– Кто здесь адвокат Перри Мейсон?
Мейсон немедленно вышел из очереди.
– Пройдемте со мной, пожалуйста, – попросил полицейский, повернулся на каблуках, и вошел в коридор. Мейсон последовал за ним. Проходя по коридору, он услышал позади шум голосов: обеспокоенная очередь стала обмениваться тревожными вопросами. Затем до него донесся голос Чарльза Дункана, который на самых высоких нотах выражал против чего-то бурный протест.
Мейсон вслед за полицейским миновал коридор и оказался в приемной. Хмурые офицеры допрашивали Дункана. Когда вошел Мейсон, Дункан говорил:
– ...Конечно мне было трудно с ним. Мне вообще не нравилась его манера вести дело. Как раз сегодня я начал дело о разделе имущества, но вовсе не для того, чтобы обобрать его. Я сделал это только потому, что опасался быть разоренным из-за нелепых идей человека, который не умеет вести дела...
Увидев Мейсона, он замолчал. Один из полицейских спросил:
– Вы – адвокат Перри Мейсон?
– Да, я.
– Вы находились в этой комнате, когда был обнаружен труп?
– Да.
– Что вы здесь делали?
– Сидел и ждал.
– Чего именно?
– Чтобы кто-нибудь пришел.
– Вы стучали в дверь кабинета?
– Да.
– Ответа вы не получили?
– Нет.
– Вы дергали ручку двери?
– Трудно сказать наверняка, что именно я делал, – задумчиво сказал Мейсон. – Когда я вошел в приемную, то рассматривал свое посещение, как самое обыденное дело и, естественно, не слишком обращал внимание на детали, поскольку ничего необычного в них не было.
– Но эти-то детали оказались важными и необычными, – сказал один из полицейских.
– Но ведь я не мог предполагать этого заранее, – любезно улыбнулся Мейсон.
Последовало минутное молчание, что дало возможность адвокату внимательно присмотреться к полицейским. Очевидно, их собрали на скорую руку – они принадлежали к разным ведомствам. Один из них, несомненно, был сержант городской полиции, другой в форме дорожной полиции, третий, в штатском, наверняка, оперативник из Управления. Четвертый – судебный исполнитель или кто-то вроде этого. Дверь открылась и в комнату вошел еще один полицейский, ведя за собой Артура Маннинга. Его сопровождали двое молодых людей, парень и девушка, им было лет по двадцать, не больше. На девушке был бежевый костюм спортивного покроя, на шее коричневый шарф гармонирующий с коричневыми туфлями и сумочкой. Через руку у нее было перекинуто пальто с меховым воротником.
– Я только что узнал... – начал было полицейский, но сержант предупреждающим жестом вытянул руку:
– Погодите, надо сперва закончить с этим вопросом. Значит, мистер Мейсон, вы сидели здесь, в приемной?
– Да.
– Сколько времени вы здесь находились?
– Вероятно, минут пять, может быть, даже меньше. Точно сказать не могу.
– Вы хотели повидать мистера Грэйба?
– Да.
– Зачем?
– У меня к нему было дело.
– Какого рода дело?
Мейсон, улыбаясь, покачал головой.
– В качестве доверенного лица моих клиентов, я не имею права отвечать на подобные вопросы.
– Вы отказываетесь отвечать?
– Да.
– Это нарушение закона, – сердито заметил сержант. – Единственное, что вы можете не сообщать полиции, это признание, сделанное вашим клиентом конфиденциально. Мне это известно, поскольку мне приходилось слышать, как по этому поводу спорили в Суде.
– Мало ли что можно услышать в Суде, – покачал головой Мейсон. – Не всегда услышанное там соответствует действительности, господин сержант.
Детектив в штатском усмехнулся. Сержант вспыхнул, повернулся к Дункану и сказал:
– Когда вы вошли сюда, где сидел мистер Мейсон?
– Вот на этом кресле.
– Что он делал?
– Просматривал журналы.
– Вы не знаете, что именно он читал?
– Нет. Он только сказал, что журналы старые, но я не помню, какой именно он держал в руках.
– Дверь в кабинет была заперта?
– Да.
– У вас был ключ?
– Да.
– Имелись ли к этой двери еще ключи?
– Только у Грэйба.
– Тот самый, который находился на кольце вместе с другими?
– Да, тот самый.
– Эта дверь обычно запиралась?
– Непременно. Это было правило, которое мы никогда не нарушали. Эта дверь всегда была закрыта, заперта и замкнута на все задвижки.
– Это означает, что мистер Грэйб должен был сам открыть дверь?
– Да.
– А затем вернуться к своему столу, после того как впустил посетителя?
– Именно так.
– А как насчет иллюминаторов? – спросил Мейсон. – Ведь прямо над столом находится иллюминатор, и еще один с другой стороны. Разве не мог кто-то прокрасться вдоль борта, выстрелить в иллюминатор и...
– Нет. Это совершенно невозможно, – заявил сержант уверенным тоном. Мы уже проверили. Если исключить версию самоубийства, а она исключена, то тот, кто выстрелил в Грэйба, должен был стоять совсем рядом у края стола. Он выстрелил в Грэйба из пистолета тридцать восьмого калибра. К тому же, мы нашли гильзу на полу. Он повернулся к Дункану: – Значит, это вы открыли дверь кабинета и нашли Грэйба мертвым в его кресле? Что вы сделали?
– Я был очень взволнован, – сказал Дункан. – Я помню только, как подошел к нему, чтобы убедиться, что он мертв. Потом я что-то сказал мистеру Мейсону... Ах да, мы стали искать оружие. У нас сразу возникли сомнения в том, что это самоубийство.
– Припоминаете еще что-нибудь?
– Нет, – покачал головой Дункан. – Мы вышли из кабинета. Я захотел, чтобы мистера Мейсона обыскали...
– Почему у вас возникло такое желание?
– Потому что он сидел здесь, в приемной. Конечно, я стал его подозревать... То есть, я подумал, что было бы неплохо обыскать его и посмотреть, нет ли при нем ключа от этой двери или оружия...
