– Обратила. Но сейчас я не могу вспомнить.
– Мне кажется, учитывая ваш опыт, у вас должна была выработаться привычка записывать номера машин, на которых вы едете.
– Записывать?
– Да. Вы записывали их или нет?
– Иногда, – после паузы выдавила она.
– В свой блокнот?
– Да.
– А теперь эта записная книжка лежит в вашей сумочке?
– Я...
– Да или нет?
– Ваша Честь! Это запугивание, это грубое нарушение, – закричал Бергер.
– Успокойтесь, господин прокурор, – сказал судья Китли, – не мешайте свидетелю давать показания. Мисс Дейл, этот блокнот при вас?
– Да... Он у меня...
– Вы записали номер машины Джона Рэйса Эдисона?
– Да.
– Зачем вы сделали это?
– На всякий случай. Вдруг чего случится.
– Вы записали его до того, как сели к нему в машину или после?
– Конечно, после. Когда уже вышла. Я не могла сделать это до того. Ведь вполне понятно, что...
– То есть, вы сделали это, когда вышли из машины?
– Да.
– Но зачем?
– Бывает полезно знать, с кем едешь. На случай если возникнут какие-нибудь неприятности.
– Какие неприятности?
– Ну, если человек станет вести себя грубо...
– И вы записывали номера машин, водители которых вели себя неподобающим образом?
– Да. Это что-то вроде меры предосторожности.
– Кто же мог вам угрожать и как?
– Ну... не знаю, но...
– Мистер Эдисон вел себя с вами не вполне корректно?
– Нет, вполне корректно.
– Но все же вы записали номер его автомобиля?
– Да.
– Позвольте мне посмотреть на ваши записи.
Она явно против желания подчинилась, открыла свою сумочку и извлекла из нее небольшой блокнот в кожаной обложке с карандашом в петлице.
– Позвольте мне тоже посмотреть, – сказал Бергер.
– Разумеется, – согласился Мейсон, чуть заметно улыбаясь.
Бергер, Мейсон и Китли склонились над блокнотиком, листая страничку за страничкой, испещренные номерами автомобилей. Напротив многих из них значились имена и адреса, все номера были сгруппированы под датами.
– В тот день, кода вы встретили и записали номер машины Джона Эдисона, вы записали еще около двадцати номеров. Не так ли? – спросил Мейсон.
– Я не считала их.
– Сосчитайте теперь, – попросил Мейсон, протягивая ей блокнот.
– Да, двадцать два номера, – сосчитала она.
– Значит, в тот день вы ехали на двадцати двух машинах?
– Да.
– Среди этих водителей была хотя бы одна женщина?
Вероника заколебалась.
– Хотя бы одна?
– Нет.
– Где же номер машины того типа, который заставил вас покинуть его «линкольн»?
– Он не заставил меня. Я сама решила избавиться от него.
– Хорошо. Пусть так. Но где его номер?
– Его здесь нет.
– Но вы же записывали номера всех автомашин.
– Да... Но его нет... Я тогда так растерялась, что не записала.
– Вы ведь записывали номера на всякий случай, это была мера предосторожности?
– Да.
– Но что могло произойти уже после того, как вы покинете машину?
– Что? Не знаю. Просто привычка. Хочется знать людей, с которыми едешь.
– Ну что тут неясного? – вновь вмешался Гамильтон Бергер. – Молодая женщина часто ездит на попутных машинах. Такой у нее непоседливый характер. Переезжала с места на место. Водители-мужчины подвозили ее. Ну и что из этого? Ведь это же не может поставить под сомнение тот факт, что она видела Джона Эдисона вблизи места преступления примерно в то самое время, когда оно совершилось. Ваша Честь! Ведь все те инсинуации, свидетелями коих мы были, никоим образом не ставят под сомнение тот факт, что Джон Эдисон был там и подвез ее до города. Он и сам этого не отрицает.
– Дойдем и до этого пункта, – заявил судья Китли. – А пока мы должны полностью восстановить картину. Дайте-ка мне еще раз взглянуть на ее записную книжку. – Получив блокнот, судья некоторое время молча листал его. Потом спросил: – Мисс Дейл, где вы работали?
– Пока не забрала полиция, я работала в универмаге.
– А до этого?
– Ну... в разных местах... Где приходилось.
– Что же, – сказал судья Китли, – я думаю, картина ясна. И должен сказать, она мне вовсе не нравится. Но это не причина, чтобы продолжать вопросы на эту тему. Даже если к этой молодой женщине можно предъявить претензии морального плана, это не дает оснований сомневаться в ее показаниях.
– Ваша Честь, – заявил Мейсон, – я прошу выяснить, как свидетель оказалась у этой дренажной трубы, где она встретила обвиняемого.
– Она уже объясняла это, – ответил за Веронику Гамильтон Бергер.
– Но ее рассказ пока ничем не подтверждается. Она почему-то не записала номер машины, на которой добралась до места, – сказал Мейсон.
– Но ведь мы уже слышали эту версию, и не раз, – заметил судья Китли.
– Все же я хочу задать еще несколько вопросов, – сказал Мейсон. – Я хочу остановиться на номерах, идущих до номера машины Эдисона. Номер машины Эдисона значится в списке последним. Наверное, это так, потому что он был последним, кто подвез мисс Дейл в тот день?
– Да, – ответила Вероника.
– И вы утверждаете, что вы не записывали номер машины, на которой вы ехали до того, как пересели в автомобиль Эдисона?
– Нет, не записала.
– Перед номером машины Эдисона указан номер четыреста пятьдесят пять тридцать три. Что вы можете сказать об этой машине?
– Ничего... не могу ничего припомнить.
Неожиданно Эдисон подпрыгнул на своем месте.
– Сидите спокойно, – одернул его Мейсон.
