этот страх как нечто постороннее: он чувствовал, что страх не вырастает из души, а накатывается откуда-то извне, насылаемый чьей-то недоброй волей. Это сознание помогало ему сохранять самообладание, но за Хельгу он боялся гораздо больше. Ведь она так чувствительна ко всякому колдовству, и ее душа ничем не может защититься от этой мутной волны. Она молчала, но была так бледна, так тяжело дышала, какой ужас блестел в ее глазах, что Даг отдал бы что угодно, лишь бы сейчас же вырвать ее из лап этого дикого леса.
— Смотри! — вдруг крикнула Хельга. — Вот он!
Впереди, шагах в пяти, под елкой сидело на земле странное существо. То ли заяц размером с десятилетнего ребенка, с человеческим лицом, то ли ребенок с длинными зячьими ушами, с ног до головы одетый в звериные шкуры. Круглая, тупая морда с обвислыми щечками, коротким носом и бессмысленными от ужаса глазами смотрела на них безо всякого выражения. Непонятно было даже, заметил ли их тролль. Но и люди его не испугались: они были вполне готовы к подобной встрече.
Услышав шум и тяжелое горячее дыхание трех живых существ, тролль привстал, сделал маленький шажок в их сторону и поднял лапы. Круглые выпученные глаза смотрели так же бессмысленно. Похоже, бедный тролль настолько изнемог под давлением требовательной силы, которой не мог противиться, что утратит и тот скудный разум, которым его наделил прародитель Имир.
— Иди своей дорогой! — крикнула Хельга. Она не знала, что сказать ему и какие слова он поймет, и выбрала те, что помогли бы им просто разойтись. Ей было жаль тролля, и жалость помогла немного справиться с собственным страхом. Всегда придает сил сознание, что кому-то приходится еще хуже, чем тебе!
Тролль моргнул, потом сильно вздрогнул, как разбуженный. Похоже, эти слова дошли до его длинных ушей и коротеньких мыслей.
— Иди своей дорогой! — настойчиво повторила Хельга, торопясь избавиться от него.
Ее голос прозвучал ясно и четко: на миг вокруг стало потише, точно все взбесившиеся духи замерли, выжидая, что будет. Тролль мотнул длинноухой головой, потом скакнул в сторону и скрылся за елками. Зеленые лапы дрожали, но уже не так, как раньше: не как живые, а как обыкновенные елки, потревоженные чьим-то прикосновением.
— Вон, что ли, ваша троллиная избушка? — среди затишья произнес Брендольв.
И вопли ветров взвились с новой силой, точно ждали человеческого голоса. А Даг и Хельга заметили избушку: край крыши и бревенчатый бок виднелись из-за стволов шагах в десяти. Совсем близко. Только теперь они вышли к ней с какой-то другой стороны, не там, где дверь.
— Скорее! — воскликнул Даг.
Избушка казалась прибежищем, способным укрыть от бешеной круговерти духов, и Даг торопливо потянул Хельгу туда. Земля и деревья визжали, то ли торжествуя победу, то ли негодуя, что добыча уходит. Вершины деревьев пригнул чей-то могучий вздох, упавший прямо с неба. Спотыкаясь и не глядя под ноги, Даг, Хельга и Брендольв бежали к избушке, полные одним стремлением: успеть укрыться. Что будет в следующие мгновения, они не думали. Никаких следующих мгновений просто не было.
Проваливаясь в снег по колено, они обежали избушку и устремились к двери. А дверь вдруг сама распахнулась им навстречу, и на пороге встала человеческая фигура. Вздрогнув от неожиданности, трое гостей застыли на месте, Хельга коротко вскрикнула. Но и обитательница избушки испугалась не меньше. Это была молодая рыжеволосая женщина, одетая в сильно потрепанное некрашеное платье и облезлую полысевшую накидку. Лицо ее было бледно и некрасиво, но выражало живые и вполне понятные человеческие чувства. В первый миг она взглянула на пришельцев почти с ужасом, но тут же на лицах всех четырех отразилось облегчение. Как видно, женщина заметила, что два парня и девушка, усталые и напуганные, не больше похожи на троллей, чем она сама.
— Скорее! — крикнула женщина и раскрыла дверь пошире. — Идите!
Приглашать дважды не потребовалось. Точно ныряя из серого света в спасительную тьму, Даг, Хельга и Брендольв прыгнули через порог, и женщина поспешно захлопнула дверь за ними.
И стало тихо. После гула и свиста, царивших в лесу, в избушке казалось, что внезапно заложило уши. Горел огонь в очаге, над огнем висел помятый черный котелок, из него поднимался парок с запахом вареного мяса. Запах был чуть странноватым, чем-то неуместным здесь, но не настолько, чтобы заподозрить неладное. Хельга и Брендольв сразу сели на край ближайшей скамьи: их не держали ноги.
Возле очага стоял высокий и могучий мужчина с короткой темной бородкой и спокойным лицом. Никакого оружия в опущенных руках не было, но весь облик выражал такую уверенную способность постоять за себя, что оружия как бы и не требовалось. Окинув пришедших одним взглядом, мужчина сел снова на лавку, точно посчитал их вполне безопасными. Впрочем, он был совершенно прав.
— Как вас сюда занесло? — спросила у гостей Атла. Это было первое, что пришло ей в голову: в последние несколько дней появление людей в окрестностях безымянной для них, но неприветливой горы казалось невероятным. — Тут же вокруг полным-полно троллей! Они нам уже три дня покоя не дают! То воют, то стены трясут! Как будто мы без них мало горя видали! Один, ушастый, трое суток под окнами ходит, ноет, надоел хуже полыни! Убила бы!
Атла сердито тряхнула кулаками. Она давно поняла, что зайцеухий тролль вполне безопасен, но он раздражал ее своим нелепым видом, бессмысленно-испуганной мордой, скулежом и нытьем. Только его и не хватает, когда вокруг происходит что-то действительно угрожающее. Стоило ей выйти за порог, как деревья начинали качаться, и мерещилось, что они идут, приближаются, наступают.
— Мы ходили искать троллей, — первой ответила ей Хельга. — А зайчонка не бойтесь. Он больше не придет, я его отпустила.
— Только не говори мне, что это ты его сюда прислала! — сказала Атла. Куда и как могла «отпустить» тролля эта девчонка? Она не очень-то похожа на колдунью. Наверное, еще в куклы играет! — Все равно не поверю.
— Я? — Хельга удивилась. — Почему я? Его прислала старая Трюмпа. И всех остальных тоже. Она хотела прогнать троллей, которые отняли у Кнёля лошадь, а вместо этого получилось вон что!
— Я же тебе говорила! — тут же крикнула Атла, обращаясь к молчащему Вальгарду. Три гостя тоже посмотрели на него. — Я же говорила, что так дело не оставят! Что нужно уходить!
— Не припомню, когда вы пришли в наши края, — вежливо обратился к Атле Даг. — Кто вы?
— Кто? — Атла криво дернула уголком рта, язвительно глядя на Дага. Вот наконец-то ей задали тот вопрос, который она так давно ждала. — Мы — люди, как и вы. Сам же видишь, так зачем спрашиваешь?
— Да, конечно, это я вижу, — учтиво согласился Даг. — Но как вы попали в эту избушку? Тут должны быть тролли. Они отняли лошадь у одного из здешних жителей, потом воровали овощи с полей…
— Ха, ну конечно! — воскликнул Брендольв. Он только сейчас пришел в себя, но, как только к нему вернулась способность соображать, он сразу многое понял. — Один тролль огромный, как великан, — Брендольв кивнул на Вальгарда, — вторая троллиха со злыми глазами! Не хватает только младенца с острыми ушками! Куда вы его дели? Съели?
— Ты о чем? — Атла возмущенно посмотрела на него, не слишком поняв суть, но обиженная презрением в голосе. — Какой младенец?
— Так это были вы! — Теперь и Хельга сообразила. — Это вы отняли лошадь у Кнёля?
— Какая-то лошадь у нас действительно была, — подал голос Вальгард. — Но ее бывший хозяин так быстро бросился бежать, что я не успел спросить его имени или называть свое.
— Теперь я его понимаю, — коротко ответил Даг. — И где эта лошадь?
Вальгард молча кивнул на котелок. И Даг сообразил, почему запах показался ему знакомым, но неуместным: конину варят только по большим праздникам в качестве жертвенной еды.
Все стало ясно. Все оказалось именно так, как и думали умные люди. Двое бродяг, суда по выговору, с Квиттинского Севера. Только и всего.
— Да возьмут вас великаны! — Красный от досады, Брендольв вскочил на ноги и стукнул в землю древком копья. — На кой тролль вы к нам сюда явились! Не могли найти другого места! Проваливайте! Только зря всех переполошили! Жри вас Нидхёгг! Тьфу!
