это время? Уж если у кого и имелся мотив для убийства, то это у вас!
— Не позволяйте гневу затуманивать рассудок, Чарльз! — широко улыбнулась она. — Это вредно для кровяного давления! Не забывайте, что говорил вам врач. Понимаете, Чарльз, я находилась в Рино и хлопотала о разводе. Суд был назначен на два часа, и мне пришлось ждать еще два с половиной часа, пока не подошла моя очередь. Боюсь, что вам придется поискать какую-нибудь очень хитрую лазейку, прежде чем вы сумеете повесить на меня это убийство.
— Я хочу всех вас поставить в известность о том, что еще не стало общим достоянием, — громко сказал Мейсон. — Власти в Сан-Молинасе, по-видимому, вскоре обнаружат факты, о которых известно пока только мне одному. Я считаю своим долгом вас всех с ними ознакомить.
— Мне нет дела до ваших фактов, — пожала плечами миссис Сейбин. — Меня просто так не запугаешь.
— Я и не собираюсь этого делать, — улыбнулся Мейсон. — Фраймонт Сейбин пересек мексиканскую границу и зарегистрировал брак с библиотекаршей из Сан-Молинаса. Ее зовут Элен Монтейт. Все полагают, что попугай, найденный в хижине возле тела мистера Сейбина, Казанова. На самом же деле, по причинам мною еще не выясненным, мистер Сейбин приобрел другую птицу в Сан-Молинасе, а Казанову оставил у мисс Монтейт. Казанова с пятницы второго сентября находится у мисс Монтейт.
Миссис Сейбин поднялась с места.
— Ну, вряд ли это касается меня, да и вы ничего здесь не добьетесь. Вы, Ричард Вейд, — она грозно посмотрела на секретаря, — еще пожалеете, что нарушили указания и предали мои интересы. Не сомневаюсь, что теперь начнется бесконечная волокита по поводу того, когда я получила свидетельство о разводе. Как я понимаю, мой муженек к тому же еще и двоеженец. Ладно, Стив, поехали. Пусть эти джентльмены посидят и потолкуют наедине. Не сомневаюсь, что, как только я уйду, они постараются найти доказательства того, что Фраймонт Сейбин был убит лишь поздним вечером шестого числа. Но для этого нужно подтасовать улики. Так что, Стив, нам и вправду стоит подумать о защите. Надо защищать свои интересы.
Она вышла из комнаты. Стив Вейткинс двинулся за ней и обернулся на пороге.
— Рад был познакомиться с вами, мистер Мейсон, — сказал он и повернулся к Сейбину. — Вы должны понимать, в каком я оказался положении, Чарльз.
— В жизни не встречал более отталкивающей женщины! — мрачно сказал Чарльз Сейбин, когда закрылась дверь. — Ну, и что вы скажете, мистер Мейсон? Неужели я должен и дальше сидеть и выслушивать, как она обвиняет меня в убийстве отца?
— А что бы вы хотели сделать? — спросил Мейсон.
— Мне не терпится высказать ей то, что я думаю о ней. Какая она хитрая лгунья, беззастенчивая искательница приключений, охотница за богатством и…
— Ни к чему хорошему это не приведет, — покачал головой Мейсон. — Вы ей выскажете свое мнение о ней, она вам свое о вас. Но насколько я могу судить, она положит вас на обе лопатки еще до того, как вы успеете рот раскрыть. Нет, если вы хотите ее победить, то для этого существует другой способ…
— Какой же? — заинтересованно спросил Сейбин.
— Ударить ее в том месте, где она меньше всего ожидает. Уж если нападать, то только так, чтоб выиграть. Никогда не атакуйте там и тогда, где и когда этого ожидают. Потому что тут заранее подготовлена сильнейшая оборона.
— Скажите же, где ее уязвимое место?
— Это нужно выяснить.
— Никак не могу понять, зачем отцу было устраивать такие сложности, чтобы добиться развода? Понятно, что отец ненавидел гласность и старался любой ценой избежать скандала. Но иногда это просто граничило с глупостью. Если человек разводится, то окружающие должны знать, что это так.
— Лично я думаю, что ваш отец хотел, чтобы на протяжении какого-то отрезка времени его портреты не появлялись в газете. Но, конечно, это лишь моя догадка.
— Вы предполагаете, что он уже ухаживал за другой женщиной и не хотел, чтобы она знала, кто он такой?
— Прошу прощения, — вмешался Ричард Вейд, — но я думаю, что сумею внести ясность. Я случайно знаю, что Фраймонт Сейбин был… э… боялся подойти к женщинам после неудачи с миссис Вейткинс Сейбин. Поэтому я не сомневаюсь, что если бы он захотел еще раз жениться, то принял бы все меры для того, чтобы не нарваться на очередную авантюристку.
Чарльз нахмурился.
— Дело все более запутывается. Конечно, мой отец панически боялся огласки. Он ведь о разводе стал думать наверняка до того, как встретился с этой особой в Сан-Молинасе. Впрочем, он мог просто стараться избавиться от репортеров. Вы не можете мне объяснить всю эту неразбериху с попугаем?
— Вы имеете в виду Казанову?
— Да.
— Очевидно, по соображениям, известным ему одному, ваш отец решил на некоторое время поместить Казанову в безопасное место, а с собой взял другого попугая.
— Господи, но для чего? Ведь попугаю ничего не угрожало, верно?
— Пока мы еще не располагаем всеми фактами, — пожал плечами Мейсон.
— Если вы разрешите вставить слово, — снова вмешался Вейд, — то я скажу, что попугай не мог быть в опасности. Наоборот, человек, убивший мистера Сейбина, был обеспокоен благополучием птицы.
— Поразительно обеспокоен, так будет правильнее, Вейд, — усмехнулся Мейсон. — Мне пора уходить. В ближайшее время я либо заеду сюда, либо позвоню.
Сейбин проводил его до двери.
— Я хочу досконально разобраться в этом деле, мистер Мейсон.
— Я тоже, — усмехнулся адвокат. — Первым делом я сделаю фотокопии со свидетельства о разводе, и только после их внимательного изучения решу, что предпринять.
6
До здания, в котором располагался офис адвоката и контора Дрейка, оставалось, не более двух кварталов, когда Мейсон заметил красный свет прожектора полицейский машины и услышал пронзительный звук сирены. Он приблизился к обочине и остановил автомобиль.
Мейсон выключил мотор и с хмурым видом дожидался, когда к нему подъедет машина, за рулем которой сидел сержант Холкомб.
— Ну, — спросил он, — в чем дело?
— С вами хотят поговорить два джентльмена, Мейсон, — сказал Холкомб.
Шериф Барнес открыл заднюю дворцу, за ним следом в машину протолкался мужчина, лет на десять моложе шерифа. Он сразу же спросил:
— Вы мистер Мейсон?
Адвокат подтвердил кивком головы.
— Я — Раймонд Спрэг, окружной прокурор Сан-Молинаса.
— Рад познакомиться, — кивнул головой Мейсон.
— Мы хотели с вами поговорить.
— О чем? — спросил адвокат.
— О Элен Монтейт.
— О ком? — повторил Мейсон.
— Вы не знаете ее?
— Я знаком с ней, — кивнул Мейсон. — Ну и что?
— Лучше отправиться куда-нибудь, где нам не будут мешать, — предложил шериф Барнес.
— Мой офис в двух кварталах отсюда, — предложил Мейсон.
