— Сиайнок! Сиайнок! Сиайнок!
Эхо отдавалось между высокими зданиями. Скандируемое слово произвело странный эффект на толпу, не понимающую его смысла: молчание разлилось над затопленным народом проспектом, и лишь гвардия продолжала скандировать. Люди в благоговейном страхе смотрели на вооруженных женщин, охранявших королевский проход и напевно скандировавших, не отрывающих при этом глаз от лица Владыки, движущегося мимо них.
Айдахо, шедший вместе с Рыбословшами позади королевской тележки, впервые услышал это напевное скандирование и почувствовал, как у него волосы дыбом встают на затылке.
Монео шел рядом с тележкой, не глядя ни вправо, ни влево. Некогда, по случаю, он спросил Лито о значении этого слова. Они находились тогда в палате аудиенций Бога Императора под центральной площадью Онна, Монео был совершенно изможден после долгого дня обустройства высоких гостей и сановников, понаехавших в несметных количествах на торжества Фестиваля, проходившего каждые десять лет.
— Только один ритуал дан мною моим Рыбословшам, — сказал ему тогда Лито.
— И что же скандирование этого слова может иметь общего с Твоим ритуалом, Владыка?
— Ритуал называется Сиайнок — праздник Лито. Это поклонение моей персоне в моем присутствии.
— Древний ритуал, Владыка?
— Этот ритуал был у Свободных еще до того, как они стали Свободными. Но ключ к секретам Фестиваля исчез вместе со смертью прежних хранителей. Теперь только я им владею. Я возродил Фестиваль по-своему, ради моих собственных целей.
— Значит, Музейные Свободные не пользуются этим ритуалом?
— Никогда. Он — мой и только мой. Я провозгласил вечное право на него — потому что я и есть этот ритуал.
— Это странное слово, Владыка. Я никогда не слышал подобного.
— Оно имеет много значений, Монео. Сохранишь ли ты их в тайне, если я их тебе поведаю?
— Как велишь, Владыка!
— Никогда не доверяй его другому. И никогда не открывай Рыбословшам, что я тебе это поведал.
— Клянусь, Владыка.
— Очень хорошо. Сиайнок означает воздание почестей тому, кто говорит искренне. И сохранение памяти о Нем. — Но, Владыка, разве искренность не предполагает на самом деле, что говорящий верит… обладает верой в сказанное им?
— Да, но слово Сиайнок содержит также понятие света, проясняющего реальность. Ты продолжаешь проливать свет на то, что видишь.
— Реальность… это очень двусмысленное слово, Владыка.
— Разумеется! Но Сиайнок также означает бродильную закваску потому что реальность — или вера, будто знаешь реальность, что на самом деле есть одно и тоже — это то, на чем всегда заквашено мироздание.
— И все это в одном слове, Владыка?
— И даже более! Сиайнок содержит также призыв к молитве и имя ангела-учетчика Сихайи, допрашивающего только что умерших.
— Огромное бремя для одного слова, Владыка.
— Слово может выдержать любое бремя, какое мы захотим.
Все, что требуется — договоренность и традиция, вот фундамент, на котором мы строим значения слов. — Почему я не должен говорить об этом с Рыбословшами, Владыка?
— Потому, что это слово, сохраняемое для них. Они против того, чтобы я доверял это слово любому мужчине.
Сейчас, когда Монео входил рядом с королевской тележкой в Фестивальный Город, губы его поджались в тонкую линию при этом воспоминании. С тех пор, как Лито объяснил ему значение этого слова, он не раз слышал, как Рыбословши скандировали его при приближении Бога Императора. И даже добавил к этому странному слову свои собственные значения.
'Оно означает тайну и престиж. Оно означает власть. Оно подразумевает дозволение действовать во имя Бога.?
— Сиайнок! Сиайнок! Сиайнок!
Это слово царапало слух Монео.
Они уже основательно углубились в город, почти дошли до центральной площади. Полуденное солнце следовало по Королевской Дороге вслед за процессией, освещая ее путь. Многоцветные одежды горожан ярко вспыхивали в солнечном свете, озарявшем запрокинутые лица стерегущих проход Рыбословш. Айдахо, шедший рядом с тележкой, встревоженно насторожился, когда началось скандирование, но потом его тревога улеглась. Он спросил одну из Рыбословш рядом с ним, что это слово значит.
— Это слово не для мужчин, — ответила она. — Но иногда Владыка причащает к Сиайноку какого- нибудь Данкана.
Какого-нибудь Данкана! Он уже спрашивал об этом Лито. Ему не нравились таинственные недомолвки.
Айдахо осматривался с любопытством туриста, скандирование отступило в его мозгу на задний план. Ему припомнилось, как, готовясь к исполнению своих обязанностей командующего, он запросил сведения об истории Онна, и испытал такую же странную радость, как и Лито, что город стоит на реке Айдахо.
Они находились тогда в одной из просторных палат Твердыни, в открытом утреннему свету помещении. На широких столах которых, архивариусы Рыбословш разложили карты Сарьера и Онна. Лито въехал на своей тележке на пандус, с которого ему было удобно смотреть на карты. Айдахо, стоя у заваленного картами стола, разглядывал план Фестивального Города.
— Странный проект для города, — задумчиво пробормотал Айдахо.
— У него есть только одно предназначение — публичное лицезрение Бога Императора.
Айдахо поглядел на сегментированное тело на тележке, перевел взгляд на тонущее в рясе этого тела лицо. Подивился, сможет ли он когда-нибудь легко и просто смотреть на эту странную фигуру.
— Но Фестивали — только раз в десять лет, — сказал Айдахо.
— И Великое Причастие, да.
— И ты просто закрываешь этот город от Фестиваля до Фестиваля?
— Здесь находятся посольства, конторы торговых фирм, школы Рыбословш, службы порядка, школы и библиотеки.
— Какую площадь они занимают? — Айдахо постучал по карте костяшками пальцев. — Самое большее, десятую часть города? — Даже меньше десятой. Взгляд Айдахо задумчиво блуждал по карте.
— А есть ли другие цели в этом проекте, государь?
— Доминирующая цель — необходимость публичного лицезрения моей персоны.
— Здесь должны быть клерки, правительственные работники, даже простые служащие. Где они живут?
— В основном, в пригородах.
Айдахо указал на карту.
— Это многоярусные апартаменты?
— Обрати внимание на балконы, Данкан.
— Вокруг всей площади, — Айдахо наклонился поближе, вглядываясь в карту. — Площадь имеет два километра в диаметре!
— Обрати внимание, балконы идут ступенями, поднимаясь до кольца верхних помещений, Элита располагается в верхних помещениях.
— И все они могут глядеть на тебя, когда ты на площади?
— Тебе это не нравится?
— Нет даже энергетического барьера, чтобы тебя защитить!
