У Сайленса мурашки по спине поползли. Такие огромные насекомые… И такие организованные. В этом было что-то жуткое и неестественное. Капитан с нарастающим ужасом следил, как волна насекомых затопила станцию. Они ползли по полу, карабкались по стенам и потолку, торопясь поскорее добраться до своих жертв. Люди схватились за мечи, лучи дисраптеров косили нападавших, как траву, но тех было много, сотни и тысячи, а новые продолжали прибывать. Лавина насекомых погребла под собой людей. Все вокруг было залито кровью, и твари поменьше с удовольствием ее слизывали. Люди погибали кто от ударов отравленных жал, кто от укусов ядовитых челюстей, а кого-то мелкие насекомые просто сжирали заживо. Огромные жуки, похожие на живые танки, с легкостью отрывали у своих жертв руки и ноги и размахивали ими, как устрашающими кровавыми знаменами. Люди яростно сопротивлялись, но все равно погибали один за другим, а насекомых меньше не становилось.
— Интересно, — тихо сказала Фрост. — Никогда не видела, чтобы представители нескольких, очевидно разных, видов действовали согласованно. Вероятно, это что-то вроде коллективного разума. Или все они — трутни, подчиняющиеся приказам спрятанной где-то в безопасном месте пчелиной матки? Без специального исследования этого не определишь, а у нас нет ни одного объекта для изучения. Но одно я могу сказать сразу, капитан. Эти огромные жуки не могли появиться естественным путем. В природе насекомые никогда не вырастают до таких размеров. Не позволяет структура тела. А значит, их кто-то создал. Сконструировал с помощью генной инженерии и приспособил для выполнения различных функций. Возможно, это относится и к малым формам. Что, в свою очередь, означает, что у этого «кого-то» уровень развития биотехнологии на порядок выше, чем у нас.
— Как вы можете так спокойно рассуждать об этом! — взорвался Кросс. — Эти гады убили кучу людей, разорвали их на куски и сожрали! А вы говорите так, будто это была очередная учебная тревога.
— Это часть моей работы, — сказала Фрост.
— Но это же были живые люди, черт бы вас побрал!
— Она знает, — вмешался Сайленс. — Но она
— По-моему, этот файл показывает нам начало вторжения, — сказал Стелмах. — Смотрите, все еще цело.
Сначала отключилось защитное силовое поле, и никто на станции так и не смог понять почему. А ведь считалось, что такое в принципе невозможно. Но в первый момент никто особенно не волновался. Здание было построено таким образом, чтобы защитить персонал от жара пылающей планеты даже в случае отсутствия защитного поля. А потом пришли насекомые и разломали стены, как яичную скорлупу, чтобы добраться до спрятанной внутри беззащитной плоти. Люди пытались позвать на помощь, но все системы связи разом отключились. Что тоже всегда считалось невозможным.
Одна за другой прекращали работать скрытые камеры
Темноту сменило теперь уже привычное изображение разгромленной комнаты — это компьютер закончил передачу, и шлемам вернулась прежняя прозрачность. Несколько мгновений все стояли молча, не в силах пошевелиться.
— Это было классическое вторжение, — сказала Фрост. — Большие насекомые ломали стены, средние нападали на людей и изучали технику, а маленькие убирали за ними. Подлизывали кровь, утаскивали детали машин и пожирали всех без разбора погибших, как людей, так и насекомых.
Сайленс зажмурился, но это не помогло. Он и с закрытыми глазами видел этих людей. Они сражались и погибали, они звали на помощь, а помощь так и не пришла. Хорошо хоть, что он видел только фрагменты этой резни. Вынести все это целиком, даже в записи, было выше его сил. Капитан открыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы сосредоточиться. Он должен быть собранным и хладнокровным, если хочет отомстить проклятым жукам.
— Они специализированы по назначению, — говорила тем временем Фрост, и Сайленс заставил себя прислушаться к ее словам. — То есть каждый вид разработан со своей особенной целью. Но что им было надо здесь?
— То же, что и всем пришельцам, — сказал Стелмах. — Они хотят уничтожить человечество.
Сайленс с трудом сглотнул. Во рту у него пересохло.
— Все это не так просто, Стелмах. Мы знаем, что здесь произошло, но не знаем почему. А не зная их побуждений, мы не можем предсказать, каков будет следующий шаг этих тварей. Сейчас они могут находиться где угодно на территории Империи. Что-то должно стоять за всеми этими убийствами и разрушениями… Разведчик, вы сказали, что каждый из видов насекомых преследовал здесь свою определенную цель. Значит ли это, что у них была какая-то общая цель, достижению которой должна была послужить эта атака?
— Да, — сказала Фрост. — Почти наверняка. Причем у меня такое впечатление, что искали они информацию. Больше всего их интересовали компьютерные данные. А людей убивали, когда они попадались на дороге или пытались помешать процессу поиска. Думаю, они искали что-то определенное.
— Но что им понадобилось на этой планете? — спросил Кросс. — Геенна расположена на самом краю Империи. За ней — только Черная Тьма.
— Не может быть, чтобы они пролетели пол-Империи по пути сюда, — сказал Стелмах. — Их бы обязательно заметили. А значит, они появились откуда-то извне.
— В Черной Тьме никто не живет, — сказала Фрост. — Никто, кроме предателей с Хайдена.
— Возможно, они пролетели через Черную Тьму, — медленно проговорил Сайленс. — И это — первое людское поселение, которое они обнаружили. Но зачем же сразу нападать? Мы всегда сперва пытаемся установить контакт с неизвестными расами. Хотя бы чтобы понять, с чем столкнулись. Значит, на базе было что-то, что нужно этим тварям? И при этом они понимали, что персонал не расскажет им этого добровольно?
— По-моему, это уже похоже на правду, — сказал Кросс.
— Естественно, — заявила Фрост. — Именно правду мы и пытаемся вычислить. А теперь, если вам нечего сказать, заткнитесь и не мешайте. Мы думаем. Итак, они разбирали технику и убивали людей в поисках какой-то информации. Информации, которую люди бы им не выдали. Так что же это может быть?
— Наши слабые места, — сказал Стелмах. — Расположение оборонных объектов, секретное оружие…
— Местонахождение главной планеты! — воскликнул Сайленс. — Стоит только уничтожить Голгофу, и вся Империя рухнет!
Сайленс вздрогнул, наглядно представив себе, как это может произойти.
— Вы думали, что это ловушка, разведчица. Но вы ошибались. На самом деле это приманка, призванная задержать нас тут, пока пришельцы летят на Голгофу. Выше головы, ребята! Мы улетаем.
— Но послушайте, — сказал Кросс. — Это же только ваши предположения…
— Нет, — сказала Фрост. — Это очень правдоподобно. Я бы на их месте так и поступила.
— А как же пропавший персонал? — спросил Кросс. — Вдруг их держат где-то здесь, на Геенне? Мы будем гоняться за химерой, а они погибнут! Что, если мы все-таки ошибаемся?
— Значит, мы ошибаемся, — отрезала Фрост. — А теперь заткнитесь, и вперед! Мы должны спасти родную планету. Спасти любой ценой. Неудивительно, что вас все время переводят, Кросс. Вы слишком разговорчивы.
— Ребята, мы возвращаемся! — сказал Сайленс. — Разведчица, идите вперед. Кросс, Стелмах, держитесь возле меня. Десантники, вы будете охранять нас с тыла. Стреляйте во все, что будет шевелиться. Наших здесь больше не осталось.
И все они бегом помчались к выходу, разбрызгивая воду, как какие-то странные пловцы. Бежать в тяжелых скафандрах было страшно неудобно, но они торопились. Неизвестно было, насколько пришельцы могли их опередить. Резня на станции закончилась совсем недавно — то, что осталось от трупов, еще даже не начало разлагаться. Значит, прошло всего несколько дней. Все теперь зависело от двигателя вражеского корабля. Лучше он или хуже, чем новый двигатель «Неустрашимого»? «Неустрашимый» считался самым
