Саймон Грин — Охотник за смертью: Восстание

прилетела от скуки. Но, попав в этот ад, я наконец-то обрела Бога. Нельзя не верить в Бога, когда вокруг творится так много зла. Откуда иначе черпать силы?

Беатриса резко поднялась на ноги, захватив Тоби и Флинна врасплох. Она залпом допила то, что оставалось в пробирке, и положила ее на стол.

— Ну, хватит рассказывать. Сейчас я покажу вам раненых, и вы сами увидите, с какими ранами мы имеем дело. Возможно, некоторые из пациентов даже поговорят с вами. Боюсь, правда, что потом вам придется попотеть, вырезая непристойную брань.

Втроем они покинули отгороженную ширмами комнатку и снова оказались в общей палате. Флинн крутил камерой из стороны в сторону, фиксируя на пленку все, что только мог. Было по-прежнему тихо. Никто из раненых и не пытался с ними заговорить. Тоби подумал, что у них, должно быть, нет сил даже стонать и ругаться. Между койками бесшумно двигались сестры — кому градусник поставят, кому повязку сменят. Некоторым, совсем уже безнадежным, они просто клали руку на лоб, чтобы хоть немного облегчить жар. Тоби тоже молчал. Комментарии тут были излишни, а все вопросы он уже задал. Да и о чем тут спрашивать? Ответ очевиден. К своему удивлению, Тоби почувствовал, как в груди его поднимается волна ярости. Такое не должно случаться — тем более в нынешние времена! Тоби и сам долго занимался тем, что скрывал неблаговидные поступки Грегора, но такого он не видел никогда. Солдаты клана умирают, чтобы скрыть позор семьи. Тоби пытался убедить себя, что происходящее его нисколько не волнует. Все это — лишь материал для хорошего репортажа. Но на глазах у него выступали слезы ярости и бессилия.

— Снимайте все, что хотите, — сказала мать Беатриса. — Вряд ли эти кадры кто-нибудь увидит. Я все время пытаюсь сообщить о происходящем сестрам, но Вольфы не дают мне даже связаться с ними. Вольфы не допустят, чтобы люди узнали о том, что они проигрывают эту войну. Иначе императрица может отобрать у них фабрику и всю планету в придачу.

— Кое-что все же просачивается наружу, — улыбнулся Тоби. — Матросы с транспортных кораблей рассказывают о святой, которая забыла о своем аристократическом происхождении и добровольно отправилась на Технос III облегчать страдания раненых и умирающих. Именно поэтому мы здесь.

— Я не святая, — возразила Беа. — Любой на моем месте делал бы то же самое.

— Мы расскажем людям о том, что здесь происходит, — сказал Тоби. — Я вывезу эту пленку, пусть даже мне придется засунуть ее себе в задницу!

— А я всегда говорила, что Вольфы наживут себе здесь геморрой! — внезапно развеселилась Беатриса.

Джек Рэндом, Руби Джорни и Александр Шторм уходили все дальше и дальше в лабиринт подземных туннелей. Мятежники увели их уже довольно далеко от открытых траншей и ярости зимних буранов. Все туннели были наклонными. Их слоистые металлические стены, быть может, много могли бы рассказать об истории планеты. Температура в подземелье была намного выше, чем на поверхности, но трое вновь прибывших все еще дрожали от холода. С потолка там и сям свисали тусклые желтые фонари, света которых с непривычки не хватало. Навстречу стали попадаться люди, но все они так спешили, что в лучшем случае успевали кивнуть головой на ходу. Большинство ограничивались быстрым взглядом. Все подпольщики были мускулистыми и поджарыми — ни унции лишнего жира. Их суровые серые глаза не выражали никаких эмоций. Все были заняты своими делами, и никто не останавливался поболтать. Никто даже не улыбался. Похоже, здесь не любили лишних слов и жестов. Мэри Разорви Глотку и Длинный Джон тоже шли молча, и одного взгляда на их спины хватало, чтобы понять, что вопросов лучше не задавать. Рэндом, Руби и Шторм инстинктивно сбились в кучку. Во-первых, так было теплее, а во-вторых, спокойнее.

— Убей бог, не понимаю, — сказала вдруг Руби, — как они умудрились выкопать все эти туннели и траншеи? Не представляю себе, чтобы кто-нибудь из хозяев планеты стал заключать перемирие на время, пока мятежники притащат необходимое строительное оборудование.

— Вероятно, они пробили туннели с помощью трофейного лучевого оружия, — предположил Рэндом. — А потом расширяли их вручную. То, что мы видим, — результат труда нескольких поколений.

— Ты чертовски догадлив, — не оборачиваясь, подтвердил Длинный Джон. — Туннели были пробиты так давно, что теперь уже никто не помнит, кто это сделал. Эта работа длится веками. Каждое поколение что-то достраивает по мере надобности. Мы уже давно вынуждены жить под землей. Больше просто негде. В прежние времена над планетой висели военные орбитальные станции с хорошей оптикой и прорвой оружия на борту. В наши дни их сменила погода. Кроме того, фабричный комплекс прикрыт колпаком силового поля. И пробраться на вражескую территорию можно только одним способом — прокопать ходы под щитом. Вольфы и сами это знают. Поэтому их люди тоже роют туннели.

— Но здесь, внизу, вы в безопасности? — спросил Шторм.

— Безопасность бывает разная, — сказала Мэри Разорви Глотку. — На Техносе III под землей живут не только люди, но и некоторые животные. Они обитают глубже, чем мы, но иногда вылезают, и тогда мы с ними принимаемся выяснять, кому принадлежат туннели. Мы их едим. Они нас тоже. Чаще всего выигрываем мы. Заодно отсеиваются те, кто послабее. Видите пятна на полу? Убив зверя, мы разбрызгиваем его кровь, чтобы пометить территорию. Тогда эти гады ненадолго уходят.

— Они залезают так высоко? — спросила Руби.

— А как же, — ответил Длинный Джон. — Весной тут не протолкнешься — повсюду чьи-то когти, клыки, кучи падали и омерзительные злобные твари.

— Вот и славно! — сказала Руби. — Заодно и потренируемся.

— Ну хорошо, — вмешался вдруг Шторм. — Теперь я понял, откуда пятна. А нога?

Длинный Джон и Мэри Разорви Глотку остановились и удивленно уставились на него.

— Какая еще нога? — спросил Длинный Джон.

Шторм молча указал рукой вверх. Действительно, оттуда, где правая стена примыкала к потолку, свешивалась человеческая нога в ботинке и штанине. Длинный Джон нахмурился:

— Эй, Каменщик Элиот! Твоя работа? Где ты там?

Из бокового туннеля выскочил маленький коренастый человечек, до самого подбородка закутанный в меха. Изо рта его торчала мерзкого вида черная сигара.

— Не надо кричать, я не глухой. Я здесь, о достойнейший вождь! Что случилось на этот раз? Опять ключи потерял?

— Что здесь делает эта нога?

— Поддерживает потолок. Последний гигантский червь малость попортил нам стенку, пришлось перестраивать. Времени, как всегда, было мало, и материалов не хватало. А тело как раз тут валялось, вот мы и пристроили его к делу… все равно парня никто особенно не любил. Подождите недельку-другую. Черви снова раздолбают стенку, и мы сможем спокойно убрать труп.

— Да к тому времени тут все вокруг провоняет! — возмутился Длинный Джон. — Убери эту ногу. Немедленно. Возьми топор и отруби. Живо!

— Будет исполнено, о великий вождь!

Коротышка вытащил сигару изо рта и заткнул ее за ухо. Длинный Джон повел своих спутников дальше, а он все стоял, задумчиво разглядывая свисающую ногу.

Рэндом шел последним, поэтому, вероятно, только он и услышал, как человечек бормочет себе под нос:

— Ну и где я им возьму другую вешку?

А Длинный Джон шагал все вперед и вперед. Рэндом давно заподозрил, что этот маршрут разработан специально для гостей, чтобы они потом никому не смогли объяснить дорогу. Это ему даже понравилось. Хорошие меры безопасности всегда напоминают манию преследования. Только вот Рэндом не мог заблудиться. Пройдя Лабиринт Безумия, он приобрел способность ориентироваться где угодно и всегда знал свое положение относительно уже известных ориентиров. Но этого он Длинному Джону рассказывать не собирался. Зачем расстраивать человека? Джек просто шел себе вперед, любуясь всем, чем можно было любоваться в этих темных коридорах. Туннели были довольно широкими, но настолько низкими, что все инстинктивно горбились и втягивали голову в плечи. Наверняка это было сделано нарочно, чтобы отвлечь и сбить с толку нападающих. Мятежники, должно быть, привыкли к своим потолкам, но Рэндома они страшно