бурьяна, под ногами вместо грязных камышовых плетенок расстелились гранитные черные плиты с выбитой на них восьмилучевой звездой...
— ...Небольшой кинжал с золоченой рукояткой... — Айрунги обращался к высившемуся над ним призрачному воину в кожаной куртке. (За спиной учителя сжался в комочек перепуганный Ильен.) — Грошовая безделушка, но бесконечно дорога как память. Пусть кинжал вернут нам сейчас. В качестве задатка.
— Никаких задатков! — раздался из пустоты противный старческий голос. — С чего это ты перед серьезным делом заговорил о памятных вещицах? Да, от того типа осталось кое-каакое тряпье и оружие. Вернешься и заберешь. Только не вздумай нас обмануть, потому что...
Тут вмешался еще один незримый собеседник. Страшный голос — свистящий, нечеловеческий:
— С-скорее! С-спеши!
Воин исчез, на его месте возник гигантский ящер в синеватой чешуе. Он гневно воззрился на людей маленькими красными глазами. С середины лба полыхнул зеленым светом третий глаз — огромный, злобный.
Без единого вскрика Ильен потерял сознание. Айрунги не обернулся к мальчику, неотрывно глядя, как расплывается в световом столбе жуткая трехглазая фигура и ее сменяет знакомый воин с мечом у пояса.
— Не обращай внимания, — небрежно бросил призрак. — Наш друг переносит заточение тяжелее, чем мы... Можешь взять ожерелье, но помни: тот, кто вынет его из этой плиты, окажется связан с ним незримой цепью. И будет страшно, мучительно умерщвлен, если мы поймем, что этот человек не хочет или не может доставить Вечную Ведьму в крепость. От этой кары не скрыться даже на другом конце света! И лучше тебе не тянуть — наше терпение не безгранично...
— Тот, кто возьмет ожерелье из этой выемки, да? — хмуро бормотнул Айрунги. Он оглянулся через плечо — и увидел лежащего на камнях мальчика. Сорвал с пояса флягу, склонился над учеником, плеснул ему в лицо водой.
Ильен открыл глаза, дернулся всем телом.
— Молчи и делай, что скажу, — повелительно зашептал учитель. — Мой мальчик, я знаю... Если такую вещь возьмет в руки ребенок... невинная душа... артефакт потеряет вредоносные свойства. Достань ожерелье из выемки... просто возьми и дай мне...
Смятение дрожало в распахнутых глазах мальчика. Он поколебался, затем встал, бросил быстрый взгляд на воина, подошел к световому столбу, нагнулся, взял ожерелье... Учитель тут же выхватил талисман у него из рук.
— Эй, — гневно донеслось сверху, — ты что это, мошенничать вздумал?
— Не говори ерунды, — дерзко отозвался Айрунги. — У нас уговор — и я намерен его соблюдать. Я сам заинтересован в том, чтобы вернуться с победой и получить награду. Я вам эту Вечную Ведьму за косы приволоку. Но не выношу, когда меня запугивают, давят на меня! Запомни: пес, сидящий на цепи, дичи не принесет!
— Да? Что ж, попробуем тебе поверить...
На негнущихся ногах Фаури отошла от окна, пошатнулась, чуть не упала. Пилигрим бросился к ней, бережно поддержал, довел до скамьи.
— Предупреждать надо! — возмутился дракон. — А если бы я от удивления пасть захлопнул? А там рука...
Никто не обратил внимания на эти слова — все взгляды скрестились на Айрунги. А тот, не видя и не слыша ничего, всем телом подался в сторону Ильена и заговорил со страстной мольбой:
— Мальчик мой, поверь... Я сам не знаю, как это вышло! Въевшаяся в кровь и плоть привычка обманывать опасность... Судьба бьет меня — я уворачиваюсь, она промахивается... и так всю жизнь, из года в год! Но потом я сам ужаснулся... я еще никогда такой ценой... — Он впился глазами в лицо ученика — и вздрогнул, наткнувшись на твердый непрощающий взгляд. — Ильен, ты много значишь для меня! Ты похож на меня самого в детстве — но лучше, чище... Я мечтал передать тебе все, что знаю и умею...
— И вместо этого подставил ребенка под злые чары. Прикрылся им, как щитом, — негромко сказал Ралидж.
При звуках его голоса Айрунги очнулся и внутренне ощетинился. Он не лгал: защита была его естественным, привычным состоянием.
— Хранитель, — пробасил от окна дракон, — не отдашь ли его мне? Я заметил, что мерзавцы почему-то особенно хороши на вкус.
— Ты же говорил, что сыт... — робко покосилась на него Фаури.
— Ничего, для хорошего дела быстренько проголодаюсь. Так что когда он больше не будет нужен Соколу...
— А я нужен? — спросил Айрунги холодно и деловито — словно не он только что вымаливал у ребенка прощение.
— Да не очень... — пожал плечами Хранитель. — Возможно, пригодился бы в Кровавой крепости. Нужно ведь отдать призракам ожерелье и уговорить снять заклятье с мальчика. Конечно, могут возникнуть сложности из-за того, что с нами не будет Вечной Ведьмы... ох, прошу прощения у светлой госпожи. Но это ее право — отказаться...
— Нет! — вскинула голову Фаури. — Если мальчик... это меняет дело! Конечно, я согласна! — И с вызовом обернулась к Айрунги. — Ты же обещал меня за косы притащить? Подожди, сейчас заплету!
Пилигрим изменился в лице, хотел что-то сказать, но сдержался.
— Где эта крепость? Долго туда добираться? — деловито спросил Хранитель.
Айрунги не успел ответить — вмешалась Арлина. Коварным голосом она сказала:
— Где бы она ни была — по воздуху туда наверняка быстрее, чем по осеннему непролазному лесу... Эрвар, ты не знаешь, где это место?
— Знаю, — солидно отозвался дракон. — Там Врата неподалеку. Если по воздуху, так за день можно обернуться туда и обратно... — Тут до него дошел смысл вопроса. — Эй, вы что?! Нашли верховое животное!
— Ну, Эрвар, — взмолилась Арлина, — я же тебя знаю! Ты не допустишь, чтобы ребенок погиб от злых чар! Ну что тебе, такому сильному, такому могучему, снести несколько человек?..
Дракон замотал головой так яростно, что своротил оконную раму.
— Несколько человек? Да что я вам — дорожная карета с крыльями?
— Как можно сравнивать! — рванулся в бой Пилигрим. — Какая-то паршивая дорожная карета! Да ты ж ее в когтях унесешь вместе с упряжкой лошадей! Такой размах крыльев! Мышцы под кожей так и гуляют! Хватит скромничать, ты же сильней всех на свете!
Наглая лесть, как ни странно, подействовала: Эрвар не был избалован подобным отношением к себе.
— «Несколько человек» — это сколько? — хмуро поинтересовался он. — Всей шайкой ко мне на спину взгромоздиться решили?
Начались яростные споры — кому лететь?
Ильену, Хранителю и Фаури — это уж обязательно. Арлина заявила, что отправляется с ними, потому что боится остаться здесь без мужа. Это объяснение было встречено с законным недоверием, но за госпожу неожиданно вступился Эрвар. Дракон со смехом объявил, что объездила его именно госпожа. Раз она так рвется в эту Кровавую крепость — надо ее взять, а иначе и полета никакого не будет...
Четыре седока — уже солидный вес... Пилигрим, к его яростному негодованию, был отвергнут. Айфер и Аранша — тоже.
Айрунги, напротив, держался скромно и персону свою в попутчики отнюдь не навязывал. Мол, пергамент ему так и так не достанется, Вечную Ведьму без него привезут на встречу со старыми друзьями. Так зачем утруждать почтеннейшего дракона и занимать место у него на спине?
На это Эрвар выразительно ответил, что уж эту ношу он лишней не считает, но понесет пленного прохвоста не на спине, а в когтях. Во-первых, ему, Эрвару, так удобнее: меньше народу по хребту елозит. Во-вторых, если лететь будет все же тяжеловато, когти можно и разжать...
Айрунги пытался протестовать, Пилигрим пытался настаивать, но их уже никто не слушал. Все
