нагнуться и сорвать несколько красных бусинок.
Крупный молодой мужчина в кремовом шелковом пиджаке с короткими рукавами, в темных брюках стоял на маленьком крылечке и безуспешно пытался закрыть дверь дачи. Большой ключ все время проворачивался в замке, и Фризе слышал, как мужчина сердито матерился.
«Еще пара минут, — подумал сыщик, — и мы бы разъехались. А теперь, голубчик, от крутого разговора тебе не отвертеться».
Он поискал глазами машину. Белая «ауди» виднелась за кустами малины, рядом с гаражом. «Даже если бы я и посетил этот уютный уголок, машину не обнаружил. Он наверняка прячет ее в гараже».
Мужчина наконец справился с замком и оглянулся.
«Молодой. Блондин, — отметил Фризе. — Круглое лицо». Цвет глаз с такого расстояния было не определить. Рамодин, давая словесный портрет Горобца, сказал, что глаза у него голубые. Так ли это, Фризе предстояло сейчас убедиться.
Сыщика мужчина не заметил. Хотя Владимир уже не прятался. Стоял прислонившись плечом к сосне и ждал, когда на него обратят внимание.
Горобец прошел вдоль стены дома. Остановился рядом с большим железным ящиком, на котором было написано: «Газ», наклонился и засунул ключ в щель между ящиком и землей. А когда обернулся, встретился с Фризе взглядом.
— Здравствуйте, — сказал Владимир вежливо. — Не найдете пару минут для разговора?
— Чего надо? — Мужчина бросил быстрый взгляд на железный ящик. Наверное, решал — оставить ключ на прежнем месте или перепрятать.
Фризе сделал несколько шагов в его сторону, но Горобец предупредил:
— Еще шаг — и огребешь неприятностей!
— Вячеслав Николаевич, у меня для вас новость.
Несколько секунд, настороженно вглядываясь в лицо незваного гостя, мужчина раздумывал над его словами. Фризе вспомнил характеристику, которую дал Горобцу Рамодин, и подумал: «Ничего детского и пухлого в его лице нет. Почувствовал опасность — глядит волком».
— Какая новость?
— Я живу в Комарове. В Литфонде…
— Проваливай! Сунешься еще раз… — Он не стал объяснять, что тогда последует, но догадаться было нетрудно. Потом он достал ключ из нехитрого тайника и большими скачками, словно вспугнутый заяц, побежал к автомобилю. Судя по тому, что машина сразу отъехала, она стояла с включенным мотором.
— Славик! Новость важная! — крикнул вдогонку Фризе, стараясь, чтобы голос звучал как можно миролюбивее. Но беглец не обратил на его слова никакого внимания. А может быть, не услышал.
Теперь Владимир хорошо разглядел автомобиль. Это была та самая белая «Ауди-100», которую сыщик видел в Москве на стоянке. И принадлежала она Горобцу.
Машина пронеслась мимо сыщика, обдав его песчаными фонтанчиками из-под колес. А через секунду послышался резкий визг тормозов.
Когда Фризе спустился с горки к воротам, Горобец пытался раскрыть створки ворот, но глазомер его подвел — расстояние между воротами и «Жигулями» все равно было слишком маленьким.
Увидев Фризе, он потянул правую руку за спину, но, словно вспомнив о чем-то, бросился к машине и вытащил из-под сиденья монтировку.
— Будем драться? — спросил Фризе скучным голосом.
— Убери свою тачку!
— Вячеслав Николаевич, ночью убили Ирину Георгиевну.
— Что?
— У вас плохо со слухом?
— Что вы несете? — заорал Горобец. Лицо исказила гримаса ненависти.
— Убили…
— Вы из милиции?
— Нет. Эти ребята могут появиться с минуты на минуту. Ищут владельца белой «ауди» с московскими номерами. — Фризе решил, что для пользы дела осиротевшего любовника следует припугнуть.
— Ну и что? — Горобец смотрел на сыщика настороженно, словно готовился при первом его движении снова броситься наутек. — Мне бояться нечего.
— А тех, кто расправился с Карташевой?
Молодой человек обернулся, посмотрел на свою машину. Мотор «ауди» продолжал работать.
— Вы можете поставить свою красотку в гараж?
— Зачем?
— Слишком приметная. Остановит первый гаишник. Милиция знает, что к Карташевой приезжал приятель на белой «ауди».
— А вы-то кто такой?
— Фризе Владимир Петрович. Сосед Карташевой по Дому творчества. Вчера вечером мы были с Ириной Георгиевной в ресторане. Вернулись поздно, а ночью ее убили.
— В номере? — На сообщение о том, что его возлюбленная ходила с посторонним мужчиной в ресторан, Горобец никак не отреагировал.
— Нет. Больше не скажу ни слова. Или мы начинаем откровенный разговор, или получайте информацию у следователя.
— Погодите! — не очень уверенно произнес Горобец. — Поговорим на даче. Заезжайте на участок.
Задним ходом, удивительно легко «ауди» преодолела крутой подъем по песчаной дороге. Фризе въехал в ворота и аккуратно закрыл створки. Потом подогнал машину к дому. Горобец уже открывал дверь. И опять замок поддавался ему с трудом. Наконец дверь отворилась.
— Может быть, лучше поставить в гараж? — опять предложил Фризе и кивнул на «ауди». — А поговорить можно на участке.
Горобец молча зашел в дом.
Внутри дача имела запущенный вид. Правда, сыщик увидел только одну комнату. Двери двух других были закрыты. Ему даже показалось, заперты. Но и по той небольшой комнате, в которую провел его Славик, нетрудно было догадаться, что посещают дом от случая к случаю. Чувствовался запах плесени, пыли. А над этими запахами запустения господствовал резкий аромат дезодоранта.
Этот аромат насторожил Владимира. Он вспомнил Ирочку, туалеты, в которых она появлялась в столовой Литфонда, на пляже, — ничего вызывающего, все очень просто. Но за этой простотой угадывались безупречный вкус и большие деньги. А парфюм! В ресторане Фризе показалось, что Карташева пользовалась «Мажи». И вдруг такой грубый и резкий дезодорант у любовника?
Сыщик понимал, что можно найти по крайней мере десяток объяснений такой несуразице. Но именно эта несуразица придала его мыслям определенное направление.
Рука Горобца, машинально дернувшаяся за спину, когда он почувствовал опасность… Движение человека, прячущего пистолет за ремнем сзади. Приблатненная, грубая лексика… И — главное — выражение лица, которое никак не соответствовало описанию Рамодина. Человека, сидящего перед Фризе на стареньком бамбуковом стуле, пупсиком назвать было нельзя. Даже с большой натяжкой.
ПРОЩЕ ПРОСТОГО
Сыщик понимал, что сильно рискует, зайдя в дом. Но в другом месте этот человек — Горобец он или нет — просто отказался бы с ним разговаривать. Исчез, растворился.
Минуту или две оба молчали. Приглядывались друг к другу. В доме было так тихо, что было слышно, как в соседней комнате бьется крыльями о стекло бабочка. И еще Фризе уловил ровный шум мотора. И подумал о том, что Славик опять его не заглушил. «Собирается слинять?»
