одиннадцати дюймов.
Парень явно побывал в переделке. Кроме фингала под глазом, у него был разбит нос, и кровь залила рубашку. На лице отросла двухдневная щетина, а блестевшая от пота кожа указывала на крайнюю усталость.
Мы сели за столик на улице. Кроме нас, в кафе никого не было. Я заказал пару бутылок пива из холодильника.
— Похоже, вам изрядно досталось, — заметил я Хейлу.
— Я думал, что умею хорошо драться, — с горечью признался он. — Но те ребята умеют это делать еще лучше.
— Кто вас бил?
— Пагги.
— Кто он такой?
— Не знаю. Они все звали его просто Пагги.
— Как получилось, что вы с ним встретились?
— Я следил за машиной с наркотиками.
— Мы уже все знаем об этом, — сказал я.
— Нет, не все, — ответил он. — Может, Нэннси и рассказала вам то, что ей было известно, но она не в курсе подробностей.
— Теперь она в курсе, — перебил его я. — Плавучий домик на понтонах регулярно курсировал в Сан-Фелипе и обратно на прицепе, перевозимом пикапом марки «Форд». В задней части каждого понтона есть съемная крышка. Она так искусно сделана, что выглядит приваренной. Но ее можно выдвинуть и набить понтоны сухой марихуаной.
— Вы-то как дознались? — спросил Хейл.
— Сейчас об этом известно властям, — ответил я.
— Проклятие! Значит, вся моя работа коту под хвост!
Кому теперь понадобится моя статья?
— Ничего страшного, — успокоил его я. — В деле есть некоторые аспекты… Можно сделать вашу статью сенсацией. Особенно если придать ей должный драматизм.
— История сама по себе достаточно драматична, — отозвался он.
— Расскажите, как все произошло?
— Все началось с Нэннси. Она нашептала мне о контрабанде и контрабандистах. Но я должен был все проверить сам. Мне не хотелось доверять слухам, поэтому нужно было узнать, как переправляют груз через границу. У меня было достаточно информации, чтобы подготовить статью, я гнал ее как сумасшедший, когда поздно вечером Нэннси ворвалась ко мне и сказала, что нужно смываться.
— Почему?
— Подруга Нэннси из салона красоты проговорилась своему приятелю, и Нэннси оказалась в опасности. А если грозила опасность ей, значит, и мне тоже.
Они обнаружили меня, когда я следил за ними.
— И что вы сделали?
— Мне не улыбалось оказаться одному против банды отпетых типов. Я решил бесследно исчезнуть, но не оставил мысли разоблачить их промысел, а когда бы их арестовали, я бы вышел из подполья. Поэтому я собрал все свои вещи, сдал их на хранение и направился в Мехикали, зная, что там у контрабандистов назначена встреча.
— Продолжайте, — сказал я.
— Мне было известно, кто будет перевозить груз, я знал, что его доставят в Калексико, но я не знал всех деталей, а они были мне нужны, чтобы мой рассказ был достоверным. Как бы там ни было, — рассказывал Хейл, — но я наткнулся на этого контрабандиста наркотиков, человека, которого они звали Эдди. Может быть, у него есть другое имя, но я его не знаю. Он сидел за рулем «форда». Поначалу я думал, что наркотики находятся в самом пикапе, но, проехав за ним до Сан-Фелипе, я увидел, как он прицепил к машине тележку с плавучим домиком. Эдди должен был пересечь границу вчера в семь часов вечера. Я узнал об этом, когда Эдди говорил о второй машине, которая ждет его в Калексико.
— Второй машине? — спросил я.
— Вторая машина, — продолжал он, — оборудована коротковолновой радиостанцией. Схема их работы такая. После того как груз переправят через границу, они посылают вперед машину с радиостанцией. Она абсолютно чиста. Можно обыскивать ее целый день и в итоге не найти даже окурка с марихуаной. Эта машина проверяет дорогу. Если проезд закрыт или на дороге патруль, из машины посылают сигнал. Таким образом, машина с наркотиками останавливается или, избавившись от груза, едет обратно.
Вы понимаете, Лэм, — Хейл понизил голос, — я разговариваю с вами конфиденциально. Я хочу сохранить права на публикацию. Кроме того, здесь идет игра по-крупному. Это не блохи, переправляющие за раз несколько фунтов. Это крупная организация. Они ворочают тысячами долларов.
— Продолжайте, — сказал я.
— Итак, — продолжил свой рассказ Хейл, — я знал, что машина с рацией будет ждать к северу от границы, чтобы встретить пикап с наркотиками, но я не думал, что следом будет еще машина с охраной. Хотя мне следовало бы об этом догадаться. Я вел себя легкомысленно.
— Что было дальше?
— Я ехал за пикапом от Сан-Фелипе. Все было нормально почти до тех пор, как мы прибыли сюда. Потом неожиданно появилась машина с охранниками.
— Ну и?..
— Меня прижали к обочине, заставили выйти, и один из них стал допытываться, кого это я пасу на дороге. Я еще ничего не успел сообразить, как он врезал мне.
— А вы?
— Я ответил, но это было ошибкой, которая чуть не стоила мне жизни. Этот тип, наверное, раньше занимался боксом: он оказался первоклассным боксером.
Мне кажется, отсюда и его кличка. Во всяком случае, водитель называл его Пагги, что значит — боксер.
— Не отвлекайтесь.
— Меня стали бить, — рассказывал Хейл. — Но я вспомнил про револьвер. Я прыгнул в сторону и вытащил оружие. Это была моя вторая ошибка. Тут же в руках водителя пикапа оказался обрез, дуло которого было направлено мне в лицо.
— И что?
— Они отобрали у меня револьвер, — сказал Хейл, — и пихнули меня в мою же машину, Пагги сел за руль. Они свернули с шоссе и проехали немного по заброшенной дороге, о которой, видимо, им было известно. Потом меня связали и засунули в рот кляп. Водитель пикапа даже хотел убить меня, но Пагги не позволил, сказав, что наркодельцы в Мексике стараются не допускать убийств без крайней необходимости.
— Продолжайте, — сказал я.
— Я провел в этой чертовой машине всю ночь, — сказал Хейл. — Сегодня утром, примерно в восемь, какой-то парень проезжал по дороге. Он заметил машину и остановился, чтобы посмотреть в чем дело. Так он и нашел меня на заднем сиденье, связанным, с кляпом во рту. Все мои члены онемели, а тело так болело от побоев, что я едва мог двигаться.
— Ну-ну, рассказывайте, — сказал я.
— Он был в настоящем шоке, но развязал веревки и…
— Развязал веревки?
— Да.
— Рассказывайте дальше.
— Он развязал веревки, вытащил кляп, пересадил меня в свою машину и отвез на ранчо. Они с женой напоили меня горячим кофе, накормили мясом с фасолью «чили», кукурузными лепешками, местным сыром и какой-то рыбой. С их стороны это было очень любезно.
