барлас, а Едигей – кунграт, и оба помнили это), то единичные случаи не имели значения; их поглощал стихийный поток вероятности.
Иными словами, монгольская пассионарность гальванизировала иссякавший мусульманский суперэтнос, но не нарушила его культурную неповторимость. Языки, религия, эстетические нормы сохранились, социальные – изменились меньше, чем в османской Турции, мощь которой была следствием пассионарного толчка, но сила напора, инициативность, вирулентность мусульманского мира возросли так, что этого хватило на целый период – XIV-XVIII вв.
В XIV в. быстрее всего падала пассионарность монголов Ирана и Средней Азии. Ярко горела она у сарбадаров Хора-сана и Самарканда, но им не уступали тюрки, поселившиеся к югу от Амударьи, и афганцы. Не померкла она в Дейлеме и Гургане, короче говоря, на всех территориях бывшего царства ильханов – Ирана и Туркестана, как стало называться теперь междуречье Сырдарьи и Амударьи.
В эти годы положение в Средней Азии было как нестерпимо, так и безнадежно. Потомки Джагатая показали полную неспособность управлять этнической химерой, состоящей из монголов, тюрок, таджиков. Они правили только в степях Могулистана, т.е. в привычном для кочевников ландшафте. Эмиры, бывшие князья племен, умели воевать друг против друга, а вожди сарбадаров, изгнав из своих городов монголов, сводили личные счеты с согражданами, что трудно назвать классовой борьбой. Стране нужна была твердая власть, и Тимур создал ее, сделав шаг назад.
Твердая власть нуждается в поддерживающей ее силе. Эту силу халифы Багдада, султаны Газны и хорезмшахи обретали в лице гулямов – тюркских воинов, иногда рабов, иногда наемников. Гулямы не были связаны с классами и сословиями тех стран, где они жили. Это были «свободные атомы». Они охотно служили щедрому вождю, рискуя жизнью, выполняли самые трудные задания, но, увы, очень дорого стоили: ведь они работали за плату, как легионеры времен римских императоров или «варанги» Комнинов и Палеологов. Короче говоря, Тимур стал «солдатским императором» со всеми вытекающими последствиями.
Своим главным врагом Тимур считал наследие Чингиса, который объединил степные племена в единый суперэтнос и опирался на народные массы, охотно служившие под его знаменами. Тимур же извлек из народа пассионарную элиту и оплачивал ее добычей из Персии, Грузии, Сирии, Индии и городов Поволжья. Он был последним паладином мусульманской культуры и продлил ее существование еще на столетие, но уж очень дорого стоили его успехи и мечты. После побед Тимура Иран уже не оправился.
Степные элементы развалившегося Джагатайского улуса оказались в Семиречье (джете), Таласе, в окрестностях Иссык-Куля, на северных склонах Тянь-Шаня и в Каштарии. Так создался Могулистан, с тюркским населением и монгольской династией, которая пресеклась в 1366 г., когда эмир Камар ад-Дин по смерти хана Тоглук-Тэмура убил его сына-наследника и узурпировал власть.
Как в Мавераннахре, так и в Могулистане монголы уступили власть тюркам, но это не прекратило жестокой войны, которая велась между Великой степью и мусульманским миром. Этническая принадлежность ханов на фоне столкновения суперэтносов уже не имела значения.
Именно против Камар ад-Дина Тимур произвел ряд набегов. Его гулямы разоряли беззащитные становища и отгоняли скот, обрекая кочевников на голод и нищету. Особенно жестоким был третий набег – через Талас и Токмак к верховьям Чу и берегам Или. Захваченной в плен оказалась дочь Камар ад-Дина, которую победитель поместил в свой гарем. Но Камар ад-Дин ответил мощным контрударом, заманив Тимура в засаду, из которой последний вырвался «копьем, саблей, воинами и арканом»1084.
В ответ Тимур в пятом набеге вынудил Камар ад-Дина принять битву у Иссык-Куля и гнал его войска вдоль озера. Эта победа, видимо, мало что дала, потому что потребовался шестой поход в 1377 г., но и на этот раз Камар ад-Дин остался неуловим.
Зато на севере Тимуру повезло. В 1376 г. его ставленник Тохтамыш овладел Белой ордой и предпринял завершающий поход против узурпатора Мамая. Казалось, что Тимур вот-вот подчинит себе Великую степь...
192. ЗОЛОТАЯ ОРДА
В 1235 г., покончив с войной в Китае, монголы совершили «Великий западный поход» и дошли до Адриатического моря. Однако в 1242 г. они оттянули свою армию назад и закрепились на берегу Нижней Волги, соорудив там город Сарай. Венгрия и Польша немедленно примкнули к романо-германскому суперэтносу, ибо монголы нигде не оставляли гарнизонов и отстаивать свободу венграм и полякам было не от кого. Русь оказалась в ином положении. Ее ожидала судьба Византии, захваченной в 1204 г. крестоносцами и разграбленной до нитки. Организованные рыцарские армии, с латной конницей и арбалетчиками, настолько превосходили раздробленные дружины русских князей, что выиграть можно было одну-другую битву, но не длительную войну. А такая война была неизбежна, потому что папа объявил крестовый поход против православия.
В этих обстоятельствах князь владимирский Ярослав в 1243 г. собрал съезд князей и предложил им признать «каана» царем и заключить союз с главой рода Борджигинов – Батыем. Это признание ни к чему не обязывало – Ярослав просто вышел из войны, которую объявил монголам в 1245 г. на Лионском соборе папа Иннокентий IV. Сын Ярослава, Александр Невский, достиг большего, заключив с ханом Берке оборонительный союз. Крестовый поход на Русь не состоялся. Так Русская земля вошла в состав улуса Джучиева, не потеряв автономии и без ущерба для культуры, унаследованной от Византии.
Улус Джучиев включал в себя три орды: Белую, Синюю и Золотую1085, к которой примкнула Великороссия. Те же княжества, которые отказались от союза с татарами, были в XIV в. захвачены Польшей и Литвой. Татары их к присоединению не принуждали.
Монголы в этом улусе составляли незначительное меньшинство. Улус Джучиев был химерной целостностью в еще большей степени, чем Иран и Средняя Азия. До тех пор пока в Сарае правили волевые и энергичные ханы, Орда казалась могучим государством. Первая встряска произошла в 1312 г., когда население Поволжья – мусульманское, купеческое и антикочевническое – выдвинуло царевича Узбека, сразу казнившего 70 царевичей Чингисидов и всех нойонов, отказавшихся предать веру отцов. Вторым потрясением было убийство хана Джанибека его старшим сыном Бердибеком, а через два года, в 1359 г., началась двадцатилетняя междоусобица – «великая замятня».
Эта жестокая эпоха была неизбежной. Этносы, «затащенные» в единую систему путем завоевания, сливаются только при подъеме пассионарного напряжения, а тут был спад как среди монголов, утративших своих богатырей в междоусобице XIII в., так и среди аборигенов, уже превратившихся в реликты. Исключением была только Великороссия, вступившая в новый виток этногенеза и сумевшая использовать Золотую Орду для прикрытия от столь же пассионарного врага – Литвы.
Долгое время, за исключением войн с Хулагуидами, внешняя политика Золотой Орды была довольно мирной. Редкие стычки с литовцами, отдельные военные экспедиции для умиротворения распрей в Белой орде и длительный бессмысленный конфликт с ильханами Ирана – вот и все, что нарушало мир. Но это не спасло ни династию, ни державу. В химерной системе связи неустойчивы настолько, что распадаются от собственной тяжести. Именно это произошло в Золотой Орде. И тогда выдвинулся на арену истории герой нашего повествования – хан Тохтамыш.
193. «ВЕЛИКАЯ ЗАМЯТНЯ»