что дварф, который отказывается показать лицо, должен быть предком звероголовых гигантов.
Дварф никак не отреагировал на упоминание своего имени, но сказал, — Это невозможно. У нас есть долг — забота о наших потомках.
— Вы должны выполнить свой долг перед королем! — резко сказал Тихиан. — Ркард призывает вас, и вы обязаны подчининиться.
— Ркард мертв, — ответил Са’рам, злые оранжевые огоньки начали разгораться за его забралом. — Он умер много столетий назад.
— Ркард возродился, и я пришел призвать вас обратно на его службу, — сказал король. Тихиан не сомневался, что если духи поймают его на лжи, то он умрет долгой, мучительной смертью. Но он не намеривался дать им изловить себя. Он заранее приготовил подтвержения своей истории, иначе он никогда бы не сделал такого невероятного заявления. — Мое тело держит в руках символы, доказывающие, что я говорю правду.
Тихиан обнаружил, что его посланник выкинут из сознания призрака. Он снова стоял в душном слюдяном туннеле, по бокам располагались две гигантского размера глыбы сплавившихся костей, которые когда-то были дварфами.
Эти символы — покажи их нам, приказал Са’рам. Так как у него не было рта, и даже головы для него, он использовал Путь для своего требования.
Тихиан взял Пояс Ранга и опустил его в лишенную плоти руку Са’рама.
— Но это Голова Гоблина, — возразил Джо’орш. На этот раз его глаза засветились оранжевыми углями. — Это просто символ генерала дварфов, но не короля.
— Разве это не одно и то же, с тех пор как Кемалок пал? — возразил в свою очередь Тихиан. Судя по оранжевому цвету, вернувшемуся в глаза призраков, план сработал не так хорошо, как он надеялся. Он опять сунул руку в свою сумку, потом сказал, — Неважно, я опасался, что одного символа будет недостаточно. Поэтому я принес еще это.
Тихиан вынул из своего мешка украшенную драгоценными камнями корону из белого металла, потом сунул ее в руку Джо’орша.
— Корона Ркарда, — подтвердил призрак. Его голос прозвучал странным образом разочарованно, и оранжевое пламя погасло как в его глазах, так и в глазах Са’рама. — Что он хочет онт нас?
— Вернуться в Кемалок, — ответил Тихиан, незаметно облегченно выдыхая. — Там вы найдете юного человеко-дварфа, полукровку с багровыми глазами. Он и есть тот сосуд, который Ркард выбрал для реинкарнации <Реинкарнация — это учение, говорящее о том, что существа с безначального прошлого постоянно умирают и рождаются, вновь умирают и опять получают перерождение в различных мирах> . Вы должны охранять этого мальчика от всяческого зла, так как его судьба — объединить армии людей и дварфов под знаменами Башни Тира.
Несмотря на все свои речи, Тихиан не имел ни малейшего понятия, действительно ли душа Ркарда переселилась в этого мальчишку, или в любого другого. Вместо этого король сочинил эту связь после многих мучительных месяцев поисков стринных легенд дварфов и распросов своих лишенных тела учителей. В конце концов он решил использовать древний дварфский миф, что короли Кемалока всегда поднимаются на защиту своего города в ответ на просьбу о помощи. Так как он знал, что Ркард на самом деле недавно поднимался, чтобы защитить свой город, Тихиан был уверен, что Са’рам и Джо’орш без особых проблем съедят его ложь.
Несколько мгновений два духа молчаливо смотрели один на другого. — Наконец Джо’орш потряс головой. — Мы не может ответить на призыв нашего короля., — сказал он. — Наш долг — хранить Оракул-
— Не так велик, как ваш долг перед вашим королем, — прервал его Тихиан, внимательно наблюдавший за обоими. Удостоверившись, что духи приняли его за настоящего посланца Ркарда, он добавил, — И не так велик, как ваш долг сдержать данную вами клятву и убить Борса.
Глаза Са’рама вспыхнули. Мы не можем сдержать эту клятву.
— Ну, не прямо, но время скоро придет — когда Ркард станет достаточно взрослый, чтобы собрать армии людей и дварфов, — сказал Тихиан. — Оружие, которое нужно для этого, уже собрано: Кара Ркарда, волшебница с магией Башни Пристин, и здесь, на Либдосе, Черная Линза. Все, что нужно сделать, — охранять мальчика, пока он не будет достаточно большим для того, чтобы убить Дракона. Я останусь здесь, с Линзой, пока вы не вернетесь за ней.
— Нет. Мы узнали, что есть еще большее зло, чем Борс, — возразил Джо’орш. — В противном случае мы не отказались бы от нашей клятвы убить его и не осудили бы себя на это. — Он показал искалеченным обломком руки на свое скелетоподобное тело.
Если Дракон умрет, Раджаат освободится, добавил Са’рам. Он вновь начнет свою войну с молодыми расами, и не остановится, пока не уничтожит их всех. Мы не можем осудить все расы Атхаса на смерть только ради мщения Борсу за дварфов, или даже для того, чтобы спасти себя от вечных страданий.
— Вот именно поэтому вы обязаны исполнять все требования короля. Ркард вернулся не только для того, чтобы защитить дварфов Кемалока, но ради всех рас Атхаса, — заспорил Тихиан, используя весь свой талант убеждения собеседника. — Дракон и его Доблестные Воины превратили землю в выжженную пустыню. Если мы не убъем его, на этой планете не останется места для жизни не только дварфам, но и любой другой расе.
— А что с Раджаатом, — спросил Джо’орш. — Не будет ничего хорошего, если мы убъем Борса, а Раджаат уничтожит мир.
— Мы найдем способ позаботиться и о Раджаате. Но даже если мы и не сможем, какая разница, заперт он или нет, если Борс уничтожит мир? — спросил Тихиан. — Слишком долго мы пытались обменять одно зло на другое. Мы должны уничтожить их обоих, или Атхас погибнет точно так же, как если бы они оба были свободны.
В его словах есть кольцо мудрости, заметил Са’рам.
— Он никогда не сражался с Раджаатом, — возразил Джо’орш. — Он не видел убийств Зеленой Эры.
— Но ваш король видел. И именно он послал меня забрать вас отсюда, — возразил Тихиан. Затем, видя, что два духа еще не переубеждены, он добавил, — На пути в Камелок вы увидите, что стало с Атхасом. После вашего путешествия, вы престанете думать, что миру будет лучше, когда Борс свободен.
— И если мы так и сделаем? — спросил Джо’орш.
— Тогда все, что вы должны будете делать: не дать Дракону убить мальчика и вернуть Линзу. Но вы увидите, что ваш король прав, или я никогда бы не предложил такую вешь вам, — сказал Тихиан. Говоря по правде, для него не имело никакого значения, защитят ли призраки юного мула или убьют сына Ниивы, самое главное, чтобы они оставили Тихиана наедине с Черной Линзой. — Теперь идите! У вас нет выбора, так как ваш король призывает вас. Вы должны сдержать клятвы, которые дали, когда были живы!
Он прав, Джо’орш, сказал Са’рам. Мы должны увидеть, что стало с миром. Может быть, что мы принесли больше вреда, чем пользы.
— И может быть, что это мы виноваты в этом, — ответил Джо’орш. — Но мы посмотрим. Оба духа поползли на поверхность, Са’рам нес пояс, а Джо’орш корону. Тихиан какое-то время смотрел на них, потом пошел вниз, в туннель. Теперь, когда оба духа ушли, все, что отделяло его от линзы, было несколько ярдов темноты.
Глава Тринадцатая. Битва Титанов
— Забудь о Маг’ре! Ты можешь остаться без Оракула из-за Тихиана! — сказал Агис.
— Оракул может сам позаботиться о себе, — проворчал Наль, почти не обращая внимания на своего пленника.
Агис стоял на изгибе локтя бавана, куда его поставили с тех пор, как Ядовитая Стая принесла его к Налю. Аристократ и звероголовый гигант смотрели вниз из-за неровного зубца крепостной стены, наблюдая за воинами Джоорш, которые бродили вперед и назад по Заливу Горя. Гиганты наполняли паруса погибших
