, задирая и избивая редких прохожих. Андрей Блаженный идет вместе с ними. Его уже никто не держит, он мог бы незаметно ускользнуть, но он не делает этого.
За ватагой неотступно следует Кукша, отстав от нее не более чем на три-четыре шага, — он боится в темноте потерять Андрея, если тот вздумает убежать от ватаги. В руке у Кукши завернутый в мешок увесистый ломик.
Бесчинствующих гуляк окружает и хватает ночная стража. Кукша не успевает скрыться и тоже попадает в этот бредень. Всех схваченных ведут в караульное помещение. Гуляки обезумели от вина, совсем страх потеряли — бьют стражей порядка по чем ни попадя. Им и горя мало, что за это можно угодить в темницу.
В караульном помещении пьяниц начинают раздевать и бить, но они, к удивлению стражей, заливаются хохотом. Андрей Блаженный не сводит глаз с накрашенного юноши. Юношу распирает смех. Вдруг он становится серьезным и властным голосом восклицает:
— Как вы смеете поднимать руку на своего государя?
Стражи застывают, обалдело глядя на юношу. Наконец, убедившись, что перед ними и в самом деле тот человек, чье изображение чеканят на золотых монетах, то есть император Византии Михаил III, прозванный в народе Пьяницей, стражи падают ниц к ногам накрашенного юноши. Михаил медлит несколько мгновений, чтобы дать возможность своим незадачливым подданным испытать всю полноту страха, и милостиво произносит:
— Государь благодарит вас за исправную службу!
И гуляки веселой гурьбой вываливаются на улицу. Кукша тоже норовит вслед за ними и Андреем выскользнуть из караульного помещения. Но ему это не удается.
— Стой, ты куда? — рявкает один страж, преграждая ему дорогу. Он раньше других опомнился от испуга. Подозрительно оглядев Кукшу с ног до головы, он говорит, обращаясь к начальнику караула: — Парень не из этих. Что прикажете с ним делать?
— Задержать! — отвечает начальник и подходит к Кукше. Ему стыдно допущенной оплошности и хочется заглушить стыд, поэтому он полон служебного рвения. — Ты кто таков? — грозно спрашивает он Кукшу.
В караульное помещение возвращается Андрей Блаженный. Он козлом прыгает через порог и подбегает к начальнику.
— Поди прочь, убогий! — отмахивается от него начальник и снова обращается к Кукше: — Так кто же ты таков?
Кукша мычит и разводит руками, со страхом поглядывая на Андрея Блаженного. Сейчас проклятый юродивый скажет: «Он такой же немой, как и я», — и Кукше конец.
Андрей Блаженный отбирает у Кукши завернутый в мешковину ломик и дает ему пинка.
— Пошла, пошла вон, бессловесная скотина! — приговаривает Андрей и пинками гонит Кукшу к двери.
Стражи брезгливо сторонятся и дают им дорогу.
— Ишь, слепней испугался, убежал с пастбища, озорник! Вот я тебе ужо задам! — укоризненно бормочет Андрей, подталкивая Кукшу к двери.
Стражи смеются, и Кукша с Андреем беспрепятственно покидают караульное помещение. На улице Андрей сует Кукше в руку какой-то предмет — Кукша узнает свой ломик. Андрей Блаженный возвращает ему оружие, от которого должен погибнуть!
Они долго идут молча. «Что же ты медлишь? — говорит себе Кукша. — Делай свое дело, пока не поздно!» Наконец Андрей спрашивает:
— Где ты ночуешь, юноша?
