таинственный материк, на который алчные колумбы высаживаются как колонизаторы, с опасливой агрессией и с нитками стеклянных бус в обмен на золото и мех, для падчерицы пола — родная почва Здесь и в полной темноте, по едва заметным ориентирам, по еле уловимым вздохам и трепету, по звездам и росе отыскивает она узкую козью тропку, по которой добирается до магической точки куда проворней неуклюжих конкистадоров
В плане физиологии близость со стороны старшей — образец альтруизма. Самая желанная награда за труд сердцебиение и пустынное марево в зрачках подруги. Это более психологический акт, чем плотский. На пути к собственному финишу (особенно вначале) двойной заслон пола. Робкие поползновения младшей восстановить симметрию пресекаются в зародыше:
· Какой клад ты там надеешься отыскать, сокровище мое? Извини, вынуждена огорчить — ничего, достойного твоего драгоценного внимания, нет и не предвидится. Не напрягайся! Мне вполне достаточно наблюдать твой полет.
Рука отдергивается и перепархивает на нейтральную территорию.
А после подругу убаюкают, спеленают в лавандовый батист шепота, признаний, шаманства бессвязных бормотании. Когда-нибудь, одиноко дотлевая под классический храп, она вспомнит о них, и никакой маршальский жезл не послужит оправданием его самодовольному владельцу, не перевесит пустую чашу любовного эпилога.
Альтруизм, конечно, не беспределен. Умирать от жажды над ручьем и падать в голодные обмороки за накрытым столом — этих танталовых мук не стерпит ни одна уважающая себя плоть, которая в гробу видала все психологические барьеры и сомнения. В конце концов вопреки протес гам и самоотводам хозяйки она предъявит ультиматум, требуя свою законную долю. Тогда отыскивается компромиссное решение, необременительное для партнерши. Какое? А вот и не скажу! Это не трактат по технике лесбийского секса. Я о любви вам толкую. О л-ю-б-в-и!
КТО ТАМ ШАГАЕТ ПРАВОЙ?
По статистике, около 50% мужчин и лишь 25% женщин имели в жизни хотя бы разовый инверсионный контакт. Так ли это? Думаю, что первые привирают, вторые скромничают. Конкурент ли Адам Еве по части дегустации запретных плодов? Другой вопрос, что первая леди земли, ловко сорвав и уничтожив с огрызком розовый ранет, уже через секунду паслась под деревом с таким непорочным видом, что и рентгеновский луч устыдился бы своих подозрений. С нашим по-прежнему неумеренным любопытством соперничают только наша же скрытность. Которую не улестишь никакими посулами анонимности: прекрасный пол усвоил насмерть, что чужая тайна — самый скоропортящийся продукт.
На любой щекотливый вопрос, в какой бы щадящей форме его ни задавали, последует ответ: не была, не владею, не состояла. Чем стремительней и возмущенней звучит «нет», тем верней под ним зарыто «да». Ничто не вынудит нас приподнять и краешек спального полога без гарантий аплодисментов, а не свиста и гнилых помидоров.
Воображаю исследователя прошлого века, когда женская чувственность отождествлялась с бесстыдством и распущенностью, за сбором научного материала:
· Пардон, мадам, знакомо ли вам ощущение оргазма?
· Да как вы смеете? Я порядочная женщина! — набухала матрона.
· Не понимаю, о чем вы? Ванечка, Ванечка, тут господин медик всякие глупости задает! вспыхивала новобрачная.
· Это провокация. Андрей — мой товарищ по партии и борьбе, — каменела народоволка.
· А как же! Желание клиента — закон Угостите, пупсик, папироской, — подмигивала Нана или Лулу.
И готово. И варится в чугунном котелке лапша для блюда национальной кухни под названием «женская фригидность». Мужья верили. Почему нет? Освобождало от массы хлопот. А что мигрени, флакончики с нюхательной солью, обмороки в присутственных местах, горничную по щекам, сама под поезд — это все нервы и блажь.
Когда судьба швыряла меня на койки гинекологического отделения, я каждый раз недоумевала: печальный счет соседок по палате, вне зависимости от возраста и супружеского стажа, был едва-едва открыт. Мне же досталось не лоно, а какой-то пылесос. Но откуда тогда берутся астрономические цифры абортов по стране? Вроде не тот показатель, который раздувают ради премий и международного престижа. И я чувствовала себя чуть ли не главной виновницей мрачного лидерства державы на этом кровавом фронте, пока не догадалась: все врут — и правильно делают Чем еще, кроме лжи, защитит себя женщина в мире, который нарек ее греховным сосудом, в государстве, которое требует от нее ханжества и распутства одновременно
Впрочем, о конспиративных трюках это я так, для уточнения. Какая разница, четверть и четверть. Количество женщин, не допускающих и мысли о монопольном увлечении, не доказательство ненормальности остальных, более плюралистичных сестер. Сколько европеянок ни за какие коврижки не переспят с негром или аборигеном Австралии? А сколько правоверных мусульманок шарахнутся от христианина?
ОТКРОЙ МНЕ СЧАСТЬЕ — ЗАКРОЙ ГЛАЗА
Женщина любит с закрытыми глазами. В этой рефлекторной реакции на наслаждение — бездонная глубь Кому не знаком расхожий фольклорный сюжет, злая колдунья превращает прекрасного принца в монстра. Чары рассеются лишь тогда, когда полюбит его в этом непотребном виде красная девица. И (какое постоянное везенье) везде и всегда, у всех народов отыскивалась своя Настенька. Сначала по нужде, а потом тронутая душевными красотами неказистого жениха, по доброй воле соглашается она стать его спутницей. Более того, обнаружив хладное тело, пленница долго не пускается с облегчением восвояси, а коленопреклоненная тормошит, поливает горючими слезами своего квазимодо: «Ты проснись-пробудись, мой желанный друг». Это не риторическая фигура заплачки. Именно желанный.
С нашими рыцарями такой номер не проходит Эверест их жертвенности — лобызание мертвой невесты и то при условии хорошей сохранности трупа. А лягушачью шкуру они непременно сожгут. Потому как очень хочется. Не завтра и навсегда, а сегодня и немедленно — и гори все синим пламенем.
А мы — такие. Нас медом не корми, дай только очеловечить чудовище. Калеки, карлики, тарзаны, маньяки всех сортов — какие степные просторы, какое поле деятельности!
Взамен не возьмем ни полушки, ни полушалка. Тебя не соблазнить ни платьями, ни снедью, справедливо посетовал поэт. А на блесну восхищения ловимся моментально. Промелькнет угрюмый восторг в тусклых зрачках удава — и женщина зачастит в террариум. Разбередят ее сердце ночные серенады, и она рухнет с балкона в объятия певца, заранее простив ему и рубильник Сирано, и оскал Гуимплена. А чаще даже не заметив ни того, ни другого.
В начале века в поездах промышляла особая категория дорожных аферистов. С усиками и в цилиндрах. Подсаживался такой валет к одинокой пассажирке и затевал знакомство, опутывая жертву клейкими нитями комплиментов, молниеносными признаниями, окатывал северянинской ажурной пеной, окуривал наркотическим фимиамом. От станции до станции успевал справиться с испугом, корсажными шнурками приличий, «сударь, что вы себе позволяете». И наши не избалованные дифирамбами прабабушки размякали, таяли, как мартовские сосульки, теряли бдительность. а вместе с ней свои дорожные саквояжи и ридикюли. Видимо, промысел был настолько прибыльным, несложным и безопасным, что скоро обет авил по своему чмаху карточный железнодорожный бизнес по выкачиванию денег у раззявистых маменькиных сынков. В некоторых поездах даже вешали специальные предупредительные таблички. Совершенно напрасные. Цилиндр и усики заслоняли все. Думаю, обобранные дамы горевали вовсе не об утрате
