В голове его пестрым, разноцветным узором пробежали вдруг грядки небольшого огорода, сокровища Анны. Упругая, светло-зеленая капуста, темный стрельчатый лук, белые цветочки картофеля и желтые огуречные… Все это было, и всего этого не будет. И сам он, Отто Бальсен, Бальсен, которого знают на сто верст кругом, куда-то исчезнет, и никто не будет знать и никогда не узнает, почему так вышло…
И снова мысль упала в прошлое, и снова перед Бальсеном сверкнули желтые, пышные поля и смуглые руки Анны. И снова было непонятно, почему теперь явились сильные, злые, вооруженные люди, взяли его и убили…
Он безотчетно рванулся вперед, но, сделав два-три шага, споткнулся и сел со связанными руками на сырую, вязкую землю. Казак, сидевший на лошади, заметил:
— Ослаб. Пужается…
— Я видал, — сказал другой. — А видал и таких, которые смелые. Есть тоже из ихнего брата…
Гнев и отчаяние окончательно овладели Бальсеном. Он хотел крикнуть и не мог. Казалось, еще немного, и он проснется… Еще, одно, еще последнее усилие…
— Не копайся, Данило, — сказал верховой. — Вы, черти!.. Чего томить человека?!
Темные фигуры отошли на несколько шагов и остановились. Бальсен видел, как сверкнули длинные красные огоньки, и острая, тянущая боль стеснила ему дыхание. Падая, он увидел свой дом, светлую комнату, Адо, склонившегося над газетой, и больную, любимую Анну…
Затем все исчезло.
ПРИМЕЧАНИЯ
Случай. Впервые — в газете «Товарищ», 1907, 25 марта (7 апреля). Этот рассказ впервые подписан псевдонимом «А.С.Грин». Публиковался также в измененной редакции под заглавием «Прусский разъезд» в журнале «XX-й век», 1915, Э 4.
Тычина (укр.) — кол.
