служат лишь гарантией моей безопасности. Вам ничего не угрожает, если, конечно, вы не предпримите никаких действий, и я вернусь на поверхность. Если же нет, карты будут переданы дирдирам и синим кешам.
— Этого не должно произойти. Карты должны быть в безопасности. Другой возможности быть не должно.
— Я надеялся, что вы скажете именно это. — Рейт окинул взглядом полукруг. — Вы согласны с моими условиями?
— Мы их еще не слышали.
— Я хочу женщину, которую вы вчера притащили сюда. Если она мертва, то моя месть будет ужасной. В этом случае вы еще долго будете меня вспоминать, и долго будете проклинать имя Адама Рейта.
Пнумы молча стояли на месте.
— Где она? — хрипло спросил Рейт.
— Она в Вечности и должна быть кристаллизована.
— Она жива? Или уже умерла?
— Она еще не умерла.
— Где она?
— С другой стороны Поля Памятников. Она ждет приготовлений.
— Вы сказали, что она еще не мертва. Но жива ли она? И как она себя чувствует?
— Она жива.
— Тогда считайте, что вам повезло.
Пнумы непонимающе смотрели на него и некоторые из них, совсем, как люди, пожали плечами. Рейт скомандовал:
— Приведите ее сюда или мы отправимся за ней. Как будет быстрее?
— Идем.
Они пошли вперед по Полю Памятников мимо статуй и фигур, которые представляли существа сотен рас. Рейт не мог остановиться, чтобы рассмотреть их повнимательнее.
— Что или кто эти создания?
— Эпизоды из истории Чая. Это то же, что и наша собственная жизнь. Там — шивван, прилетевший на Чай более семи миллионов лет назад. Это один из самых старых кристаллов — напоминание о давно прошедших временах. Сзади — гйеи, которые основали восемь королевств и которых искоренили фесазы, в свою очередь прилетевшие с красной звезды Хси. Там — другие, которые уже давно канули в вечность.
Группа шла вдоль по тропе. Черные памятники имели золотистые и серебристые обрамления; существа с двумя, тремя, и четырьмя ногами; с головами и запасными мозгами, выведенной нервной системой; с глазами, оптическими системами, подвижными сенсорами, призмами. Здесь возвышалось и массивное тело с большим черепом: существо угрожающе держало меч двухметровой длины. Рейт увидел, что это был кристалл зеленого кеша. Рядом синий кеш наблюдал за группой пригнувшихся старых кешей; тут же стояли три мрачных кеш-человека. Еще дальше были дирдиры и дирдир-люди, от которых убегали два мужчины и две женщины неизвестной Рейту расы.
Рядом с ними единственный вонк наблюдал за группой усердно работающих людей. За всеми этими группами — мимо единственного пустого пьедестала — дорога вела вниз к неторопливой черной реке, на поверхности которой виднелись серебристые водовороты. Возле реки стояла клетка из серебристых прутьев. В ней находилась Зэп-210. С неподвижным лицом она наблюдала за приближением группы. Вдруг она узнала Рейта; на ее лице отразились противоречивые чувства: горе и радость, облегчение и отчаяние. Одежду, бывшую на ней на поверхности, у нее забрали, и она оставалась только в белой нижней рубашке. Рейт почти не мог говорить. Тем не менее, он с усилием спросил:
— Что вы с ней сделали?
— Она обработана жидкостью №1. Она укрепляет, формирует и расширяет вены для жидкости №2.
— Выпустите ее.
Зэп-210 выбралась из клетки. Рейт взял ее за руку, погладил по коже.
— Теперь ты в безопасности. Мы снова вернемся на поверхность.
Он спокойно подождал несколько минут, пока она плакала у него на груди от облегчения и нервного потрясения. Пнумы придвинулись ближе. Один из них сказал:
— Мы требуем возвращения всех карт.
Рейт вымученно улыбнулся.
— Не так быстро. Я должен выдвинуть и другие требования — но не здесь. Идем! Вечность действует на меня угнетающе!
В отшлифованном сером мраморном зале Рейт смотрел на совет старейшин пнумов.
— Я человек. Меня задевает, что я вынужден наблюдать, как представители моей собственной расы ведут неестественную жизнь пнумеков. Им не позволяется рожать нормальных человеческих детей. Дети, находящиеся сейчас под землей, должны быть выпущены на поверхность, и там за ними должны ухаживать, пока они смогут начать самостоятельную жизнь.
— Но это значит закат для пнумеков.
— Совершенно правильно, а что тут такого? Ваша раса существует уже семь миллионов лет, а может, и того больше. А пнумеки, которые вам служат, есть у вас лишь последние двадцать или тридцать тысяч лет. Так что, потеря не должна уж очень по вас ударить.
— Если мы согласимся, что тогда будет с картами?
— Все карты будут уничтожены, до последней копии. Ни одна из них не будет передана вашим врагам.
— Но этого недостаточно! Нам в этом случае придется жить в постоянном страхе!
— Здесь вам не удастся обвести меня вокруг пальца. Я должен как-то держать вас под контролем; мне нужна гарантия, что мои требования будут выполнены. Когда-нибудь вы получите карты обратно — когда-нибудь в будущем.
Несколько минут пнумы вполголоса разговаривали. Наконец один прошептал:
— Твои требования будут выполнены.
— Тогда выведите нас снова на соляную равнину около Сивиша.
Соляная равнина спокойно лежала под лучами заходящего солнца. Карина 4269 висела в мутно- желтой дымке над горами, отражаясь в башнях дирдиров. Рейт и Зэп-210 подошли к старому сараю. Из конторы показалась худая фигура Анахо. Он пошел им навстречу.
— Планер уже здесь. Ничто нас больше не задерживает.
— Тогда поторопимся. Я еще никак не могу поверить, что мы свободны.
Планер из-за сарая поднялся в воздух и скользнул на север. Анахо спросил:
— Куда мы летим?
— В степь Котан — южнее того места, где мы впервые встретились.
Они летели всю ночь: через голые степи Кослована, над Первым Морем, над болотами Котана.
В предрассветных сумерках они пересекли границу степи, и Рейт стал внимательнее смотреть вниз на проплывавшие под ними пейзажи. Они перелетели через лес; Рейт показал на поляну.
— Здесь я приземлился на Чае. Лагерь эмблемного племени был восточнее. Там, возле зарослей метельчатых кустов, мы закопали Онмале. Садись там.
Планер приземлился. Рейт вышел из него и медленно направился к лесу. Он увидел, как сверкнул металл. Из зарослей вышел Трез и неподвижно застыл, пока Рейт шел к нему.
— Я знал, что ты обязательно прилетишь.
Трез изменился. Он стал мужчиной и даже более того: на его плече был медальон из металла, дерева и камня. Рейт сказал:
— Ты выкопал эмблему.
— Да. Она позвала меня. Где бы я ни был, до меня доносились голоса; это были голоса всех
