Прежде чем Вор успел придумать достойный ответ, он увидел независимого робота. Одетый в темную плотную накидку Эразм стоял возле мелкого бассейна, и вода отражалась в его овальном зеркальном лице. Сквозь отверстие в потолке в бассейн падали капли дождя, задевая и Эразма. Одежда его была мокрой. В глубине помещения, создавая успокаивающий фон, звучала классическая музыка. Не объявив о прибытии Вора, Серена ушла. Удивленный ее грубостью, Вориан тупо уставился ей вслед. Его восхитило ее лицо и янтарно-каштановые волосы, но не менее того он был поражен ее характером и очевидным умом. Талия была полной, и Вориану показалось, что она беременна. Парадоксально, но надменность делала ее еще более пленительной; он желал ее, как нечто недоступное и поэтому манящее.
Очевидно, Серена Батлер так и не смирилась со своим положением домашней прислуги. Учитывая, что рабы вообще жили в ужасных бараках и в нечеловеческих условиях, ей было не на что жаловаться. Что ей надо? Чего она хочет? В ее поведении не было никакого разумного смысла.
— Потрясающа, не правда ли? — спросил Эразм, продолжая стоять под дождем. Робот сложил свое податливое лицо в покровительственную снисходительную улыбку.
Стараясь не попасть под холодные капли дождя, Вор ответил:
— Я удивлен тем, что ты терпишь такое раздражающее поведение.
— Такое поведение хорошо меня просвещает. — Эразм снова принялся изучать капли, падающие в отражающий бассейн. — Я нахожу ее интересной. Ее честность освежает, так же, как, впрочем, и твоя.
Робот шагнул к Вориану.
— Я зашел в тупик в своем изучении человеческого поведения, потому что до сих пор подбирал объекты изучения среди обучаемых пленников, которые были рождены для рабства. Они не видели иной жизни, кроме рабской и приниженной, в них нет искры. Они овцы в отличие от тебя, Вориан Атрейдес. Ты — волк. Такова и Серена Батлер, хотя, конечно, она волк иного рода.
Гость поклонился, преисполнившись гордости от похвалы со стороны мыслящей машины.
— Я буду счастлив помочь тебе, чем смогу, Эразм.
— Полагаю, что тебе понравилось путешествие в карете? Я выращиваю жеребцов и держу их для особо важных случаев. Ты дал мне повод воспользоваться ими.
— Это было необычное ощущение, — признался Атрейдес. — Это очень… архаичный способ передвижения.
— Подойди ко мне и постой вместе со мной под дождем. — Эразм поманил его к себе своей синтетической рукой. — Это очень приятно, смею тебя уверить.
Вор послушно встал туда, куда ему велели, изо всех сил стараясь не показать, как ему неприятно и неудобно. Дождь быстро промочил насквозь его рубашку, намочил голые руки, вода закапала с черных курчавых волос на лоб, стала заливать глаза.
— Да, Эразм, это очень приятно.
Робот изобразил смех.
— Ты лжешь.
Сохранив присутствие духа, Вориан ответил:
— Это люди умеют делать лучше всего.
Смилостивившись, робот отвел Вориана из-под холодной капели.
— Давай обсудим Серену. Она привлекательна по меркам человеческих понятий о красоте, не правда ли?
Вор не знал, что ответить, но Эразм настаивал на своем:
— Я видел, как ты вел себя в ее присутствии. Ты бы хотел произвести потомство от этой представительницы дикого типа человека, разве нет? Сейчас она носит ребенка от своего любовника- хретгира, но у нас впереди много времени. Правда, что она не похожа на рабынь, которых тебе дарили для наслаждений?
Вор затруднился с ответом. Он не мог понять, что хочет узнать от него робот.
— Да, она красива и… пленительна.
Эразм издал синтетический звук, нечто похожее на вздох.
— Это очень печально, но, несмотря на многочисленные усовершенствования моих органов чувств, я остался не способен к сексуальной активности. По крайней мере я не могу в этом отношении имитировать мужчину биологического вида. Я потратил столетия, разрабатывая усовершенствования и модификации, которые помогли бы мне воспроизвести ощущение экстаза, доступного даже самым примитивным людям. Но мне не удалось добиться ощутимого прогресса в этом направлении. Все мои попытки иметь дело с рабынями не увенчались успехом.
Взмахнув своими пышными одеждами, робот знаком велел Атрейдесу следовать за собой в теплицу. Пока они шли по садовым дорожкам, царственный робот называл каждое растение и рассказывал его историю, словно читал лекцию несмышленому ребенку или хвастался своими познаниями.
— Серена обладает обширнейшими познаниями в растениеводстве. На Салусе она была выдающимся растениеводом и разводила там удивительные сады.
Вор отвечал односложными вежливыми междометиями, стараясь понять, чем он может помочь роботу. Незаметно он вытер от воды глаза. Намокшая одежда неприятным холодным компрессом прилипла к телу.
Наконец Эразм прямо объяснил, зачем он позвал к себе молодого доверенного человека.
— Вориан Атрейдес, совсем недавно твой отец провел тебе курс лечения, продлевающего жизнь. — Робот снова превратил свое механическое лицо в зеркальную маску, чтобы не намекнуть Вору, чего он в действительности от него добивается. — Скажи мне, что ты чувствуешь теперь, когда к сроку твоей жизни добавились целые столетия. Я уверен, что это величайший дар Агамемнона, такой же щедрый, как твое зачатие.
Прежде чем Вориан успел ответить, в оранжерею вошла Серена, неся серебряный чайный сервиз. Она с грохотом поставила поднос на каменный полированный стол и разлила черную дымящуюся жидкость в две чашки, а потом предложила одну роботу, а другую Вориану. Эразм вытянул из лица зонд и втянул в себя чай, словно пробуя его на вкус. Зеркальная маска сложилась в мину величайшего наслаждения.
— Превосходно, Серена. Замечательный и очень интересный вкус и аромат.
Вору не было никакого дела до вкуса этого напитка. На вкус Атрейдеса, он ничем не отличался от обычного черного горького шоколада, смешанного с несколько подпорченным фруктовым соком. Серена с любопытством наблюдала за выражением лица Атрейдеса.
— Напиток очень хорош! — объявил Эразм. — Серена приготовила его специально для тебя. Я позволил ей выбрать рецепт по ее усмотрению.
— Аромат и букет уникальны.
Робот рассмеялся.
— Ты опять лжешь.
— Нет, Эразм, я просто избегаю прямых ответов.
Вор заметил враждебность во взгляде Серены и подумал, не испортила ли она чай намеренно. Оставив на столе поднос, она вышла, сказав:
— Может быть, мне стоит ходить в школу доверенных людей, чтобы стать более угодливой рабыней.
Вор посмотрел на Серену, удивившись тому, что Эразм не обратил никакого внимания на ее подчеркнутую грубость.
— Меня очень забавляют ее попытки оказать мне сопротивление, Вориан. Это совершенно безобидная непокорность. Она прекрасно знает, что не может бежать отсюда.
Робот помолчал, внимательно глядя на Атрейдеса.
— Ты не ответил на мой вопрос о продлении твоей жизни.
У Вора было время подумать, и он начал говорить:
— Честно говоря, я сам не знаю, что именно я чувствую. Мое человеческое тело осталось таким же хрупким и легко разрушаемым. Я так же подвержен болезням и ранам, но по крайней мере я не стану старым и слабым.
Вор думал об отпущенных ему годах, как о кредитках, которые надо умно потратить. Он проживет
