потерял ему счет. Ничто не менялось, даже полоски света и тени. Сейчас на улице день? Или все еще ночь? Он не знал.
А потом он открыл глаза и увидел другое лицо.
Это был доктор Масуд, который казался бледным и напряженным. Перед его рубашки, там, где запеклась кровь, потемнел. Я застрелил его, сказал себе Мастерсон. Эта несуразность озадачила его, но не обескуражила. Мастерсон снова попытался погрузиться в сон, но беспрестанное жужжание мешало ему, в конце концов этот звук превратился в голос. Голос Масуда.
— Вы слышите меня, мистер Мастерсон?
Мастерсон решил, что сможет заговорить. Он открыл рот и попробовал. Он очень четко расслышал слово «да», но голос оказался чужим — дрожащим, очень слабым и высоким.
Лицо Масуда изменилось, немного расслабилось.
— Очень хорошо. Вы выжили, несмотря на мои ожидания, мистер Мастерсон. А я, вне сомнения, выжил, несмотря на ваши. — Он посмотрел себе на грудь, — Вы плохо прицелились, иначе я был бы мертв. А так мне просто очень больно. Слезы Целителя ускорят мое выздоровление, но несколько дней мучений мне еще предстоят. — Лицо лекаря стало жестким. — А вот Ралии не так повезло.
Мастерсон попытался поднять руку, понимая, что находится во власти человека, которого только что хотел убить, но не мог собраться с силами — и почти сразу почувствовал, что не стоило собираться. Беспокойство осталось, он это чувствовал. Но как только он начинал впадать в панику, что-то рывком возвращало его назад.
— У меня есть для вас хорошие новости, мистер Мастерсон. Целитель все-таки избавил ваше тело от рака. — Масуд неприятно за смеялся и подошел ближе, совсем низко склонившись над Мастерсоном. — Должен признаться, я очень удивлен. Процесс оказался даже еше сложнее, чем я предполагал. Поскольку у него не хватило ресурсов провести излечение обычным способом, Целитель импровизировал. — Масуд отклонился назад. — Конечно же, потребовались жертвы. Подождите, я вам покажу. Полагаю, вам это будет очень интересно.
Лекарь отсутствовал неизвестно сколько, и Мастерсон уже чуть было снова не впал в беспамятство, когда тот возвратился.
— Думаю, со временем я смогу предложить вам что-нибудь получше, но по крайней мере на данный момент ничего другого я придумать не могу. Должно подойти.
Он поднял руку, и Мастерсон увидел, что в ней зажат тонкий кусок металла, отполированный до зеркального блеска. Его отражение в гладкой поверхности расплывалось, он прищурился, пытаясь сфокусировать взгляд.
— Я полагаю, когда Целитель понял, что не в состоянии излечить все ваше тело, он определил и изолировал жизненно необходимые участки, пожертвовав остальным.
Изображение прояснилось, и Мастерсон увидел себя. Его тело осталось нетронутым только от груди и выше. А ниже все его внутренние органы были помешены в прозрачную оболочку, которая расширялась и сокращалась в такт отсутствующим легким. Не было ни рук, ни ног, равно как и всего скелета ниже сердца.
Масуд снова приблизил лицо к Мастерсону.
— Ваше тело, по-видимому, само поддерживает в себе жизнь. Интересно, сможет ли оно существовать вне Объятий? — Он тепло улыбнулся. — Проверим, хорошо?
И он протянул руки к Мастерсону.
