– Я хочу поговорить с вами до того, как придет полиция, – сказал Мейсон.
– О чем вы говорите, я не понимаю, – пробормотал голос.
Мейсон промолчал.
Через несколько секунд послышалось жужжание зуммера: наверху нажали кнопку, и дверь открылась.
Мейсон взглянул на номер квартиры, распахнул дверь парадного и, не дожидаясь лифта, стал бегом подниматься по лестнице.
Холл третьего этажа был в точности таким, как тысячи других холлов в многоквартирных домах. Глаза Мейсона с трудом привыкали к тусклому свету, но наконец он нашел нужную квартиру и постучал в дверь.
Молодая женщина, открывшая ему, терла глаза и зевала, глядя на него с явной насмешкой.
На ней был домашний халат и шлепанцы. Лицо не накрашено.
– Ничего себе друг, – сказала она. – Что вам вздумалось будить меня в такую рань?
– Да что вы, – сказал Мейсон, – разве сейчас рано?
– Для меня рано. Что вы хотите?
– Я хочу с вами поговорить.
– Ну говорите.
– Но не здесь же, в коридоре.
– У меня одна комната. Я еще не вставала. Подумайте о приличиях.
– Я не могу говорить, стоя в общем коридоре. Подумайте и вы о приличиях.
– Из того, что вы хотите со мной говорить, еще не следует, что вы должны врываться в мою квартиру. О чем вы собираетесь говорить?
– О Фарго, – сказал Мейсон.
К сожалению, в коридоре было слишком мало света, и он не видел выражения ее глаз. Несколько минут Селинда пристально разглядывала Мейсона, потом отступила от двери.
– Входите.
Мейсон вошел и закрыл за собой дверь.
Это была маленькая, скромная меблированная квартира с кухонькой и ванной, унылое и безликое жилище, как-то особенно непривлекательное из-за того, что всю мебель сдвинули в одну сторону комнаты, освобождая место для кровати. Торшер бросал слабый, приглушенный свет.
– Стулья там, у стены, – сказала она. – Вон тот, с мягким сиденьем, довольно удобный. Берите его и садитесь.
Она сбросила шлепанцы, вспрыгнула на кровать, поджав ноги, натянула на колени простыню, подложила себе под спину взбитую подушку и сказала:
– Ну, выкладывайте все, да побыстрей.
– Вы знаете, что Фарго женат? – спросил Мейсон.
Она на минуту замялась, потом взглянула ему прямо в глаза.
– Знаю.
– Когда вы его видели в последний раз?
– Вчера вечером.
– В котором часу?
– Около десяти. Он был там, где я работаю.
– В «Золотом гусе»?
– Да. Вы тоже были там. С какой-то девушкой. Я знаю, кто вы. Вы Перри Мейсон. Так что давайте не будем ходить вокруг да около. Что вам нужно? Вы ведь адвокат. Вас что, прислала жена Фарго?
– Я не могу вам ответить на этот вопрос.
– Что ей нужно?
– Я и на этот вопрос не могу ответить.
– А вам что нужно от меня?
– Кое о чем узнать.
– О чем?
– Могу я закурить?
– Пожалуйста, – сказала девушка и указала на медную вазочку, которая служила пепельницей и была заполнена окурками до половины.
– Хотите сигарету? – спросил Мейсон.
– Что ж... можно.
Мейсон вынул из кармана портсигар, угостил Селинду сигаретой, потом закурил сам.
Сделав глубокую затяжку, девушка отложила сигарету, выпустила тонкую струйку дыма и сказала:
– Ну, начинайте допрос.
– Вы приятельница Фарго? – спросил Мейсон.
Она опять сперва замялась, а затем взглянула ему прямо в глаза.
– Да.
– У вас с ним очень дружеские отношения?
– Интимные, вы это хотели знать?
– И давно вы с ним в интимных отношениях?
– Вас это касается?
– Думаю, да.
– Около полугода.
– Он обещал когда-нибудь на вас жениться?
– Не будьте дураком. Он ведь уже женат.
– В какое же положение вы себя поставили?
– Вы сами знаете. Ведь вы адвокат.
– Ну а на что же вы надеялись, вступая с ним в такие отношения?
– Перестаньте, не злите меня.
– Нет, правда, на что?
– Это уж пусть он решает.
– Вы с ним строили какие-то планы?
– Нет.
– Он счастлив с женой?
– Нет.
– Вы знаете, что его уже нет в живых? – вдруг как бы невзначай спросил Мейсон.
Девушка так и подскочила.
– Вы знали? – повторил Мейсон.
– Вы не разыгрываете меня?
– Он умер, – сказал Мейсон. – Думаю, что его убили.
– Значит, это сделала она, – убежденно сказала Селинда.
– Почему вы так решили?
– Потому что он... он этого ожидал от нее.
– Откуда вы это знаете?
– Он говорил мне.
– Так они в самом деле не ладили?
– Да.
– Из-за чего?
– Не знаю, – сказала она устало. – Из-за чего люди не ладят, когда они живут вместе, хотя до смерти осточертели друг другу и давно хотели бы порвать, да все как-то не получается. Злятся, придираются друг к другу. Они, может, и по любви поженились, но все это уже давно прошло, а теперь жену чертовски раздражает то, что муж мозолит ей глаза днем и ночью, а его раздражает жена. Он старается уязвить ее, она – его. Муж все время ворчит, и у жены появляется чувство, что она уже никогда
