Хотя примитивные люди носили темно-коричневую защитную одежду, сделанную из старых материалов, у них были замысловатые механизмы, больше чем просто копья и дубинки. Четыре молодых поспешили к краю ледника и к деревьям — разведчики? — где они стали разглядывать местность, высматривая других саймеков.
Остальные люди подобно гиенам собрались над поверженным саймеком, выбирая режущие инструменты и захваты. Позвал ли механический охотник на помощь остальных трех товарищей? Местные люди быстро снесли передатчики и антенны с саймека, а затем с поразительным умением они разобрали отбивающиеся ноги машины. Сенсоры орудия саймека замигали, когда тот попытался запустить ракету, но Каладанские аборигены быстро отсоединили детали.
Из динамиков саймека начал доноситься град проклятий и угроз, но люди не придавали этому внимания, продолжая бесстрашно работать. Они работали усердно, пытаясь отсоединить гидравлику, волоконнооптические кабели, нейроэлектронику, размещая каждую деталь в стороне как дорогое утильсырье. Они выбрали защитный контейнер с мозгом саймека, оставив его незащищенным. Предательский человеческий мозг снова оказался вне своего тела, но на этот раз не по своей воле.
Неподвижно, Пирс смотрел на безобидно выглядещий контейнер, в котором содержался мозг саймека. Местные не уничтожили его сразу, похоже у них были другие планы на этот счет. Они показывали это как трофей.
Полный вопросов, Пирс начал спускаться вниз, куда прокатилась лавина. Местные смотрели на него, когда он приближался, показывая любопытство, но без угрозы. Они говорили на странном языке, которого он не понимал.
— Кто вы? — спросил Пирс на стандартном галахском наречии, надеясь, что кто-нибудь из них поймет его.
Один из мужчин, длинный старый человек с короткой рыжей бородой и более светлой кожей, чем у его приятелей, шагнул по направлению к Пирсу. Он встал напротив Пирса, указав пальцем себе на грудь.
— Тиддок.
— Пирс Харконнен, — ответил Пирс, затем решил отбросить такую формальность, — Пирс.
— Хорошо, Пирс. Спасибо, — сказал он на узнаваемом галахе, но с невнятным акцентом.
Видя удивление юноши, Тиддок начал говорить медленней, как будто он вылавливал подходящие слова в своей памяти.
— Наш диалект имеет корни галахского от Странников Дзенсунни, которые покинули Лигу давным давно. Многие годы я работал в городах знатных людей, выполняя черную работу. Я учил слова там и тут.
Парализованный и неподвижный захваченный вражеский саймек продолжил выкрикивать оскорбления через интегрированные динамики, когда Каладанские жители начали использовать две удаленных ноги саймека как рычаги, захватив контейнер с мозгом так, что он начал болтаться между ними, как какой-нибудь схваченный зверь. Два человека, выглядившими более сильными, закинули металические захваты за спины и начали быстро взбираться вверх по склону. Остальные собрали детали, которые они могли нести и тоже начали взбираться по горному склону.
— Пойдем с нами, — сказал Тиддок.
У Пирса не было альтернативы, как только последовать за ними.
VII
Когда Пирс последовал вверх за суровым мужчиной, у него с каждым шагом тряслись колени, а его спина начала болеть до такой степени, что казалось, что она жжет. У него еще не было времени смириться со смертью своих родителей. Он скучал по матери, по ее заботе, ее пониманию. Катарина спасла ему жизнь, запустив капсулу до того, как саймеки уничтожили их космическую яхту.
В некотором смысле, Пирс скучал даже по своему отцу. Несмотря на грубость Ульфа, он всего лишь желал лучшего для своего сына, категорически сфокусировавшись на его ответственности за владения Харконненов. Теперь, кажется, его младший брат Ксавьер это все, что осталось от рода Харконненов. У Пирса была очень маленькая надежда, что он когда-либо выберется с Каладана…но по крайней мере он до сих пор сумел выжить.
Он с трудом продвигался вверх по крутому склону, стараясь не отставать от проворных местных жителей. В своем защитном контейнере мозг злого саймека болтался, пока его несли местные. Из динамиков контейнера доносились какие-то крики, вначале на стандартном галахском, потом на других языках. Тиддок и его люди, казалось, находили это забавным.
Местные не обращали на безтелесный мозг никакого внимания, только иногда, оскалившись, кидали на него пристальный взгляд. Больше всего в этом преуспел рыжебородый мужчина. В дополнение к угрожаещему выражению лица, он делал угрожающие жесты с помощью своих инструментов, которые он подносил поближе к сенсорам контейнера, чтобы еще больше напугать пленненого саймека. Очевидно, они уже встречали саймеков до этого и знали, как с ними бороться.
Но его волновали три других механических охотника. Они не упустят добычу — и когда они прийдут на место лавины и увидят разобранную мобильную форму, саймеки могут последовать за ними. Если только схваченный саймек не успел послать сигнал до того, как его смела лавина. Саймеки не любят признавать свою слабость.
Пирс огляделся в поисках укреплений, которые могли сделать люди. Впереди показался свещивающий гигансткий ледяной наст, который прикрывал поселение. Местные жители организовали свой лагерь на широкой местности, где лед растаял под воздействием горячих источников на земле. Женщины и дети, суетившиеся около скалистых хижин и выполнявшие рутинную работу, ненадолго остановились, чтобы взглянуть на приближавшихся людей. Люди носили толстые одежды, ботинки и головные уборы, покрытые мехом какого-то местного животного. Пирс услышал лай животных, увидел покрытых мехом белых животных около жилищ.
Под защитой выступа, подымался пар из под толстых слоев льда и снега, в компании с бульканьем горячих гейзеров. Пока Пирс спускался вслед за группой по узким скалистым ступенькам, он поражался очаровательному контрасту огня и льда, но он продолжал бросать постоянные обеспокоенные взгляды по сторонам, чтобы убедиться, что нет следов присутсвия других охотников-саймеков. Редкие капельки падали с замершего потолка свода, бедленно таявшего, но когда Пирс взглянул на голубой лед наверху, он решил, что ледник — и поселение — были здесь уже давно…
Когда опустилась внезапная темнота, словно кто-то задернул на солнце занавеску, местные каладанские женщины начали разводить большой костер из зубчатых кусков деревьев в центре поселения. Разведчики вышли из поселения для патрулирование местности на случай, если вдруг появятся вражеские машины. Остальная же часть племени принялись за празднование. Мужчины отрезали большие куски мяса и нанизали их на длинные металлические вертела над огнем.
Они поставили захваченый контейнер с мозгом саймека в стороне, на льду, и полностью игнорировали его.
Разговаривая друг с другом на каком-то гортанном языке, местные жители уселись вокруг огня на меховые шкуры и пустили еду по кругу, делясь ей с их гостем. Пирсу не особо понравилось мясо, но он сьел весь большой кусок, чтобы не обидеть хозяев. Он был голоден, и поэтому дополнил свой кусок мяса пищей, которую он взял со спасательной капсулы. Он предложил оставшийся запас пищи своим спасителям, и те ее приняли.
Тревога все еще терзала его. Даже среди стольких людей, он не чувствовал себя в безопасности, и он пытался убедить старого лидера, что опасность еще не исчезла.
— Еще осталось много саймеков, Тиддок. Я думаю, что они охотятся за мной.
— Мы уже убили одного, — сказал он.
— А что насчет остальных? Они все еще там…
— Их мы тоже убьем. Если ты им не надаешь. У саймеков мало терпения. Быстро теряют интерес.
