полицию».
— Где ты стояла? — спросил я.
— Под апельсиновым деревом на лужайке перед домом. Кажется, это апельсиновое дерево. Было темно, и листва была довольно густая.
— Что дальше?
— Эти люди пошли звонить в полицию, а я совсем потеряла голову. Харнер сказал, что если я пойду по улице, а он убедится, что я одна, то подъедет и подберет меня. Я выбежала на тротуар, осмотрелась, но не увидела ни одной машины и пошла по улице. Чем дальше я шла, тем страшнее мне становилось. Наверное, я прошла ярдов сто, пока не остановилась перед каким-то домом. В нем было темно, и я подумала, что хозяева ушли в гости. Я решила уйти с тротуара, обошла дом и села на ступеньки заднего крыльца. Я сидела, наверное, полчаса, потом услышала, как воет сирена полицейской машины, и испугалась до смерти.
— А потом?
— Потом я опять двинулась в путь, потому что испугалась, что вернутся хозяева дома. Я долго шла и забрела в какой-то переулок, оттуда на бульвар, где была скамейка и автобусная остановка. Я не знала, как часто по ночам здесь ходят автобусы, но все-таки подошла и села. Ты же знаешь, у меня с собой было только тридцать пять центов.
— Что дальше? — спросил я.
— Правда, несколько раз какие-то люди в машинах приглашали меня поехать с ними, но было ясно, чего они хотят. Потом рядом остановился очень приятный мужчина средних лет. Он сказал: «Прошу меня простить, но если вы ждете автобуса, то он придет не скоро. Я еду в Голливуд, а оттуда в Лос-Анджелес. Я буду очень рад, если смогу помочь вам».
— А ты?
— Я замерзла, немного нервничала и поэтому согласилась.
— Все было нормально?
— Да, это был замечательный человек.
— Он привез тебя прямо сюда? — спросил я.
— Нет, — ответила Дафни, — я попросила высадить меня за несколько кварталов отсюда. Он предложил проводить меня домой. Я рассмеялась и сказала, что часто прихожу домой поздно, так что ему не о чем беспокоиться. Потом я подошла к какому-то многоквартирному дому и дернула ручку двери. Она была открыта, и я вошла. В коридоре никого не было. Я немного постояла там, а потом выглянула на улицу. Мой спаситель уехал. Я пришла сюда, постучала, но никто не открыл мне. Тогда я достала свой ключ и вошла, решив воспользоваться твоим гостеприимством. Но я не хотела показаться… я не захотела спать в твоей кровати, потому что мог прийти ты. Я нашла лишнее одеяло, разделась, натянула пару твоих пижам и завернулась в одеяло. Я здорово влипла, Дональд. У меня нет ни расчески, ни зубной щетки, ни крема — ничего. Я несчастная бездомная девушка. Я растратила свою жизнь впустую! Трагичный конец. Правда?
— Где кейс? — спросил я.
— Под тахтой, — ответила она и сдернула одеяло. Это было сделано довольно естественно — без лишней скромности и застенчивости. Она сдернула одеяло и села. На ней была моя пижама. Верхние пуговицы были расстегнуты. Она нагнулась, чтобы достать из-под тахты кейс.
— Вот он, Дональд, — наконец сказала она и уселась на тахту.
Кейс был довольно дорогим и новым. На нем не было инициалов. Я попробовал открыть его, но замок не поддавался.
Дафни засмеялась:
— Я пыталась открыть его еще ночью, Дональд. Так хотелось узнать, что в нем!
— Минутку, — сказал я и достал свой кейс, в котором лежал кусочек стальной проволоки.
Это ключ для кейсов, о котором можно только мечтать. Через несколько мгновений я уже справился с замком. Кейс был набит деньгами.
Я услышал, как Дафни прошептала:
— Господи, Дональд! Это… это… — и замолчала. Я высыпал деньги на стол и сказал:
— Их нужно пересчитать, чтобы все было нормально, Дафни.
Она кивнула, расстелила на коленях одеяло, и я свалил все деньги на него. В кейсе было сорок тысяч долларов. Я сложил деньги обратно, закрыл кейс и засунул его обратно.
Что мы теперь будем делать? — спросила она.
— Теперь мы попытаемся обойти полицию. Нам, до того как они найдут тебя, нужно выяснить, в чем тут дело.
— Дональд, то, что я слышала… это был выстрел?
— Да, — ответил я, — а человек, который жил в этом доме, юрист по имени Дэйл Финчли, мертв. Тебе не нужно слишком напрягаться, чтобы понять, что ты в затруднительном положении.
— Дональд, я… я могу взять из этого кейса свои триста долларов и…
— Ты не тронешь ни цента! — сказал я.
— Но, Дональд, я не могу, я же совсем без денег, а мне нужно сбежать отсюда, туда, где полиция меня не найдет.
— За последние несколько дней ты сделала много ошибок, — заметил я, — но убежать сейчас?! Это было бы самой страшной ошибкой. В Калифорнии бегство считается доказательством вины. Однажды ты уже сделала это.
— Когда?
— Когда сбежала из этого дома. Ты должна была подождать полицию и рассказать все.
— Они бы не поверили мне.
— Они не могли не поверить тебе, — сказал я. — Ты сослалась бы на некоторые факты. Да и я бы подтвердил часть твоей истории.
— Ты?
— Да.
— Как?
— Я ехал за вами с Харнером от Монаднок-Билдинг, — ответил я.
— Ты ехал за нами?
— Точно.
— Боже мой, но почему?
— Я хотел узнать, что он замышляет, и в случае необходимости должен был защитить тебя. Я боялся, что ты попадешь в беду.
— Но как, Дональд? Как ты догадался?
— Понимаешь, этот Харнер не нуждался в твоих показаниях об аварии, — сказал я, — он искал жертву. Ему был нужен человек, который бы за деньги стал лжесвидетельствовать. Получив показания, он мог шантажировать его. Ведь лжесвидетельство — это преступление. Я предложил ему свои услуги, но что- то ему во мне не понравилось. Я показался ему слишком уверенным в себе, слишком опытным. Но если бы не нашлось никого другого, он бы согласился и на меня. Но тут появилась ты — как раз то, что он искал, — молоденькая девушка, которая ничего не соображает…
— Неправда, Дональд, я… у меня большой опыт!
— Да, — ответил я, — это одна видимость. Ты все же очень наивна.
Она хотела поспорить со мной, но потом поудобнее уселась на тахте, завернулась в одеяло и улыбнулась:
— Ладно, Дональд, ты, наверное, дополнишь мое образование.
— Тебе придется пройти полный курс. В полдень за тобой начнет охотиться полиция, к ночи она тебя поймает и предъявит обвинение в убийстве.
Она широко раскрыла глаза и воскликнула:
— Но Дональд!.. Ты… смеешься надо мной? Хочешь вывести меня из себя, да?
— Нет, это правда, — ответил я. — Не знаю, подстроено все это или ты сама вляпалась, но результат налицо. Ты зашла в этот дом и… Вот такая история. Поставь себя на место полиции. Финчли
