Берег Верхней Гвинеи богатМедом, золотом, костью слоновой,За оградою каменных грядВсе пришельцу нежданно и ново.По болотам Блуждают огни,Черепаха грузнее утеса,Клювоносы таятся в тениСвоего исполинского носа.И когда в океан ввечеруПогрузится небесное око,Рыболовов из племени КруПаруса забредают далеко.И про каждого слава идет,Что отважнее нет пред бедою,Что одною рукой он спасетИ ограбит другою рукою.В восемнадцатом веке сюдаЛишь за деревом черным, рабамиИз Америки плыли судаПод распущенными парусами.И сюда же на каменный скатПароходов толпа быстроходныхВ девятнадцатом веке назадПринесла не рабов, а свободных.Видно, поняли нрав их землиВашингтонские старые девы,Что такие плоды принеслиБлагонравных брошюрок посевы.Адвокаты, доценты наук,Пролетарии, пасторы, воры, —Всё, что нужно в республике, — вдругБуйно хлынуло в тихие горы.Расселились… Тропический лес,Утонувший в таинственном мраке.В сонм своих бесконечных чудесПринял дамские шляпы и фраки.— «Господин президент, ваш слуга!» —Вы с поклоном промолвите быстро,Но взгляните: черней сапогаГосподин президент и министры.— «Вы сегодня бледней, чем всегда!»Позабывшись, вы скажете даме,И что дама ответит тогда,Догадайтесь, пожалуйста, сами.То повиснув на тонкой лозе,То запрятавшись в листьях узорных,В темной чаще живут шимпанзеПо соседству от города черных.По утрам, услыхав с высотыПротестантское пение в храме,Как в большой барабан, в животыУдаряют они кулаками.А когда загорятся огни,Внемля фразам вечерних приветствий,Тоже парами бродят они,Вместо тросточек выломав ветви.Европеец один уверял,Президентом за что-то обижен,Что большой шимпанзе потерял
