– О да, я слышал, она великолепная наездница.
– Ну конечно. Немаловажное качество для будущей жены. - Откровенно говоря, Софи удивило, что леди Пенроуз вообще умеет сидеть в седле. У нее очень неровная походка, что бросалось в глаза. Говорят, виной тому давний несчастный случай, но Софи хватило такта, чтобы не допытываться до его причин. - Должна признаться, милорд, что я не обладаю таким достоинством. Великолепной наездницей меня не назовешь. Я могу держаться в седле, но, говорят, мне не хватает умения.
Известие, похоже, не очень огорчило Истлина. Ему показалось еще более интригующим, что Софи высвечивает свои недостатки, вместо того чтобы умело скрывать их.
– Норт и его невеста поженились в поместье Баттенберн, - продолжал свой рассказ маркиз. - Мне пришлось вернуться туда, чтобы засвидетельствовать их союз, а затем я задержался в другом месте.
– Вам вовсе не нужно отчитываться передо мной. Я ведь не задавала вам никаких вопросов.
Слишком хорошо зная, как леди София умеет уводить от цели, Истлин опять не обратил внимания на ее замечание.
– В мое отсутствие вы получили по крайней мере два приглашения, предназначенных персонально вам. Я узнал о них лишь после возвращения. Насколько я понимаю, вы отклонили оба.
Если полковник Блэквуд действительно сдержал свое слово и не стал предпринимать никаких шагов, то матушка Истлина не только сама послала приглашение леди Колли, но и заставила мать Саутертона сделать то же. Вдовствующую графиню Нортхем ожидала бы та же участь, если бы не неудобства, вызванные женитьбой ее сына.
– Я могу объяснить тот факт, что вы отвергли мое предложение, руководствуясь своими собственными мотивами, но отклонить приглашение моей матери и ее подруги… Такого я от вас не ожидал, - проговорил Истлин.
– А что мне было делать, милорд? Принять приглашение означало бы дать еще больше пищи для сплетен. Я полагала, что вряд ли уместно появляться в доме вашей матери. То же самое можно сказать и о леди Реддинг. Каждый понял бы, чем продиктовано ее приглашение. Откуда я могла знать, что вас там не будет. Злые языки принялись бы болтать с новой силой по поводу моего визита.
– Значит, вы сами сделали выбор?
Софи кивнула в ответ.
Ей пришлось выдержать натиск Тремонта и выслушать массу назиданий по поводу своего упрямства и нежелания принимать приглашения, но даже Тремонт не мог заставить ее изменить свое решение в самом начале ее тюремного заключения. Сейчас же Софи вовсе не так уверена, что ее отказ нанести визит леди Уинслоу или ее подруге оказался правильным.
Истлин попытался разглядеть на лице Софи малейшие признаки неуверенности или сомнения.
– Вы говорите правду?
Софи кивнула. Ист не стал подвергать сомнению слова леди Колли.
– Тогда почему вы не покидали дом?
– Нет необходимости.
– Не понимаю, почему ваша дверь оказалась заперта. Похоже, что кто-то нарочно держит вас взаперти.
– Затрудняюсь сказать. Я крепко спала, когда вы меня разбудили. Возможно, Гарольд. Он всегда запирает дверь, когда уходит из дома. Я спрошу его, милорд, но могу вас заверить, что если он и принимает подобные предосторожности, то исключительно в целях моей безопасности.
Взгляд Истлина остановился на руке Софи.
– Я не верю вам, леди София.
– Это ваше право, милорд, - не стала возражать девушка.
– Я думаю, что вас подвергли наказанию.
– Я не представляю, как переубедить вас.
Ист оттолкнулся от стены и приблизился к Софии. Теперь он стоял, в каком-то футе от нее.
– Встаньте.
Длинная изящная шея Софи, казалось, стала еще тоньше, когда она беспомощно подняла глаза на маркиза. Встать сейчас означало бы оказаться прижатой почти вплотную к Истлину.
– Спасибо, мне достаточно удобно.
– Я не спрашивал, удобно ли вам. Встаньте. - Ист схватил девушку за локти и поставил ее на ноги. - Покажите-ка мне ваши руки.
– Я не…
Ист отпустил ее локти и теперь держал за запястья. Он поднял руки Софи вверх так, что широкие шелковые рукава упали вниз, обнажив руки до самых плеч. Слишком тусклый свет не давал возможности что-нибудь разглядеть, но Истлин смог заметить синяки чуть повыше локтей. На мгновение он отпустил ее, чтобы взять лампу, но стоило ему отвернуться, как Софи, опустив рукава платья, крепко обхватила себя руками. Ист заметил ее маневр и спокойно сказал:
– Если вы закричите, то, можете быть уверены, через неделю мы окажемся женаты.
– Я не стану кричать, уверяю вас.
– Хорошо. - Он приблизился к Софи, держа в руках лампу. Подняв ее повыше, чтобы лучше видеть, он скомандовал: - Покажите мне вашу левую руку.
В более ярком освещении синяки проступили гораздо четче. Их форма и расположение говорили сами за себя.
– Тремонт? - спросил Истлин.
– Нет.
– Значит, Дансмор, - произнес Истлин в утвердительной форме. Продолжая изучать ее руку. Ист заметил, что самые свежие кровоподтеки не единственные. - Виконту нравится жестоко с вами обращаться.
Софи едва заметно пожала плечами, как бы желая показать, что ей все равно.
– Но почему, Софи? - нахмурился Истлин.
– Наверное, потому, что я веду себя неблагоразумно, старательно пряча глаза, ответила она. - И проявляю несговорчивость.
– Совершенно верно, - подтвердил Ист.
Софи резко вскинула голову. Ее губы раскрылись, но от замешательства она лишилась дара речи.
У нее потрясающе красивый рот, подумал Истлин. И вряд ли представится еще возможность поцеловать ее. Ист наклонил голову и коснулся губами ее губ. Она продолжала смотреть на него широко открытыми глазами, и Истлин невольно улыбнулся - столько беспомощности и изумления заключалось в ее взгляде. Когда наконец она освободилась из его объятий, прервав поцелуй, Истлину показалось, что Софи едва держится на ногах.
– Ты ужасно неуступчива, - прошептал он, беря ее за подбородок. - И такую неординарную личность, обладающую выдающимся умом, убогая посредственность всегда будет стараться загнать в жесткие рамки. Ты не должна и дальше терпеть издевательства.
Софи не слушала, она еще не отошла от поцелуя, продолжая чувствовать прикосновение губ Гейбриела к своим губам. Ощущение казалось настолько острым, что она невольно прижала руку ко рту. Ему не следовало так делать, думала она.
– Я поговорю с Дансмором, - услышала она голос Иста. - Это…
– Нет! - пришла она наконец в себя. - Вы не сделаете этого. - Софи отчаянно замотала головой. - Ваше вмешательство не поможет, а только ухудшит положение. Вы ведь не любите, когда вмешиваются в ваши дела. То же самое можно сказать и о Гарольде.
– Я не имею обыкновения мучить женщин. Их следует защищать. Никому не позволю грубо обращаться с вами. Если я и допускал ошибки в своей жизни, то намерен твердо придерживаться своих принципов.
– Вы заблуждаетесь. Вы просто соблюдаете рыцарский устав и, как всякий рыцарь, спешите творить добро, идя на благородный риск и не задумываясь, всегда ли праведные поступки приносят пользу. Пожалуйста, не надо презрительно поднимать брови в вашей высокомерной манере. Я показываю вам
