Еще одна ночь прошла в тюрьме. Наутро Дженнифер приступила к работе в прачечной.
Никто не любит чужое грязное белье. Несомненно, это было одной из причин, по которой Дженнифер послали именно на эту работу. Прачечная представляла собой длинную комнату с низким потолком в цокольном этаже. Из-за пара и всепроникающего запаха хлорки и грязного белья она напоминала Дженнифер дешевый спортклуб, в котором она занималась, когда только начинала мечтать о другой жизни. Но пребывание здесь здоровья не прибавляло, работа была тяжелой и даже опасной. Все тюремное грязное белье — от полиэстеровых комбинезонов до трусов, носков, простыней и одеял — проходило через эту прачечную. А также тряпки для мытья посуды и испачканные кровью наволочки.
Кроме того, что нужно было стирать, в прачечную попадали предметы еще двух категорий: мусор и контрабанда. В мусоре могли оказаться испачканные прокладки, завернутые в полотенце, или расширитель, зацепившийся за больничную сорочку. В карманах одежды попадались заколки для волос, испорченные продукты и все мыслимые предметы из столовой, включая ложковилки и пакетики с кетчупом. Дженнифер выдали огромные резиновые перчатки и фартук, но этого оказалось недостаточно. Они защищали только от тараканов, которых она постоянно обнаруживала в карманах, носках или просто на дне корзин. Что же касается контрабанды…
В первый же день Дженни попался в штанине комбинезона плотный пакетик с кокаином.
— Мы тут скоро скальпель найдем, — проворчала Зуки.
Белье привозили на тележках, об которые Дженнифер почему-то постоянно спотыкалась. С неповоротливыми тележками нелегко было справляться, а копаться в вонючем белье даже в резиновых перчатках было просто невыносимо. «Когда я наконец дозвонюсь до Тома, то попрошу его прислать за мной вертолет», — решила Дженни.
Загрузив белье в огромное отверстие стиральной машины и закрыв крышку, Дженнифер отвозила тележку обратно и наблюдала за работой Зуки. Это было единственное развлечение за день. Когда Зуки поворачивала огромную блестящую металлическую рукоять, казалось, что эта малышка управляет космическим кораблем «шаттл» в Центре полетов в Хьюстоне. Она с трудом доставала до переключателей на верхней панели, но ей все-таки удавалось установить их все в нужное положение.
— Главное — синхронизировать подачу воды и включение, иначе вода польется через край. Тогда ты промокнешь еще хуже, чем в отстойнике, — объясняла Зуки, пытаясь перекричать шум вращающегося барабана.
После того как все грязное белье было рассортировано и выстирано, наступало время помогать разбирать чистое белье. Женщины складывали его на двух огромных черных столах. Никому не нравилось заниматься комбинезонами, рубашками или нижним бельем, не говоря уже о носках — это еще хуже, чем чистить столовое серебро. Зато полотенца и простыни пользовались спросом. Женщины соревновались, кто быстрее, аккуратнее сложит их и у кого стопка чистого белья окажется выше. Рекорд по простыням был поставлен пожилой женщиной по имени Рори — семьдесят пять в одной стопке. Дакоте, молоденькой негритянке, принадлежал рекорд по полотенцам: двадцать пять банных.
Дженнифер, которая не занималась стиркой со студенческих времен, было забавно наблюдать, как взрослые женщины увлеченно соревнуются. Хотя, конечно, работать с чистым бельем было намного приятнее. И в воздухе пахло по-домашнему.
К вечеру Дженни страшно устала. Разбирая последнюю тележку, она вдруг увидела, что Зуки побледнела, прижала руки к животу и начала медленно оседать. К счастью, Дженнифер успела подскочить к Зуки и подхватить ее под руки. Еще секунда — и она ударилась бы головой о бетонный пол.
Дженни стояла, прижимая к себе внезапно отяжелевшее тело Зуки, и не знала, что ей делать. Однако надзирательница, душевная женщина по имени Флора, несмотря на пар и плохое освещение, заметила, что происходит. Общими усилиями Зуки положили на стол, Флора вытащила из кармана ампулу с нашатырем, отломала кончик и поднесла ее к носу девушки. Зуки приоткрыла глаза, и Флора наклонилась над ней.
— Зуки, ты меня слышишь? Девушка кивнула.
— Отвечай мне. Говори со мной, — приказала Флора.
По непонятной причине Зуки вдруг принялась напевать тонким, но приятным голоском. Со стола, уставленного стопами чистого белья, раздавалась ария Эвиты «Не плачь по мне, Аргентина!».
— У тебя менструация? — спросила Флора. Зуки покачала головой.
— Давайте все-таки отнесем ее в медпункт, — сказала Флора.
— Нет-нет! — испугалась Зуки.
Она попыталась сесть, но у нее не хватило сил.
— Если ты поведешь ее к медикам, они только посмотрят на нее и ничего не сделают, а денег у нее почти нет, — объяснила Флоре Веснушка.
— Они заставят ее платить за медицинское обслуживание? — удивилась Дженнифер.
— Ну да. Причем обоим: пять долларов врачу, четыре доллара сестре, — просветила ее Веснушка.
Наконец Зуки окончательно пришла в себя и убедила Флору, что у нее уже все прошло. Когда все разошлись, Зуки взяла Дженнифер за руку и шепнула:
— Наклонись ко мне.
Дженни нагнулась к самому столу.
— Хочешь, расскажу тебе секрет?
— Конечно.
— У меня нет менструации, — хихикнула Зуки. — И не может быть.
— Слушай, ты, наверное, еще не в себе, — сказала ей Дженни и погладила по голове.
— Не в этом дело, — опять хихикнула Зуки. — У меня будет ребенок.
В первый момент Дженнифер охватила паника. Может быть, соседка ее все-таки обманывает? Неужели она думает, что сможет родить здесь ребенка? Если бы Дженни не видела, как Зуки потеряла сознание, она могла бы решить, что соседка ударилась головой.
— Пообещай, что никому не скажешь. — Попросила Зуки.
— Конечно, не скажу.
Но как она могла забеременеть? Может, у нее все-таки что-то вроде помутнения сознания? Дженнифер удивленно смотрела на свою маленькую соседку — похоже, та уже совершенно пришла в себя.
— Зуки, ты ведь не беременна, правда?
Девушка только улыбнулась в ответ. Так же, как она улыбалась Роджеру Кемри.
После окончания работы Дженнифер проводила Зуки в их камеру и заметила, что до гонга, призывающего на ужин, остается еще немного времени. Один из телефонов в их отсеке оказался свободным. Дженни устремилась к телефону, словно это была палочка-выручалочка, которая должна была спасти ее из этого страшного нереального мира. Девушка набрала номер Тома, но как только в трубке послышались гудки, в коридоре с папкой в руке появился Бирд.
— Вечерняя поверка! — объявил он. — Все по камерам!
Но Дженнифер просто необходимо было дозвониться. Она продолжала слушать гудки, глядя, как другие заключенные неохотно направляются к дверям своих камер.
Бирд подошел к первой двери и записал что-то в своих бумагах, затем перешел ко второй и тоже что-то отметил. Он двигался все дальше, а в трубке продолжали звучать долгие гудки. Когда Бирд дошел до их камеры, Дженнифер увидела, что Зуки стоит в дверях, опираясь о косяк. «Возьми трубку! — думала Дженни. — Давай же! Возьми трубку, Том!»
— Дженнифер Спенсер! — прорычал Бирд громовым голосом. — Дженнифер Спенсер! — повторил он. — Где она? В медпункте?
Со своего места Дженнифер видела, как Зуки качает головой и шевелит губами, выговаривая «нет». Затем соседка заискивающе улыбнулась Бирду и указала на Дженни. Он резко обернулся и через пару секунд уже оказался рядом с Дженни.
— Какого черта ты тут делаешь?! — Бирд грубо схватил ее за руку. — Идет вечерняя поверка, и ты должна быть в своей камере!
