некоторые из изображений этого события.
Говоря о повсеместном распространении сообщений о катастрофе, английский этнолог Дж. Фрезер отмечает, например, что из 130 индейских племен Северной, Центральной и Южной Америки нет ни одного, в мифах которого не отразилась бы эта тема.
Вот как повествует об этом один из дошедших до нас древнемексиканских текстов «Кодекс Чималпопока»:
«Небо приблизилось к земле, и в один день все погибло. Даже горы скрылись под водой… Говорят, что скалы, которые мы видим теперь, покрыли всю землю, а „тетзонтли“ (пористая каменная лава, один из основных строительных материалов Мексики — Авт.) кипело и бурлило с большим шумом и вздымались горы красного цвета…»
А вот как писали об этой катастрофе в своем кодексе «Пополь-Вух» жрецы индейцев киче, потомки которых живут сейчас на территории Гватемалы: «Был устроен великий потоп… Лик Земли потемнел, и начал падать черный дождь; ливень днем и ливень ночью… Люди бежали в отчаянии… Они пытались взобраться на крыши домов, которые обрушивались и швыряли их на землю. Они пытались залезть на вершины деревьев, но деревья сбрасывали их, люди искали спасения в пещерах и гротах, и они погребали людей. Так была завершена гибель (рода, расы) людей, обреченных на уничтожение».
Память об этом сохранилась и у индейцев бассейна Амазонки, предания которых рассказывают, что однажды раздался страшный рев и грохот. Все погрузилось во мрак, а потом на землю обрушился ливень, который смыл все и затопил весь мир.
«…Вода поднялась на большую высоту, — гласит одно из бразильских преданий, — и земля вся была погружена в воду. Мрак и ливень не прекращались. Люди бежали, не зная, куда укрыться; взбирались на самые высокие деревья и горы».
Очевидно, в тот же период происходила и горообразовательная деятельность. Индейцы островов королевы Шарлотты утверждают, например, в своих мифах, что до катастрофы земля не была такой, как сейчас, и что тогда совсем не было гор. «Кодекс Чималпопока» упоминает о вздымавшихся красных горах, очевидно, раскаленных или покрытых расплавленной лавой.
Подобные же воспоминания о предполагаемой катастрофе, которая, кроме потопа, сопровождалась ураганами, землетрясениями и вулканической деятельностью, сохранились и у африканских народов.
Речь идет, по-видимому, о какой-то катастрофе, которая произошла вблизи этих районов, где-то между Америкой и Африкой. Это видно хотя бы по тому, что по мере удаления от Атлантики характер мифов меняется. Масштабы катастрофы становятся как бы меньше. Предания рассказывают только о сильном наводнении.
Например, в преданиях индейцев Аляски (племя тлингит) говорится только о потопе. Немногие уцелевшие люди плыли на каноэ к вершинам гор, чтобы спастись от бушующих вод. Медведи и волки, подхваченные потоком, безбоязненно подплывали к лодкам, и людям приходилось копьями и веслами отгонять их.
В Южной Америке можно видеть ту же картину: речь идет преимущественно о потопе, от которого люди спаслись, поднявшись на вершины гор.
Если же мы будем мысленно двигаться от предполагаемого центра катастрофы на восток, через Средиземное море, Персию и дальше до Китая, то увидим, как постепенно и последовательно меняется характер преданий. Греческий эпос сообщает, что во время потопа содрогалась земля. «Одни искали холмы повыше, другие садились в лодки и работали веслами там, где еще недавно пахали, третьи снимали рыб с верхушек вязов…» До этого района докатились, как мы видим, только колебания почвы и волна наводнения, которая не затопила высоких холмов и поднялась не выше верхушек деревьев.
В священной книге древних иранцев «Зенд-Авеста» говорится, что во время потопа «по всей земле вода стояла не высоте человеческого роста…»
Предания утверждают, что в юго-восточном районе Азии, в Китае, воды моря, залив сушу, отступили затем от побережья на юго-восток. Естественно предположить, что если в одном районе земного шара была огромная приливная волна и воды доходили даже до горных вершин, то где-то в противоположном районе должен был быть отлив. Постепенно по мере движения на восток уменьшалась и высота водного покрова: в Центральной Америке вода доходила до вершин самых высоких гор, в Греции — не выше холмов и верхушек деревьев, а в Персии достигала высоты человеческого роста.
Такова та единая картина, которая складывается из множества разрозненных воспоминаний, сохранившихся в памяти разных народов.
Кроме повсеместности, в сообщениях о потопе обращает на себя внимание еще одно обстоятельство: странные совпадения некоторых деталей об этом событии. Совпадения, которые обнаруживаются у народов, разделенных многими тысячами километров.
Так, почти везде фигурируют некие предвестники беды, предупреждавшие людей о надвигавшейся катастрофе.
В вавилонском эпосе о предстоящем потопе царя Ксисутроса предупреждает бог Эа: «Сын Убара Туту, — сказал он, — разрушь свой дом и построй вместо него корабль. Не заботься о своем имуществе, радуйся, если спасешь свою жизнь. Но возьми с собой на корабль разные живые существа».
Примерно то же самое говорил бог в ацтекском кодексе; «Не делай больше вина из агавы, а начни долбить ствол большого кипариса и войди в него, когда в месяце Тозонтли вода достигнет небес».
В Библии такой посланец, который предложил Ною сделать ковчег, также выступает в облике бога.
Подобно христианскому богу, богу Эа и богу тихоокеанских легенд индийский бог Вишну также предупреждает человека о предстоящем бедствии.
На островах Тихого океана также имеются многочисленные предания о каких-то пришельцах, предупреждавших о катастрофе. Те, кто построил себе плоты, говорят предания, спаслись. Летописи Бирмы рассказывают о человеке, «явившемся из высшей обители». «Одетый в черное, он ходил везде, где собирался народ, по улицам и скорбным голосом предупреждая людей о том, что должно произойти».
Другой общий штрих: в числе предупрежденных и спасшихся от гибели постоянно фигурируют два человека — мужчина и женщина (иногда сопровождаемые детьми).
В библейских текстах это Ной и его жена, в греческих легендах — Девкалион и Пирра, в Уэлсе — Дюэйввен и Дюэйвич; Бит и Биррен ирландского эпоса, муж и жена — легендарные родоначальники басков.
Та же картина — по другую сторону Атлантики. У ацтеков, индейцев Бразилии, североиндейских племен — повсюду повторяется та же тема: два человека, мужчина и женщина, спасшиеся от потопа.
Следующая общая черта: спасаясь от надвигающегося бедствия, предупрежденные берут с собой различных животных. Так поступает библейский Ной и древнемексиканский Ната, персонаж канадских индейцев Этси и индийский Ману, Троу на Борнео и герой шумерскогв эпоса о потопе Ксисутрос.
Когда воды потопа начинают спадать, спасшиеся высаживаются на вершине горы, первой появившейся из воды: «У горы Нацир корабль остановился. Гора Нацир корабль удержала, не дает качаться…» («Эпос о Гильгамеше»). У Ноя эту функцию выполняет гора Арарат, у героя греческого потопа Девкалиона — гора Офрис (или Парнас), у спасшегося от потопа предка жителей Таити — вершина гори Питохито и т. д.
Перечень, казалось бы, необъяснимых аналогий этим, однако, не исчерпывается.
Библейский Ной, для того чтобы узнать, кончился ли потоп, время от времени выпускал из своего ковчега птиц. Делал он это трижды. Когда голубь вернулся с масличным листком в клюве, это было знаком, что воды пошли на убыль.
Герой значительно более древней шумерской легенды о потопе, который также спасся в ковчеге, тоже выпускал птиц, чтобы узнать, не появилась ли где-нибудь земля.
Точно так же поступали, оказывается, и герои американских преданий о потопе, о которых рассказывают индейцы Вест-Индии, Центральной и Северной Америки. Когда воды шли на убыль, птица приносила спасшимся в клюве зеленую ветку.
Более двух тысяч лет читая Библию, люди находили там упоминание о радуге, которая появилась на небе, знаменуя собой завершение потопа. Когда же при археологических раскопках были обнаружены
