отдаленной планеты. Она не Арракис, эта планета. Не Дюна. Спайс был спрятан там давным-давно, еще до Первой Империи и Космического Союза. Легенда гласит, что туда удалился Пол Муад Диб и все еще живет там, рядом с этим запасом, поддерживающим его жизнь, выжидает. Мой мажордом не может понять, почему эта легенда тревожит меня.
Украденные дневники
Айдахо, трепеща от гнева, широкими шагами шагал по коридорам серого пласткамня по направлению к своим апартаментам в Твердыне. Все часовые Рыбословши, мимо которых он проходил, щелкали каблуками, приветствуя его по рангу, он не обращал на них внимания. Айдахо понимал, что сеет среди них беспокойство. Нельзя ошибиться, в каком настроении сейчас командующий. Но он не убавлял своего целенаправленного шага. Тяжелый топот его сапог отдавался вдоль стен.
Но и это настроение не отбило у него вкуса во время полдневной трапезы — странно знакомая атридесовская пища, которую едят палочками, смесь зерновых, сдобренных травами, запеченных вокруг пряного куска псевдомяса, залитых чистым СИТРИТНЫМ соком. Когда Монео нашел его в воинской столовой, Айдахо одиноко сидел в углу, региональная операционная сводка приткнута рядом с его тарелкой.
Монео без приглашения уселся за тот же стол и отодвинул в сторону график операций.
— У меня есть послание для тебя от Бога Императора, проговорил Монео. По жестким интонациям голоса Монео, Айдахо понял, что это не случайная встреча. И другие это почувствовали. Среди женщин за соседними столиками воцарилась тишина, разлившаяся затем по всей прислушивавшейся столовой.
Айдахо положил свои палочки.
— Ну?
— Вот каковы слова Бога Императора, — проговорил Монео. — По несчастному для меня случаю, Данкан Айдахо оказался подверженным любовным чарам Хви Нори. Это не должно продолжаться.
От гнева губы Айдахо плотно поджались, но он промолчал.
— Эта глупость подвергает опасности нас всех, — проговорил Монео. -Нори — избранница Бога Императора.
Айдахо постарался совладать со своим гневом, но он чувствовался в каждом его слове:
— Он не может на ней жениться!
— Почему бы и нет?
— В какую игру он играет, Монео?
— Я всего лишь посыльный, передающий только эти слова, и ничего более, — ответил Монео.
Голос Айдахо стал тих и угрожающ.
— Но он доверяет тебе.
— Бог Император сочувствует тебе, — солгал Монео.
— Сочувствует! — Айдахо выкрикнул это слово, и в помещении наступила еще большая тишина.
— Нори — женщина явно привлекательная, — сказал Монео. — Но она не для Тебя.
— Так сказал Бог Император, — глумливо отозвался Айдахо, — и нечего взывать к нему.
— Я вижу, ты понимаешь мое послание, — сказал Монео.
Айдахо резко приподнялся из-за стола.
— Куда ты направляешься? — вопросил Монео.
— Я собираюсь разобраться с этим прямо сейчас!
— Это верное самоубийство, — сказал Монео.
Айдахо бросил на него полыхающий гневом взгляд и внезапно осознал, с какой напряженностью слушают женщины за столиками вокруг. Выражение, которое Муад Диб опознал бы, немедленно появилось на лице Айдахо: «Пускание пыли в глаза дьяволу», вот как называл это выражение Муад Диб.
— Ты знаешь, что говорили первоначальные герцоги Атридесы? осведомился Айдахо, в его голосе звучала насмешка.
— Это что, относится к делу?
— Они говорили, что все твои вольности исчезают, если слишком считаешься с абсолютным правителем.
Окоченев от страха, Монео наклонился к Айдахо. Губы Монео едва шевелились. Его голос упал почти до шепота.
— Не говори так.
— Потому что одна из этих женщин донесет?
Монео недоверчиво покачал головой.
— Ты безрассуднее всех остальных.
— Да ну?
— Пожалуйста! Такой подход до крайности опасен.
Айдахо услышал, как по столовой прокатилось нервное шевеление. — Он может всего лишь только нас убить, — сказал Айдахо. Монео проговорил сдавленным шепотом:
— Дурак ты! При малейшей провокации им может овладеть Червь!
— Червь, говоришь? — голос Айдахо был нарочито громким.
— Ты должен доверять ему, — сказал Монео.
Айдахо поглядел направо и налево.
— Да, по-моему, они это слышали.
— Он — миллиарды и миллиарды людей, объединенных в одном теле, сказал Монео.
— Так мне говорили.
— Он — Бог, а мы — смертные, — сказал Монео.
— Как же это так, бог — и творит зло? — осведомился Айдахо. Монео оттолкнулся на стуле и вскочил на ноги.
— Делай что хочешь, я умываю руки! — повернувшись всем телом, он опрометью выбежал из помещения.
Айдахо оглядел столовую и обнаружил, что находится в центре внимания, лица всех стражниц обращены к нему.
— Монео не судит, но я сужу, — проговорил Айдахо.
Его удивило, что в ответ на лицах женщин мелькнуло несколько кривых улыбок. Затем все женщины вернулись к своей трапезе.
Проходя через большой зал Твердыни, Айдахо проигрывал в памяти этот разговор, припоминая все новые и новые странности в поведении Монео. Его ужас было легко увидеть и даже понять, но, за этим стояло нечто много большее страха смерти… Намного, намного большее.
«Им может овладеть Червь!».
Айдахо чувствовал, что эти слова, вырвались из Монео случайно и не были умышленным ходом. Что они могут означать?
«Безрассудней всех остальных».
У Айдахо желчь закипала от того, что его сравнивали с самим собой, ему незнакомым. Насколько осторожны были эти Я — ДРУГИЕ?
Айдахо подошел к своим дверям, положил руку на запор и заколебался. Он ощутил себя затравленным животным, убегающим в свое логово. Наверняка стража в трапезной уже доложила Лито об этом разговоре. Что сделает БОГ Император? Айдахо провел рукой по замку. Дверь отворилась. Он вошел в переднюю и запер дверь, просто взглянув на нее.
'Пошлет ли он за мной своих Рыбословш??
Айдахо оглядел переднюю. Это было удобное помещение — вешалки для одежды, стойки для ботинок, зеркало в полный рост, стенной шкаф с оружием. Он поглядел на закрытые дверцы стенного шкафа. Ни одно оружие в этом шкафу не представляет угрозы для Бога Императора. Там не было даже лазерного пистолета… Хотя, даже лазерные пистолеты не действенны против ЧЕРВЯ, согласно всем отчетам.
«Он знает, что я брошу ему вызов».
Айдахо вздохнул и поглядел на дверную арку в гостиную. Монео заменил мягкую мебель более
