не были добровольными жертвами. А он их кроил и сшивал, зная, что они живы, состряпал из них того монстра за стойкой. Одно из самых страшных существ, какое только я видела в жизни, а это немало. Я приняла решение, хотя знала, что Ники оно будет стоить жизни. - То, что сделал Ники Бако?
Она кивнула:
- Я видела. Это есть осквернение великого дара.
- Его Мастер этим набирает силу, как набираешь ты?
- Да, и Ники Бако тоже набирает силу, как Пинотль. Как ты только что.
- Он может передавать эту силу другим? Например, стае вервольфов?
Она задумалась, склонив голову набок, потом кивнула.
- Этой силой можно делиться с оборотнями, если у тебя есть какая-нибудь связь с ними мистической природы.
- Он - варгамор местной стаи.
- Мне незнакомо слово 'варгамор'.
Да, это был волчий термин.
- Это означает их колдуна, их брухо, который связан со стаей.
- Тогда он вполне может делиться с ними силой.
- Ники сказал, будто не знает, где лежит этот бог.
- Он лжет, - ответила она. - Такую силу нельзя набрать, не касаясь руки своего бога.
Я это уже поняла из образов, которые меня заполняли, но хотелось, чтобы она подтвердила.
- Значит, Ники способен отвести нас туда, где прячется этот бог?
- Он знает, - кивнула она.
- Не вызывает ли у тебя проблем, что мы собираемся выследить и убить бога из твоего пантеона?
На ее лице мелькнуло выражение, которого я не поняла.
- Если это бог, его нельзя убить. Если вы его убьете, значит, он не был богом. Я не оплакиваю смерть ложных богов.
Уж кто бы говорил... Но я не стала придираться. В мои обязанности не входит убеждать ее, кем она является и кем не является.
- Спасибо тебе за помощь, Итцпапалотль.
Она долго и пристально посмотрела на меня, и я знала, чего она хочет, но...
- Ты действительно богиня, но я не могу служить двум Мастерам.
- Основа его власти - вожделение, и ты отказываешь ему в этом.
Жар бросился мне в лицо, и я подумала, каково это - краснеть с пылающими черными глазами. Но меня смутило не то, что она сказала, а то, что она увидела у меня в голове. Она знала более интимные подробности, чем моя лучшая подруга. Точно так же, как и я разделила с ними то, что они с Пинотлем считали очень личным и интимным. Вполне честно, но я почему-то не думала, что Итцпапалотль будет краснеть.
Она посмотрела на меня, как смотрят на ребенка, который намеренно не понимает, что ему говорят.
- Скажи мне, Анита, в чем основа моей силы?
Вопрос удивил меня, но я ответила. Время лжи между нами прошло.
- Сила. Ты питаешься чистой силой, каков бы ни был ее источник.
Она улыбнулась, и нить ее силы во мне заставила улыбнуться и меня, ощутить поглощающую радость.
- А в чем основа силы твоего Мастера?
От этой именно истины я давно уже уклонялась. Не все Мастера вампиров имеют вторичную основу силы, иной способ поглощать энергию, кроме крови или людей-слуг, или зверей, которые можно призвать. Но некоторые имеют, и таков Жан-Клод.
- Анита? - сказала она, будто напоминая, что я должна что-то сказать.
- Секс. Основа его силы - секс.
И снова она радостно мне улыбнулась, и теплое сияние во мне ответило ей. Как приятно быть правдивой. Как приятно быть умной. Как приятно сделать ей приятное.
Этим она и была опасна. Если долго оставаться возле нее, желание сделать ей приятное станет самоцелью. Но даже мысль об этом не могла меня напугать. Хорошо все-таки, что я живу не в Альбукерке.
- Отвергая его и своего волка, ты калечишь не только триаду власти, но и его. Ты его ослабила, Анита. Ты ослабила своего Мастера.
- Мне очень жаль, - услышала я свои слова.
- Не передо мной тебе надо сожалеть, Анита. Перед ним. Вернись домой и проси его прощения, упади к его ногам и укрепи его силу.
Я закрыла глаза, потому что сейчас мне хотелось действительно одного - просто кивнуть и согласиться. Я не сомневалась, что чары выветрятся еще до возвращения в Сент-Луис, но если объединить Жан-Клода и эту женщину в одну команду, то мне конец. Даже сейчас я была рада, что он за сотни миль, потому что я кивнула, не открывая глаз.
Она приняла этот кивок за согласие.
- Очень, очень хорошо. И если твой Мастер будет благодарен мне за помощь в этом деле, пусть со мной свяжется. Я думаю, мы можем прийти к взаимопониманию.
В меня просочилась струйка страха - я ощутила это впервые с того момента, как она в меня вторглась. Я смотрела на нее сквозь вуаль ее силы - и боялась этой женщины.
Она прочла мое состояние.
- Ты и должна всегда бояться богов, Анита. Если бы не боялась, была бы дурой. А ты не дура. - Она посмотрела мимо меня на Рамиреса. - Кажется, я помогла вам всем, чем могла, детектив Рамирес.
- Анита? - спросил он.
Я кивнула:
- Ага. А сейчас пора заехать к Ники Бако.
- Если Ники нам врал, то врал и вожак стаи, - сказал Эдуард, - потому что подтвердил, что Ники говорит правду, будто не знает, где монстр.
- Если Ники подобной силой может делиться со стаей, то я знаю, почему стая нам врала.
- Вервольфы станут драться за Ники, - сказал Эдуард.
Мы переглянулись.
- Если полиция ворвется туда силой, будет кровавая баня. - Я покачала головой. - Но какой у нас выбор?
- Ники в баре нет, - сказал Рамирес.
Мы повернулись как на пружинках и спросили хором:
- А где он?
- В больнице. Кто-то его здорово отделал.
Мы с Эдуардом переглянулись и оба улыбнулись.
- Тогда возвращаемся в больницу.
- В больницу, - согласился Эдуард.
Я посмотрела на Рамиреса:
- Тебя это устраивает?
- Ты можешь доказать то, что говорила о Бако? - спросил он.
- Да.
- Тогда ему светит смертный приговор. И он об этом узнает. Я видел Бако на допросах. Он крепкий орешек, и он знает, что ничего не выиграет, а потерять может все, если скажет правду.
- Тогда надо найти что-то, чего он боится больше смерти на электрическом стуле.
Я не могла с собой справиться - обернулась и посмотрела на Итцпапалотль. Встретилась с ней взглядом, но в ее глазах больше не было тяги. Ее собственная сила защитила меня от нее. Ни звезд, ни бездонной ночи - просто темное знание, о чем я думаю, и ее одобрение моего плана.
