Я говорю как мхатовский лазутчик, Заброшенный в Таганку — в тыл врага. Теперь в обнимку, как боксеры в клинче, И я, когда-то мхатовский студент, Олегу Николаевичу нынче Докладываю данные развед… Что на Таганке той толпа нахальная, У кассы давятся — Гоморр, Содом! — Цыганки с картами, дорога дальняя, И снова строится казенный дом. При всех делах таганцы с вами схожи, Хотя, конечно, разницу найдешь: Спектаклям МХАТа рукоплещут ложи, А мы, без ложной скромности, без лож. В свой полувек Олег на век моложе — Вторая жизнь взамен семи смертей, Из-за того, что есть в театре ложи Ты можешь смело приглашать гостей. Артисты мажутся французским тончиком — С последних ярусов и то видать! А на Таганке той — партер с балкончиком, И гримы не на что им покупать. Таганцы ваших авторов хватают, И тоже научились брать нутром, У них гурьбой Булгакова играют, И Пушкина — опять же впятером. Шагают роты в выкладке на марше, Двум ротным — ордена за марш-бросок! Всего на десять лет Любимов старше, Плюс «Десять дней…» — но разве это срок?! Гадали разное — года в гаданиях: Мол, доиграются — и грянет гром. К тому ж кирпичики на новых зданиях Напоминают всем казенный дом. Ломали, как когда-то Галлилея, Предсказывали крах — прием не нов, Но оба добрались до юбилея И дожили до важных орденов. В истории искать примеры надо — Был на Руси такой же человек, Он щит прибил к воротам Цареграда И звался тоже, кажется, Олег… Семь лет назад ты въехал в двери МХАТа, Влетел на белом княжеском коне. Ты сталь сварил, теперь все ждут проката — И изнутри, конечно, и извне. На мхатовскую мельницу налили Расплав горячий — это удалось. Чуть было «Чайке» крылья не спалили, Но слава богу, славой обошлось. Во многом совпадают интересы: В Таганке пьют за старый Новый год, В обоих коллективах «мерседесы», Вот только «Чайки» нам недостает. А на Таганке, там возня повальная, Перед гастролями она бурлит — Им предстоит в Париж дорога дальняя, Но «Птица синяя» не предстоит. Здесь режиссер в актере умирает, Но — вот вам парадокс и перегиб: Абдулов Сева — Севу каждый знает — В Ефремове чуть было не погиб. Нет, право, мы похожи, даже в споре, Живем и против правды не грешим: Я тоже чуть не умер в режиссере И, кстати, с удовольствием большим…
