Глава 29
Суд по делам несовершеннолетних округа Кук был расположен в длинном приземистом мрачном современном здании – прямоугольном и безобразном; пятиэтажка подобного типа могла оказаться и фабрикой, и заводским управлением, и лепрозорием. Здание находилось в самой вершине квартального треугольника и было наискось перечеркнуто диагональным разрезом Огден-Авеню.
Шоссе 66 вливалось в Огден-Авеню: по нему неспешно катили тяжелые грузовики. Пол свернул и припарковался на Хэминтон Авеню возле бокового входа в суд по делам несовершеннолетних.
Небо застыло и стало похожим на оловянную тарелку. Шедший в декабре снег сохранился только на обочинах да в парке, где его не месили ногами и колесами. В промежутках, машина останавливалась и приходилось ждать. Пол включал обогреватель и, наконец, натопил салон и кресла до такой степени, что до них стало противно дотрагиваться, и потом он вновь ждал, пока холод не проберется сквозь закрытые наглухо окна.
На сидении рядом лежали газеты, он просматривал их не спеша, лениво переворачивая листы и наблюдая уголком глаза за выходом из здания суда. Из радиоприемника неслась какая-то странная тягучая музыка, но Полу было все равно, он не пытался поймать что-нибудь другое: таким образом, он как бы находился в чьей-то компании и, не изнывая от одиночества, мог преспокойно думать об Ирен.
Пол сделал несколько необычных приготовлений. Замазал передний и задний номер машины маслом и грязью до такой степени, что цифры стало не различить. Купил эдакую русскую ушанку: когда такую штуку натягиваешь на лоб, то лица становится практически не разобрать. Нацепил огромные солнцезащитные очки типа тех, что носят мотоциклисты, с зеркальными стеклами. А к верхней губе приклеил кустистые усы, купленные в театральном магазинчике. Он понимал, что, начав действовать в дневное время, он подвергается риску быть замеченным. С этим нельзя было ничего поделать, но ему хотелось, чтобы возможные свидетели запомнили шапку-ушанку, мотоциклетные очки и усы.
Очки и ушанка лежали на сидении под газетами. Автоматический пистолет двадцать пятого калибра лежал в кармане брюк, а “сентенниал” под сидением машины, откуда его можно было быстро достать.
Мимо пробралась патрульная полицейская машина и остановилась возле входа в здание суда. Коп и человек в гражданском деловом костюме вывели из машины двоих подростков и направились во внутрь; через несколько секунд коп вернулся и уехал. Пол взглянул на часы – 9:45.
В последующие четверть часа в здание вошли еще несколько человек. Пол наблюдал за ними безо всякого интереса, все его мысли были поглощены Ирен. Она продолжала рисоваться ему в самых соблазнительных позах, смеющаяся, покачивающая бедрами при ходьбе; он представлял ее глаза, в глубине которых затаилась озорная искорка любопытства.
Она была той женщиной, которую он мог полюбить, если все еще был способен любить.
Пол все наблюдал, как люди входили и выходили; наконец, где-то в половине одиннадцатого из здания вынырнули двое угрюмых мальчишек, с неохотой бредущих за жирной усталой женщиной. Она могла вполне быть их матерью, а их вполне могли отпустить ей на поруки: маленького росточка, на вид не больше тринадцати четырнадцати лет, но в атавистических чертах их лиц отчетливо читалась страсть к насилию.
