тот альпийский лужок с аленьким цветком посредине Редкая женщина, когда она не модель порно-журнала, представляет свою распахнутую плоть Природа так хитро спроектировала нас, что с собственной сердцевиной хозяйка знакома лишь на ощупь, если не устраивала ради томного девичьего озорства очную ставку с зеркалом. Не отсюда ли наив сетования — «Ну какая ему, кобелю, разница
Спорить трудно. И глаза у всех на лице, а не на затылке, и руки растут из плеч, а не из иного какого места Почему-то мы вычеркиваем заповедную зону из конкурсного списка, словно категории прекрасного здесь уже не действуют Еще как действуют. Попытай своего партнера — он подтвердит. Хотя скорее всего увильнет от ответа. Очень уж щекотливая тема, и в конце сообщения лектор вполне может схлопотать по физиономии
Но об индпошиве это я так, к слову Что дано, то и ладно Существенно другое — сосредоточенность их чувства собственника там и нигде больше. Поэтому с простыней у подбородка, с ножом у горла, пришпиленная уликами, как бабочка булавками, к прелюбоденному ложу, не сознавайся в окончательном грехопадении. Качество алиби и аргументов несущественно, главное — убедительность тона. Муж поверит, вот увидишь. Не из-за наивности, а из-за трепетного отношения к собственной персоне.
Их родовая терпимость к боли — совершеннейший блеф. Какое жалкое зрелище — мужчина в стоматологическом кресле! Какое жуткое зрелище — покинутый муж!
Мы, брошенные, рыдаем ночами, но слезы капают в мыльную пену постирушки, худеем, сохнем, но варенье сварено, огурцы законсервированы; о грудную клетку полирует коготки черная кошка депрессии, но машинально подкрашиваем губы перед зеркалом в прихожей. Они, отвергнутые, выпивают бермудский треугольник, слюнявят блузки залетных подруг, в перерывах между сеансами соития вкладывая их наманикюренные персты в свои сердечные раны, чтобы на рассвете с полным правом оскорбленного навек самца выставить измятую гостью без кофе и поцелуя за порог.
Пусть весь мир обвиняет тебя, размахивая крадеными письмами и фотографиями, выстраивает у дверей мавзолейную очередь очевидцев, искушает задушевными беседами, натягивая маску сочувствия и понимания. Не удостаивай его взглядом — это Вий с поднятыми веками. Помни тверже своей девичьей фамилии: ты чиста и безгрешна.
Да, позволила себе немного лишнего, перекокетничала, чуть не утратила контроль над собой и ситуацией. Но пограничную черту не переступила. Не переступила — и все тут! А люди врут. Из-за подлости натуры. Из зависти к нашей любви и счастью. Мы же с тобой так нерушимо, так нескончаемо счастливы! Не правда ли, милый?
НЕ ПЛЮЙ В КОЛОДЕЦ
Влюбленная женщина чертовски хорошеет. Ее видно за версту: глаза лучатся, волосы отливают шелком, на губах мерцает джокондовская улыбка, по венам бродит темным густым вином кровь. Мужчины оборачиваются вслед, втягивая по-звериному воздух, и ноздри их хищно раздуваются. Наверное, наш организм, потрясенный чувством, вырабатывает какой-то особый колдовской фермент. Восхитительная реакция.
Но у нее есть одно побочное действие: лошадиную дозу магического облучения получает ни в чем не повинный муж. Который без противогаза и предупреждения вдруг оказался в эпицентре чар, дышит эфирными парами истомы и желания. Он-то не в курсе, что к волшебному преображению непричастен, что настойчивый и нежный зов обращен не к нему. И с готовностью откликается. Так некстати!
Нормальная женщина, не искалеченная социумом или патологией, моногамна. Любовник, под чьими пальцами поет ее плоть, всегда один. Не важно, какой срок отпущен ему на царствование, час ли, век ли, — здесь государство с абсолютной монархией. Каждый, кто пытается добавочно вскарабкаться на ложе, воспринимается, если не сознанием, то естеством, как самозванец и насильник Будь он трижды законный супруг.
Но ему-то этого не объяснишь. Особенно сейчас когда сталкивается на лестничной площадке не с клячей в шлепанцах и с бусами прищепок на шее, а с искусно растрепанным, на шпильках, сумочка через плечо, руки в карманах распахнутого плаща, неведомым созданием, которое (две ступеньки по инерции мимо) — стоп! — Ты куда это собралась? — личная, загсом зарезервированная жена:
· Кто — я?
· Да, да, именно — ты!
· Туда…
· Куда — туда?
· На эти… как их… курсы кройки и шитья! Сначала — кройки, потом — шитья. Я же говорила — при клубе имени Мессалины Фаллосской, фасоны прямиком из Парижа, мастер тоже вроде оттуда, обменяли на тонну навоза, карманы от талии до пяток, декольте от пяток до затылка, ужин в сковородке на плите…
Что за чудеса? Дома заинтригованный муж выдернет из розетки забытый утюг, поковыряет вилкой холодные макароны, посмотрит «Вести», безуспешно поищет в телефонном справочнике загадочный клуб и вдруг ближе к полуночи примет контрастный душ, побреется и распечатает подарочный французский одеколон. Готово! Ну, теперь держись, усердная белошвейка!
Какая это божественная стихия бешеный любовник, который без раздумий опрокидывает тебя на все плоскости, попавшиеся на пути — лавки, газоны, пляж, шезлонги, балки чердаков, трубы подвалов, ящики, днища лодок, подшивки газет, рельсы Санкт-петербургской железной дороги, крашеные парты выставленные для просушки в тупиковом треугольнике школьного двора! Голубиный помет, репьи, мазут, опилки, занозы, песок в волосах — здорово-то как' Песнь торжествующей любви.. Да ты, милочка, просто пьяна?
А в спальне горит ночник. На чистом белье — купаный, в свежих бритвенных порезах муж. Такой родной, такой нежеланный. Уставился с деланным вниманием в книгу, а из-под опущенных ресниц тот самый «угрюмый, тусклый огонь желанья». Сейчас начнется…
И почему раньше не замечала, что близость давно превратилась в сплошной синяк штампа? Собачий вальс, исполненный двумя пальцами на расстроенном фоно. Тада-там-там-там, тада-там-там-там, тада-там-та, там-та, та-та-там… Как! Еще не все? И не совестно господам медикам врать в популярных брошюрах, что продолжительность обычного полового акта от пяти до десяти минут? Он длится целую вечность!
Тихо, гулко, муторно… До рассвета уйма времени, домочадцы спят, можно спокойно во всем разобраться. Чем, собственно говоря, не угодил тебе муж? Тем, что, в согласии с Богом и законом, желает собственную жену? Это беда поправимая. Погоди немного, и арктические ночи, которыми ты потчуешь его ныне, остудят однажды его пыл. Мужчина способен с неистовым упорством добиваться благосклонности снегурочки, но не держать в объятиях глыбу льда.
· А кто такой Кио?
· Мне с вас смешно! Кио — это Энштеин цирка.
· А что такое Энштеин?
· Здравствуйте' Энштеин — это автор теории относительности.
· А кто такая теория относительности?
· Ну, это, например, когда всю ночь занимаешься любовью, она пролетает как секунда, а когда сидишь голым задом на раскаленной сковородке, то секунда тянется как вечность.
· И что, с этими двумя мансами он и поехал в Америку?
Интересно, а как действует теория относительности при двойном трюке: сверху — любимая
