Командир разведгруппы капитан Пеньков производил впечатление человека хотя и старательного, но чрезмерно самоуверенного, из тех, кто чувствует за собой в штабе армии крепкую поддержку. Петров не любил этот тип выскочек, но ничего не мог изменить в сложившейся ситуации — события развивались слишком стремительно, и кадровые вопросы решать было некогда. Приходилось использовать тех, кто оказался под рукой и волею случая попал в его подразделение.
За прошедшие с момента первого столкновения четыре часа Петров успел уже покинуть свой наблюдательный пост на оборонительном рубеже и принимал доклад Ленькова во временном штабе, оборудованном в здании пустовавшей по случаю каникул сельской школы.
Леньков, так и не дождавшись приглашения сесть, переминался с ноги на ногу, всем своим видом выражая неудовольствие холодным приемом генерала.
— Я хочу точно знать, в каком месте и в какое время вы его потеряли! — проговорил Петров рокочущим басом, прекрасно зная, какое угнетающее впечатление производит на подчиненных его металлический голос, и не желая в данном случае его смягчать. — Я также хочу знать, почему это произошло. Почему все имевшиеся в вашем распоряжении технические средства, включая спутниковую разведку, потеряли объект?
— Мы слишком мало о нем знаем, я не могу объяснить, почему это произошло! Возможно, он стал невидимым! Возможно, он способен летать!
— Если бы объект поднялся в воздух над вершинами деревьев, его бы немедленно засекли локаторы. Даже невидимый! Он недавно появился в нашем мире и вряд ли сумел разобраться в том, как работают локаторы. Надеюсь, вы понимаете, что без знания частоты и периода следования радарных импульсов создать действенную защиту от них невозможно?
— Все выводы об объекте основываются на предположениях В месте его исчезновения отчетливо виден след гусениц. След обрывается в двух километрах восточнее разрушенного объектом дачного поселка, на открытой поляне, где укрыться, в принципе, невозможно.
— Вы прочесали окрестности?
— В радиусе десяти километров был осмотрен каждый куст. Минеры с металлоискателями провели поиск любых металлических предметов в этой зоне.
— И что же, они тоже ничего не нашли?
— Несколько старых мин, оставшихся со времен войны, детали трактора и прочий хлам. Ничего существенного.
— У вас есть какие-нибудь собственные соображения по поводу того, куда мог деваться объект? — Это был каверзный вопрос. Служаки, типа Ленькова, всеми способами стараются избегать необходимости делать собственные выводы, полностью полагаясь на инструкции и уставы, но капитан ответил, не увиливая.
— Единственный возможный вывод — он все-таки поднялся в воздух. Невысоко, так, чтобы его не смогли засечь локаторы. Для обнаружения их импульсов не нужно специальных приборов. Думаю, он знал, что район находится под наблюдением. Не набирая высоты, уйти далеко объект не сумеет Видимо, он вновь опустился на землю и замаскировался так, что мы не смогли его обнаружить.
— Садитесь! — проворчал Петров. — И давайте определим на местности зону, которую следует прочесывать с особой тщательностью.
— Это потребует времени. Мы должны будем проверить каждый дом, каждый стог сена, каждый сарай.
— Если нужно, я передам в ваше распоряжение хоть целый батальон. В людях у нас, слава богу, недостатка нет. И можете закурить. — Это предложение было особой любезностью со стороны Петрова. Его подчиненные прекрасно знали, что генерал не курит, и от подобных предложений всегда отказывались, однако Леньков появился в этом подразделении совсем недавно, таких тонкостей не знал и немедленно воспользовался разрешением генерала. Чем еще больше подогрел его неудовольствие.
Не заметив этого, он вольготно развалился на неудобном деревенском стуле и, не найдя пепельницы, использовал вместо нее крышку от кофейной банки. Однако умение Петрова сдерживаться и не реагировать на подобные мелочи на сей раз принесло неожиданные плоды.
— У меня есть одно предположение относительно Копылова, — произнес Леньков в промежутках между жадными затяжками. — Только этот человек исчез бесследно. Тела остальных погибших мы обнаружили. Всех, кроме него. Причем Копылов исчез на глазах нескольких свидетелей, после того как на него наехал объект.
Вполне возможно, он не погиб, а был захвачен объектом. Если я не ошибся, этот человек может располагать ценнейшей информацией о машине.
— Интересно, каким образом вы собираетесь получить эту информацию?
— Я думаю, что со временем он попытается связаться с нами, если ему представится такая возможность. С нашей стороны нужно сделать все, чтобы облегчить ему это. Я распорядился проверить и восстановить все телефонные линии в ближайших деревнях. Кроме того, во всех населенных пунктах, в зоне нашего особого внимания, будут установлены дополнительные будки с радиотелефонной связью у сельских магазинов и почтовых отделений.
— Это правильно. Но вы не должны ограничиваться пассивным ожиданием. Необходимо обнаружить объект как можно быстрее. Каждый лишний час, который он использует, предоставленный сам себе, может оказаться решающим. Мы не знаем всех его возможностей, тут вы совершенно правы. Но, надеюсь, вы понимаете, насколько он опасен и какая ответственность лежит на нас?
Мне уже дважды звонил президент. Он взял это происшествие под свой личный контроль…
Движение прекратилось. Но заслуги самого Копылова в этом не было. Все его попытки овладеть управлением и заставить танк остаться в заброшенном селе ни к чему не привели. В какой-то момент, когда он попытался ухватиться за рычаг непонятного назначения, находящийся под доской пульта, его так сильно ударило током, что он потерял сознание и теперь, очнувшись, не мог сообразить, сколько прошло времени с того момента, как он попал внутрь танка.
Застежки ремней, удерживавших Копылова в кресле, щелкнули и раскрылись, едва он начал шевелиться. Журналист немедленно воспользовался предоставленной свободой для того, чтобы выбраться из кресла и попытаться найти люк, ведущий из кабины наружу. Танк стоял совершенно неподвижно. Несколько минут тому назад панорамное окно погасло, или его объективы были теперь закрыты снаружи предохранительными заслонками.
Огни на пульте тоже погасли, в кабине царил полумрак, не слишком плотный, поскольку где-то на потолке, над головой Копылова, оставался невидимый для него источник света. Люка не было. Зато через какое-то время он обнаружил сбоку кабины неожиданную здесь и довольно широкую дверь. Она поддалась его усилиям без малейшего сопротивления, и не ожидавший этого журналист буквально вывалился наружу.
Он с трудом удержал равновесие и теперь стоял, прислонившись спиной к корпусу машины, не в силах сообразить, где, собственно, находится. Слишком невероятной, почти шизофренической казалась обстановка, в которой он вдруг очутился.
Танк стоял внутри деревенской избы, окруженный со всех сторон ее совершенно целыми стенами. Каким образом удалось этой махине проникнуть внутрь тесного помещения, не нарушив ни одного венца деревянных стен, оставалось для Копылова полнейшей загадкой. Еще большей загадкой оказались размеры танка, уменьшившиеся ровно настолько, чтобы машина смогла поместиться внутри деревенской избы.
Со всех сторон Копылова окружала галерея комнат, изобилие которых совсем не свойственно деревенским избам. Оставалось предположить, что за очень короткое время танк не только изменился сам, но и сумел изменить под свои нужды окружающую среду. Копылов мог видеть лишь один отсек и две двери, ведущие, очевидно, в соседние помещения этой модернизированной избы. В настоящий момент он не испытывал ни малейшего желания их исследовать. Единственная мысль — выбраться отсюда как можно быстрее — владела Копыловым, и, заметив третью дверь, ведущую в сени, он поспешно направился к ней и очутился в узких темных сенях, заканчивавшихся покосившейся деревянной дверью. Сквозь щели в досках снаружи просачивались узкие полоски жидкого света. В сенях было холодно и сыро, пахло гнилью, мышами и еще какой-то гадостью, но открыть эту последнюю, ведущую наружу дверь Копылов не спешил, возможно, оттого, что хотел сначала подготовиться к тому, что его там ожидало. Не могли его просто так отсюда
