минуту, когда придется наконец решать — сесть ли на пароход, идущий домой, вернуться к своим георгинам и майору Чарджу и ответить на письмо мисс Кин либо пересечь границу и поселиться в тетушкином мире, где до сих пор я жил лишь как турист. Сейчас, когда я смотрел, как в бокале шампанского из Панамы на поверхность выскакивают пузырьки, точно шары, пляшущие на прудах во время ярмарки, невероятным казалось, чтобы я мог навсегда покинуть мир полковника Хакима, Каррана, О'Тула…
Чему ты улыбаешься? — спросила тетушка.
— Я думал о том, как О'Тул полетит сегодня в Вашингтон с поддельным Леонардо.
— Не сегодня. На север пока самолетов нет. Он будет у нас завтра в гостях. Я пригласила его, когда он уходил. Как только он получил, чего добивался, он стал совершенно очарователен. Красивый мужчина на свой грустный лад.
— А если сегодня, на досуге, ему придет в голову рассмотреть чертеж?
— Мистер О'Тул не знаток живописи, — вмешался мистер Висконти. — Тот, кто создал эту подделку, был гений. Безграмотный крестьянин, работавший в поместье князя, но рука и глаз у него были изумительные. Князь знать не знал, что владеет таким чудом, пока однажды не появилась полиция — это было в начале правления Муссолини — и не арестовала крестьянина. Оказалось, он печатал фальшивые банкноты. На задах кузницы у него была оборудована маленькая печатная мастерская. Потрясающие получались купюры, но он в буквальном смысле не знал себе цены — раздавал фальшивые бумажки таким же крестьянам, как он. То-то князь не мог уразуметь, каким образом его подданные богатеют: не было лачуги без радиоприемника. В кругах социалистов князь снискал себе репутацию просвещенного помещика, ему даже предлагали баллотироваться в депутаты. Затем все крестьяне начали покупать холодильники, даже мотоциклы. Ну и конечно, зашли слишком далеко — кто-то купил «фиат». Да и кроме того, бумага, на которой он печатал деньги, была не того качества. Когда он вышел из тюрьмы, князь опять взял его к себе, и уж он позаботился о том, чтобы предоставить в его распоряжение первоклассные материалы для снятия копии с Леонардо.
— Поразительно. И вы говорите, он был неграмотный?
— Абсолютно, и ему это даже помогало в работе. У него, например, не было предвзятого представления о том, как пишется та или иная буква. Буква была для него просто абстрактной фигурой. А копировать что-то, не имеющее смысла, гораздо проще.
Утренняя жара усиливалась, сгущался аромат цветов. Мы почти прикончили бутылку. Страна лотоса, подумал я.
Как там: «И плачут длиннолистные цветы»? Здесь плакали деревья, плакали золотыми слезами. Я услышал стук упавшего на землю апельсина. Он откатился на несколько дюймов в сторону и улегся рядом с дюжиной других.
— О чем ты думаешь, милый?
— Теннисон всегда был моим любимым поэтом. Я находил в Саутвуде что-то теннисоновское. Быть может, старая церковь, рододендроны, мисс Кин с ее плетением. Мне всегда нравились строки:
Возьми же в руки пяльцы и вплети Нить алую в узор свой пестротканый.
Хотя на пяльцах она, разумеется, не вышивала.
— Ты даже здесь скучаешь по Саутвуду?
— Нет, — ответил я, — Теннисон ведь бывал и другим, и здесь другого Теннисона даже больше, чем там:
— Вот мистер Поттифер не верил тому, что смерть есть завершенье жизни.
— Многие не верят.
— Да, но он предпринял определенные действия.
Я почувствовал, что тетушка Августа умирает от желания рассказать мне про Поттифера. Я бросил взгляд на мистера Висконти. Он еле заметно пожал плечами.
— Кто такой был Поттифер? — спросил я.
— Советник по уплате подоходного налога, — ответила тетушка Августа и замолчала.
— И это все?
— Человек невероятно гордый.
Я видел, что обида, нанесенная мною в Булони, еще не забыта и мне придется вытаскивать из тетушки историю клещами.
— Ну и дальше?
— Сначала он работал в Управлении налоговых сборов инспектором.
Солнце освещало апельсиновые деревья, лимоны и грейпфруты. Под розовыми лапачо рос жасмин с голубыми и белыми цветами на одном и том же кусте. Мистер Висконти разлил остатки шампанского по трем бокалам. Прозрачная луна опускалась за горизонт. Сомерсет-Хаус, подоходный налог… Они были так же далеки, как Море Кризисов и Море Влажности на бледном диске в небе.
— Пожалуйста, расскажите мне про него, тетушка Августа, — пришлось попросить.
— Он задался идеей продлить себе жизнь после смерти с помощью автоматической справки Центрального почтамта. Не очень удобная идея для его клиентов, в число которых входила и я. В это время война разлучила нас с мистером Висконти во второй раз. В Италии я не привыкла платить налоги, и теперь они свалились на меня как гром среди ясного неба. В особенности если учесть, что мой небольшой доход считался как бы незаработанным. Как вспомню о бесконечных поездках в Рим, Милан, Флоренцию, Венецию до того, как умер Джо и мы объединили наши усилия с мистером Висконти…
— Не знаю уж, как благодарить небо за этот подарок, дорогая, — вставил мистер Висконти. — Но вы рассказывали про этого Поттифера.
— Должна же я немного обрисовать общую обстановку, а то Генри не поймет, что эта была за фирма.
— Фирма? — спросил я.
— Ее придумал мистер Поттифер для того, чтобы охранять наши интересы — мои и еще нескольких дам моих занятий. Фирма называлась «Мееркат продактс лимитед». Участницы назначались директорами, и доходы наши (незаработанные, нечего сказать!) засчитывались как директорское жалованье. Все заносилось в бухгалтерские книги, и это позволяло фирме демонстрировать то, что мистер Поттифер именовал здоровым убытком. В те годы чем больше был убыток, тем больше ценилась фирма, когда приходило время продавать ее. Я никогда не могла понять почему.
— Ваша тетушка не деловая женщина, — с нежностью сказал мистер Висконти.
— Я доверяла мистеру Поттиферу, и была права. За те годы, что он служил налоговым инспектором, у него выработалась настоящая ненависть к своему учреждению. Он был готов на что угодно, лишь бы помочь человеку не уплатить налог. Он очень гордился своим умением обойти закон. После каждого нового закона о вступлении в силу государственного бюджета он всегда удалялся на три недели от жизни.
— Что за фирма «Мееркат»? И что она производила?
— Ничего не производила, иначе она могла бы дать прибыль. Когда мистер Поттифер умер, я
