Причиной головной боли были кардинальные преобразования, которые вносили в мозг исполнителя Бегущий Бизон и технический советник Проекта смотритель Сатана.
Мефодия немного утешали заверения в том, что вносимые изменения вполне обратимы. Также утешало непосредственное участие в Проекте смотрителя Сатаны, что на первый взгляд выглядело парадоксально. Однако, несмотря на жгучую ненависть Сатаны как к землекопам, так и к просвещенным исполнителям (к последним — в особенности), подопытному становилось спокойнее при мысли о том, что вся смотрительская самодеятельность контролируется лучшим — после покойного Хозяина, разумеется, — ученым на планете.
— Не бойся. Если увижу, что уже ничего невозможно исправить, то убью тебя быстро и безболезненно, — обнадежил исполнителя Сатана перед первым экспериментом.
Странно, но проверенного это и впрямь утешило.
Вот под таким строгим контролем стартовал этот зловещий и одновременно притягательный для Мефодия Проект, о конечных результатах которого не ведал ни один из его участников…
— В чем причины победы воина над врагом? — спросил Мефодия Бегущий Бизон после одного из первых — самых болезненных — ковыряний в его мозгу.
— Причины… победы? — неуверенно переспросил подопытный, в голове которого гудело так, словно там установили высоковольтный трансформатор. Боль пульсировала не только внутри черепной коробки, но и отдавала во все части тела вплоть до кончиков пальцев. Больше всего на свете Мефодию хотелось сейчас просто спокойно полежать, а этот чертов предводитель команчей мало того что запланировал на сегодня очередную многокилометровую пробежку, так еще и в минуты редкого отдыха пытал Мефодия военно-философскими вопросами.
— Ну… видимо, опыт, решительность, хитрость, сила, скорость… — ответил Мефодий, немного подумав. — Совокупность всех этих составляющих. Спросите лучше что-нибудь посложнее.
— Согласен, все перечисленное тобой необходимо, однако я хочу, чтобы ты проанализировал мой вопрос более тщательно, — сказал Бегущий Бизон. — Не мысли общеизвестными истинами, подойди к их сути, к тому, на чем они базируются.
Попытки Мефодия запустить любой мысленный процесс, даже самый примитивный, наподобие «сколько будет дважды два?», стопорились сильными головными болями, но проверенный давно усвоил, что отделаться от смотрителя-шайена можно, только четко выполнив его распоряжение. Наморщив лоб, исполнитель постарался хотя бы приблизительно догадаться, чего от него хотят.
— Вы, наверное, требуете от меня какой-то математической формулы идеальной победы? — предположил он. — Баланс сил, алгоритм действий или рациональное оперирование вторичными факторами…
— Вовсе нет, — возразил Бегущий Бизон и, видимо не желая тратить время, стал отвечать на поставленный вопрос самостоятельно: — Видишь ли, универсальной формулы победы не существует. Путь к победе всегда сугубо индивидуален и редко повторяется, даже если ты пытаешься копировать один в один какую-либо проверенную стратегию. Но и в таком, казалось бы, непредсказуемом вопросе, как победа над врагом, есть свои аксиомы. Матерый полководец не будет полагаться на случай, а постарается просчитать все до мелочей — это аксиома. Загнанный в угол слабый противник, если, конечно, он не намерен сдаваться, будет уповать на натиск и ярость в надежде подавить врага психологически — тоже аксиома. Но, пожалуй, главная аксиома: ты сможешь победить лишь тогда, когда будешь полностью уверен в своей победе.
— Не уверен — не обгоняй, — сказал Мефодий.
— Совершенно верно! — кивнул Бегущий Бизон. — А почему? Поясни!
До исполнителя дошло наконец, зачем смотритель завел этот разговор. Возможно, сейчас подопытному наконец объяснят, что именно его ожидает. Со дня старта Проекта прошла неделя, но планы Бегущего Бизона и Сатаны так и оставались для Мефолия за семью замками. Выматывающие процедуры начались, а каково было их назначение — неизвестно…
— Если ты не уверен, то испытываешь колебания, — пояснил Мефодий. — Внимание твое рассредоточивается, в движениях нет должной силы, мысли отвлечены на посторонние темы. Какой уж тут обгон… то есть, виноват, — победа…
— В чем же может быть причина неуверенности? — упорно продолжал пытать подопытного смотритель.
— Ясное дело в чем — в недостатке силы… или скорости. В общем, в отсутствии чего-то вполне естественного.
Было заметно, что Бегущий Бизон готов похвалить Мефодия за ответ. Однако смотритель ограничился лишь лаконичным кивком — он только что вошел в роль сурового наставника и добреть, как видно, не собирался еще очень долго.
— В принципе все это вещи элементарные, — проговорил Бегущий Бизон. — Собственная сила порождает в человеке уверенность, которая, в свою очередь, перетекает в спокойствие, а в спокойном состоянии рассудка ты способен трезво разбираться в ситуациях, даже в критических. Ты четко знаешь, что можешь расправиться с противником, знаешь, что именно способен с ним сделать или, наоборот, от чего в данный момент следует воздержаться. Когда мыслишь спокойно и не паникуешь — ты практически победил, либо просто отложил свою победу до более выгодного стечения обстоятельств. Любой из исполнителей надежно контролирует себя, в первую очередь благодаря своим исключительным физическим возможностям, но совершенством самоконтроля владеют только мастера.
— Рановато вы о мастерских премудростях со мной говорите, — заметил Мефодий. — Я только- только избавился от привычки представляться новобранцем… Хотя да, чуть не забыл! Вы же из меня хотите именно мастера вылепить ускоренными темпами.
— Не просто мастера! — поправил его Бегущий Бизон. — Просто мастер — это задача-минимум. Буду с тобой честным: я собираюсь идти до конца, до предела твоей прочности. Где он — я пока не знаю. Но я во что бы то ни стало намерен обнаружить пик твоих возможностей, за которым только падение вниз и неминуемая гибель.
— Надеюсь, о падении вниз и гибели вы не серьезно?
— Индейцы не имеют привычки шутить о смерти. Мы не думаем о смерти, но, когда она приходит, всегда готовы ее встретить. Я хочу, чтобы ты тоже усвоил эту истину — она будет одним из слагаемых твоей силы. Но тебя готовят к выживанию, а не к геройской гибели. К выживанию там, где вокруг будет только смерть. Поэтому я заговорил с тобой о принципах победы. Именно на них мы и будем строить твое дальнейшее развитие. Ты станешь победителем! Сначала ты победишь себя, потом поможешь нам победить нашего общего врага. А уж средствами для этого мы со смотрителем Сатаной тебя снабдим.
— Наверное, я лезу не в свое дело, — неуверенно произнес Мефодий, — но мне кажется, что все ограничительные мозговые кодировки у меня полностью сняты при Просвещении, и, каким образом можно добиться дальнейшего прогресса, лично я не понимаю. Пока я чувствую лишь, что у меня жутко болит голова.
— Есть вещи, о которых я поведаю тебе немного позже, — уклонился от разъяснений шайен. — Скажу только, что сегодня я и смотритель Сатана проводим с твоим мозгом подготовительную работу, без которой все дальнейшее будет попросту невозможно. Если подготовка пройдет как надо, я обязательно посвящу тебя в наши планы, если же нет… Останешься в блаженном неведении и вернешься в строй тем, кем ты есть теперь — проверенным исполнителем.
— Меня случаем не ожидает хирургическая операция? — с опаской поинтересовался Мефодий.
— Хм-м-м… — задумался индеец. — Я бы не назвал это полноценным хирургическим вмешательством… — И вдруг, словно не найдя оправданий, снова превратился из мудрого вождя в кровожадного охотника за скальпами: — Ты мне зубы не заговаривай! Отдохнул? Тогда вперед! И чтобы сегодня никаких жалоб ни на глубокий снег, ни на встречный ветер!..
Мастера Мигеля участие в Проекте нисколько не радовало. И хоть должность у него называлась весьма громко — инструктор по боевому тренингу, — Мигель подозревал, для чего Глава Совета назначил его в Проект: для снятия параметров работы организма мастера. Проще говоря, для эталона.
Другой на месте Мигеля был бы без ума от радости: служба при штабе, непыльная, не особенно
