– Боюсь, это невозможно.
– Как я понимаю, она не имеет прав на наследство.
Диксон резко опустил взгляд.
– Почему вы спросили об этом?
– Имеет?
– Насколько мне известно, не имеет, если в завещании не предусматривается обратное, что почти невозможно. Дженевив Фолкнер не имеет права на долю в наследстве Харрингтона Фолкнера. Другими словами, у нее не было причин убивать его.
– Я спрашивал совсем не об этом, – усмехнулся Мейсон.
– А я дал вам такой ответ, – улыбнулся Диксон.
Раздался легкий стук в дверь и, мгновение спустя, дверь открылась. В комнату, не дожидаясь ответа, с уверенностью хозяйки вошла женщина.
Диксон нахмурился.
– Сегодня я не буду ничего диктовать, мисс Смит, – сказал он.
Мейсон повернулся и посмотрел на вошедшую женщину. Она была стройной и очень привлекательной, в неподдающемся более точному определению возрасте между сорока пятью и пятидесятью годами. Мейсон заметил, как по ее лицу скользнуло выражение изумления.
Адвокат мгновенно поднялся с кресла.
– Вы не присядете, миссис Фолкнер? – спросил Мейсон.
– Благодарю вас, я... я...
Мейсон повернулся к Диксону.
– Прошу меня извинить, но не догадаться было весьма трудно.
Диксон несколько мрачно признал, что выбор фамилии «Смит» был весьма неудачным.
– Дженевив, дорогая, позволь представить тебе мистера Мейсона, очень известного, умного адвоката, который посетил меня ради получения конфиденциальной информации о Харрингтоне Фолкнере. Он спросил разрешения повидаться с тобой, на что я ответил, что не вижу достаточно веских оснований для разговора.
– Диксон, если ей есть что скрывать, рано или поздно, все станет известно, и...
– Ей нечего скрывать, – прервал адвоката Диксон.
– Вы увлекаетесь золотыми рыбками? – обратился Мейсон к Дженевив Фолкнер.
– Не увлекается, – ответил за нее Диксон.
Миссис Фолкнер невозмутимо улыбнулась Перри Мейсону и сказала:
– Ловлей рыбок, на мой взгляд, увлекается сам мистер Мейсон. Сейчас, если вы не возражаете, джентльмены, я оставлю вас и подожду, пока мистер Диксон освободится.
– Я уже ухожу. – Мейсон встал и поклонился. – Не подозревал, что бывшая жена мистера Фолкнера столь привлекательна.
– Об этом не подозревал и сам мистер Фолкнер, – сухо заявил Диксон.
Он поднялся из-за стола и подождал пока Мейсон, с поклоном, удалился.
13
Из аптеки, находившейся в полудюжине кварталов от дома Диксона, Мейсон позвонил себе в контору.
– Делла, – сказал он, когда та сняла трубку, – немедленно свяжись с Полом Дрейком. Пускай он раскопает все, что сможет о разводе Харрингтона Фолкнера. Дело слушалось пять лет назад. Мне нужна не только вся информация, но и копии свидетельских показаний, если это возможно, и сведения о том, что в действительности за этим кроется.
– Хорошо, шеф. Еще что-нибудь?
– Все. Новости есть?
– Очень рада, что ты позвонил. Я представила в Суд запрос о правомерности содержания Салли под стражей, судья Даун определил его срок действия до следующего вторника. Сейчас Салли Мэдисон предъявлено обвинение в тяжком убийстве первой степени.
– Я думаю, обвинение было предъявлено, как только полицейским стало известно о твоем запросе.
– Вероятно.
– Хорошо, я отправляюсь в тюрьму, чтобы потребовать свидания с Салли.
– Как ее адвокат?
– Конечно.
– Ты собираешься официально признать себя ее адвокатом, даже не узнав, какие показания она дала?
– Не имеет никакого значения, что она вынуждена была сказать. Я буду представлять ее, потому что другого выхода не вижу. Как полиция поступила с Томом Гридли?
– Никто не знает. Его где-то спрятали. Хочешь, чтобы я подала запрос о правомерности содержания под стражей и на него?
– Нет, его представлять нам нет необходимости. По крайней мере до тех пор, пока я не узнаю, какие показания дала Салли Мэдисон.
– Удачи тебе, шеф. Прости, что втянула тебя в это дело.
– Не ты меня, а я тебя.
– Разнеси их в пух и прах.
– Я так и сделаю.
Мейсон повесил трубку, сел в машину и помчался к тюрьме. Чрезмерная вежливость, с которой был встречен Мейсон, и исключительная быстрота, с которой ему предоставили свидание с Салли Мэдисон, после того, как он объявил, что намерен представлять ее интересы в качестве защитника, свидетельствовали о том, что полиция вполне удовлетворена ходом событий.
Мейсон расположился за длинным столом, разделенным экраном из мелкой прочной сетки. Через несколько секунд надзирательница ввела Салли Мэдисон.
– Привет, Салли, – поздоровался Мейсон.
Салли, выглядевшая вполне хладнокровной и спокойной, села по другую сторону экрана, разделявшего заключенного и посетителя.
– Я очень сожалею, что сбежала от вас, мистер Мейсон.
– Это не более половины того, о чем вам следует сожалеть.
– Что вы имеете в виду?
– Вашу прогулку с Деллой Стрит, с револьвером и деньгами в сумочке.
– Я знаю, что мне не следовало так поступать.
– Где вас нашел лейтенант Трэгг?
– Я не успела отойти и четырех кварталов от отеля. Мы поговорили. Потом он оставил меня под охраной двух полицейских, а сам отправился по ресторанам в поисках вас и мисс Стрит.
– Вы делали какие-либо заявления в полиции?
– Да.
– Зачем?
– Я должна была сказать правду.
– Полицейским вы не должны были говорить ничего.
– Мне показалось, что так будет лучше.
– Хорошо, – сдался Мейсон. – В чем же состоит эта правда?
– Я обманула вас, мистер Мейсон.
– Боже праведный, – простонал адвокат, – скажите что-нибудь новенькое, по крайней мере, будьте ко мне так же снисходительны, как к полицейским.
