сквайр.
— Кхе-гм! — подал голос Чалмерс. — По-моему, мой юный друг послужил бы неплохим добавлением к рыцарскому двору вашей царицы Глорианы.
— Верно это, о почтенный сэр, — согласилась Бритомарта, — но не так-то легко и просто принять на себя долг рыцарский, как это кажется.
Отстоять должен он бдение всенощное в часовне с оружием всем и доспехами, и поручиться за него при этом должны по меньшей мере двое уважаемых рыцарей.
Или свершить он обязан доблестное и славное деянье на поле бранном. А сейчас не имеем мы ни того, ни другого, ни третьего.
— Вот, помню, Скадамур мой... — затянула Аморета. Но ее тут же перебил Чалмерс:
— А разве нельзя привести его к присяге, скажем, в качестве вашего заместителя или кого-нибудь в этом роде?
— Не существует... — начала было Бритомарта, но тут же запнулась. — А и верно — сейчас нет у меня оруженосца. И если ты, мастер Гарольд, готов дать клятву соответствующую и продолжить со мной путь в этом качестве только без креста на шлеме, то можно это устроить.
Клятва оказалась довольно незатейливой — что-то там насчет верности царице Глориане и от ее имени Бритомарте, обещание давить злодеев, защищать слабых и все в том же духе.
Ши с Чалмерсом на пару стащили с сэра Париделла доспехи. В ходе этого процесса оруженосец того что-то обиженно кудахтал. Когда полдела было сделано, Париделл успел очухаться, и Чалмерсу пришлось сесть ему на голову и сидеть там, пока они не закончили.
Ши выяснил, что костюм из брони на самом деле гораздо тяжелей, чем кажется на первый взгляд. Кроме того, он немного жал под мышками. К счастью, у Париделла — рыхлого молодого человека с мешками под глазами — голова была большая, так что проблем со шлемом, обитым изнутри мягкими прокладками, не возникло. Крест со шлема Бритомарта лично сбила рукоятью своего меча.
Одолжила она Ши и свой чехол для щита, объяснив, что рыцари, жаждущие смертельной дуэли, будут слетаться на извилистые зеленые полоски Париделла, как мухи на банку с вареньем.
Остатки провизии они доели за обедом. Ши заметил Чалмерсу, что и приключений по горло, и еды, как правило, в один и тот же день не бывает.
Так что вид замка Сатирана — суровой, неприступной на вид громады с грубыми отвесными стенами, которая высилась прямо посреди леса, — сулил им прежде всего ужин и крышу над головой. Не в пример Колтрокскому замку, и решетка, и сами ворота в необъятных размеров двор были широко распахнуты. На краю двора плотники спешно сколачивали временные трибуны.
Внутри просто кишмя кишели всевозможные рыцари со своими дамами, с большинством из которых Бритомарта с Аморетой были хорошо знакомы. Ши вскоре окончательно запутался в именах и титулах — столь часто повторялась церемония представления. В большом зале перед самым обеденным сигналом он столкнулся с тем, кого все-таки запомнил, — с Сатираном собственной персоной, толстым, похожим на медведя типом с окладистой бородой и громовым голосом.
— Друзья Бритомарты — мои друзья! — проревел он. — Давайте за стол, ребята, рассаживайтесь, куда глаз ляжет!
Он хохотнул.
— Лопай, не стесняйся, добрый оруженосец, — завтра тебе силы ох как понадобятся! Самые здоровяки собираются. Бландамур Железная Рука уже приехал, да и Кэмбелл с Триамондом тоже.
На следующее утро часов около десяти Ши вышел из темного, как склеп, замка, щурясь на яркий солнечный свет. Доспехи впивались в тело в самых неожиданных местах. У бедра болтался тяжеленный, словно кувалда, палаш.
Готовые трибуны уже заполняла шумная толпа джентльменов и леди в ярких нарядах. В центре трибун возвышалась накрытая балдахином будка, в которой важно восседал какой-то старик со снежно белыми шевелюрой и бородой. Старик держал в руке пучок желтых палочек.
— Кто это такой? — спросил Ши у Бритомарты, которая шла на шаг впереди него, направляясь к выстроившимся в ряд шатрам на противоположной стороне необъятного двора.
— Ш-ш! Это почетный судья турнира. Когда кто-то из рыцарей зарабатывает очко за отвагу, он делает на его палочке зарубку, и в конце таким образом победитель выявляется.
Тем временем они добрались до шатров, за которыми грумы держали под уздцы лошадей. Труба пропела три чистые ноты, и прямо перед ними проскакал верховой герольд. Вслед за ним на огромной белой лошади показался Сатиран.
Шлем он снял, а сам ухмылялся и тряс головой, словно добродушный неуклюжий мишка. В руках он держал богато изукрашенный резьбой ларец. Подъехав к трибунам, он открыл его и извлек какой-то длинный кушак, затейливо вышитый и весь сверкающий драгоценными каменьями. Трубач протрубил снова и во всю мочь закричал:
— Вот он — пояс Флоримели, носить который лишь истинная целомудренница может! Будет наградою он той даме, что самой красивой признана будет на этом турнире; и станет дамою она рыцарю тому, кто большую отвагу проявит и лучшее искусство воинское! Таковы правила.
— А на вид так просто драная тряпка, а, ребятки? — прогремел в публику Сатиран, ухмыляясь во весь рот.
Ши услышал, как расположившаяся по соседству Бритомарта буркнула что-то вроде: «Ну и манеры».
Лесной рыцарь завершил свой круг почета и остановился у трибун поблизости от Ши с Бритомартой. Оруженосец подал ему шлем. С противоположной стороны арены выехал какой-то рыцарь, вооруженный длинной тонкой пикой, которой он легонько стукнул по щиту Сатирана, после чего поскакал обратно на свое место.
— Ты этого знаешь? — спросил Ши, чтобы как-то завязать разговор.
— Нет, не знакома я с ним, — отозвалась Бритомарта. — Видать, из сарацинов он — взгляни, какой шлем остроконечный у него, полумесяцем украшенный. Да и латы плечевые наружу выдаются, будто крылья.
Труба прозвучала снова, испустив две тревожные ноты. Противники сшиблись. Послышался лязг, словно разом рассыпалась целая дюжина кастрюль и сковородок. Копья разлетелось в щепки. Оба удержались в седлах, но когда сарацин приблизился к тому краю арены, у которого стоял Ши, тот заметил, что лошадь его прихрамывает, а сам он обалдело покачивается в седле, вцепившись в поводья.
Под плеск аплодисментов победителем был признан Сатиран. Ши мельком увидел на трибунах Чалмерса, который орал и хлопал в ладоши вместе с остальными. Рядом с ним расположилась укутанная густой вуалью юная блондинка, стянутая тесным платьем фигурка которой смотрелась очень даже ничего.
Место на противоположной стороне арены занял следующий рыцарь. По толпе пронесся ропот.
— Бландамур Железная Рука, — прокомментировала Бритомарта под пение трубы.
Опять последовала стремительная атака и лязг металла. На сей раз Сатиран прицелился потщательней. Бландамур подскочил в седле, шмякнулся на лошадиный круп и под гром аплодисментов соскользнул с него на землю. Прежде чем его успели оттащить в сторону, место его занял следующий рыцарь. Сатиран и того завалил вместе с лошадью, хотя из этой стычки он вышел с поднятым забралом, призывно выкликая: «Гиворс!» и тряся головой, словно в ухо ему попала вода.
Мимо промчался оруженосец с кубком вина. Бритомарта спросила его:
— Мне еще не пора?
— Нет, благородная леди, — отозвался тот на бегу, — следующий круг взял на себя сэр Феррамонт!
Ши увидел, как какой-то низкорослый темноволосый тип с черным треугольником на позолоченном щите влезает на лошадь и занимает место Сатирана. Все быстрей зацокали копыта. После двух успешных выступлений Феррамонта на противоположной стороне арены появились сразу два рыцаря. Мимо протолкался паж, призывая, как послышалось Ши, кого-то по имени сэр Кайфолом присоединиться к Феррамонту.
