Бинго изложил суть.
– Что вы на это скажете, Дживс? – спросил я. – Стоит рискнуть?
Дживс задумался.
– Я склонен поддержать эту идею, сэр, – сказал он.
Этого для меня достаточно.
– Отлично, – сказал я. – Значит, мы создаем синдикат. Я предоставляю деньги, вы – ваш гениальный мозг, а Бинго… А что ты можешь вложить в общее дело, Бинго?
– Если ты за меня поставишь, я подскажу победителя в беге в мешках для матерей, – сказал Бинго. – А после выигрыша с тобой рассчитаюсь.
– Прекрасно. Ты возглавишь отдел информации. А какие виды включены в программу?
Бинго сверился с бумажкой:
– Первым пунктом стоит забег на пятьдесят ярдов для девочек младше четырнадцати.
– Что вы на это скажете, Дживс?
– Ничего не могу сказать, сэр. Полное отсутствие информации.
– Следующий вид программы?
– «Животное и картошка», смешанные пары, мальчики и девочки всех возрастов.
Что-то новенькое, во всяком случае для меня. Никогда не слышал о таких состязаниях.
– А что это?
– Очень азартная штука, – сказал Бинго. – Участники выступают парами, каждой паре дается картофелина и присваивается имя какого-нибудь животного. Предположим, ты выступаешь в паре с Дживсом. Дживс стоит неподвижно и держит в руках картофелину. Тебе на голову надевают мешок, твоя цель – найти Дживса; при этом ты мяукаешь, как кошка, и Дживс тоже мяукает. Другие участники мычат, как коровы, хрюкают, как свиньи, или лают, как собаки, и так далее.
Я прервал его монолог.
– Для любителей домашних животных, может, оно и весело, – сказал я. – Но в целом…
– Совершенно справедливо, сэр, – сказал Дживс. – Я бы не рискнул.
– Невозможно ничего предсказать.
– Вот именно, сэр. Очень сложно оценить форму участников.
– Продолжай, Бинго. Что там дальше?
– Состязание матерей – бег в мешках.
– Ага! Это уже лучше. Тут у тебя есть какие-то сведения.
– Верная победа миссис Пенуорти, жены владельца табачной лавки, – сказал Бинго. – Вчера я зашел купить сигарет, и она призналась, что три раза выигрывала подобные соревнования на ярмарке в Вустершире. Она совсем недавно переехала в эти края, и здесь никто не догадывается о ее талантах. Миссис Пенуорти пообещала пока держаться в тени, так что расценки могут оказаться весьма выгодными.
– Ну что, поставим по десятке, Дживс?
– Стоит попробовать, сэр.
– «Яйцо на ложке», открытый забег для девочек, – прочел Бинго.
– Как насчет яиц?
– Думаю, пустая трата средств, сэр, – сказал Дживс. – Все в один голос утверждают, что победит прошлогодняя чемпионка. Сара Миллз, и ставки на нее будут соответствующие.
– Она и впрямь так хороша?
– В деревне говорят, что она безукоризненно несет яйцо, сэр.
– Есть еще бег с препятствиями, – сказал Бинго. – На мой взгляд, рискованная штука. Все равно что делать ставки на Гранд-нэшнл [27]. Конкурс отцов на лучшее украшение шляпы – тут тоже трудно что-либо предсказать. Остается бег на сто ярдов для певчих церковного хора мальчиков на приз приходского священника; к состязанию допускаются все участники хора, у которых ко второму воскресенью после Крещения не сломался голос. В прошлом году легко победил Уилли Чамберз при форе пятнадцать ярдов. В этом году его, скорее всего, не допустят к соревнованиям. Не знаю,
что и сказать.
– Позвольте мне высказать свои соображения по этому поводу, сэр.
Я с интересом наблюдал за Дживсом. Никогда прежде я не видел его в таком возбуждении.
– У вас такой вид, словно вы получили туза в прикупе, Дживс.
– Получил, сэр.
– Козырного?
– Именно так, сэр. Могу со всей уверенностью утверждать, что победитель забега на сто ярдов находится с нами под одной крышей, сэр. Я говорю про мальчика-слугу, Харольда.
– Харольд? Это тот жирный коротышка в пуговицах, что целыми днями слоняется по дому? Ну знаете, Дживс, никто больше меня не ценит ваше мнение по части спортивной формы, но будь я проклят, если у Харольда есть хоть малейшие шансы. Он похож на перекормленного купидона и, как ни посмотришь, вечно спит на ходу. – У него фора тридцать ярдов, а он может победить и без форы. Мальчишка – прирожденный спринтер. – С чего вы взяли?
Дживс прочистил горло, и в глазах у него появилось мечтательное выражение:
– Я не меньше вашего удивился, сэр, когда впервые обнаружил у него эти феноменальные способности. Как-то утром я погнался за ним, хотел дать ему подзатыльник…
– Господи, Дживс! Вы?!
– Да, сэр. Мальчик чрезмерно прямодушен, он позволил себе оскорбительные замечания по поводу моей внешности.
– И что же он сказал?
– Не помню, сэр, – сухо сказал Дживс. – Но нечто оскорбительное. Я хотел его проучить, но он без труда опередил меня на добрых двадцать ярдов и скрылся.
– Но это же просто фантастика, Дживс! Хотя постойте – если он такое чудо природы, почему никто в деревне об этом не знает? Он же наверняка играет с другими мальчиками?
– Нет, сэр. Харольд – слуга его светлости и не желает водиться с деревенскими.
– Ага, он к тому же сноб.
– Он придает большое значение различию между классами, сэр.
– А вы твердо уверены в его выдающихся спринтерских способностях? – спросил Бинго. – Я хочу сказать, в таких делах нужно знать наверное.
– Если вы желаете лично убедиться, сэр, мне ничего не стоит устроить пробный забег.
– Признаться, так мне было бы спокойнее, – сказал я.
– Тогда, если мне будет позволено взять шиллинг из тех денег, что лежат на туалетном столике…
– Зачем вам шиллинг?
– Я дам его Харольду с условием, что он сделает какое-нибудь оскорбительное замечание по поводу величественной походки второго лакея, сэр. Сам Чарльз чрезвычайно высокого мнения о своей выправке и наверняка заставит нашего бегуна показать все, на что тот способен. Если вы соблаговолите подойти через полчаса к окну в коридоре на втором этаже, которое выходит на задний двор…
Никогда в жизни я так быстро не одевался, как в тот раз. Обычно я наряжаюсь не спеша, с большой тщательностью: по нескольку раз перевязываю галстук, разглядываю, как сидят брюки; но в то утро я был так возбужден, что мне было не до галстуков. Я надел первое, что подвернулось под руку, и уже за четверть часа до назначенного срока стоял у окна вместе с Бинго.
Окно в коридоре выходит на мощеный внутренний двор, обнесенный высокой оградой с проходом в виде арки. До арки ярдов двадцать, за стеной начинается дорога и через тридцать ярдов скрывается в густом кустарнике. Я поставил себя на место парнишки и попытался представить, что бы я стал делать, если бы за мной гнался второй лакей. Очевидно, мне бы не оставалось ничего иного, как дунуть со всех ног к кустарнику и спрятаться в чаще. А для это нужно пробежать не менее пятидесяти ярдов. Что ж,
