Катрин удивленно посмотрела на Мишеля.
– Ты ошибаешься. – Тут ей вдруг вспомнилось выражение неловкости на лице Филиппа в то первое утро, когда они говорили о Мишеле. – Возможно, ему просто надо узнать тебя получше. Приходи в дом завтра в шесть вечера.
Сияющая улыбка прогнала хмурое выражение с лица Мишеля.
– Ты научишь меня читать книги по парфюмерии, что в кабинете месье Опостэна?
– Конечно, и любые книги, какие найдутся в доме. Я уверена, что твой интерес поможет… – Катрин бросила взгляд на маленький, крытый соломой домик под липами. – Смотри, лошадь Филиппа! – Гнедая была привязана к дереву рядом с домиком цветов, как называл его Мишель. – Должно быть, он там. Давай навестим его. – Она побежала вниз по крутому холму к домику. – Идем, Мишель, мы просто пожелаем ему доброго дня.
– Нет! – Голос Мишеля звучал резко, но Катрин не обратила внимания. Мальчика всегда волновало, не обидится ли Филипп, но, даже если тот очень занят, он не рассердится, если они заглянут туда на минутку.
– Катрин, нет! Ему это не понравится!
Катрин постучала, а потом распахнула дверь.
– Филипп, почему вы мне не сказали, что…
И остановилась, потрясенная.
Он был голым. Он стоял на четвереньках на покрытом цветами ложе, и его бедра с силой двигались в тошнотворно знакомом ритме.
Филипп поднял голову и, увидев ее, пробормотал проклятие.
Молодая женщина под ним вскрикнула, и ее бедра устремились вверх. Ленора. Имя женщины было Ленора. Катрин часто видела ее среди сборщиков на поле и думала, какие у нее красивые русые волосы. Сейчас руки Филиппа были запущены в волосы Леноры, а его ноги сжимали ее обнаженное тело.
– Филипп, – прошептала Катрин.
Склеп.
Резкие движения бедер. Боль. Стыд.
– Нет! – Она повернулась и бросилась прочь из комнаты.
– Катрин, вернитесь! – крикнул Филипп.
Катрин едва заметила Мишеля, промчавшись мимо него вверх по холму. Слезы непроизвольно катились по ее щекам. Филипп. Склеп. Их двое. Насилуют. Нет лиц.
Только не здесь. Не в Вазаро.
Мишель звал ее, но она не остановилась. Рыдания сотрясали ее тело, и Катрин уже не видела, куда бежит.
Склеп!
Она падала.
В висок ударила боль.
Мишель пронзительно кричал.
Или это она кричала?
По ее бедрам и ногам потекла теплая жидкость.
Кровь.
Чернота.
16
Зеленые яростно сверкающие глаза. Катрин знала эти глаза, эту исступленность, помнила державшие ее руки.
Она пошевелилась, и резкая боль пронзила голову.
– Лежите смирно, – приказал Франсуа.
– Вы снова сердитесь на меня.
– Не на вас, – глухо произнес Франсуа. – В этот раз – нет. Постарайтесь отдохнуть. Жан-Марк поскакал в Грасс за врачом.
– Жан-Марк… Но Жан-Марк ведь в Париже, разве не так? Он не должен оставлять Жюльетту. Нет, Франсуа, он не должен…
Мысль ускользнула от Катрин, и вернулась чернота.
Веки Катрин медленно поднялись, и ее глаза встретились с сияющими благословенно знакомыми глазами.
– Жюльетта? – прошептала она.
– Ну конечно. – Жюльетта улыбнулась Катрин, осторожно прикладывая мокрое полотно к пылающему лбу Катрин. – Пора тебе прийти в себя. Прошло уже два дня, мы забеспокоились.
– Ты здесь. – Катрин сжала пальцы подруги. И нахмурилась, глядя на нее. – Что-то не так. Твои волосы… У тебя была лихорадка?
– Нет, они мне просто мешали, и я их отрезала. Это ты была больна.
– Разве? Я так рада, что ты здесь. Тут так красиво. Ты можешь написать море…
– Потом. В первую очередь я должна поставить тебя на ноги.
– Да, верно, ты же сказала, что я была больна. – Катрин неожиданно ощутила мучительную боль в пояснице и плечах. – У меня шла кровь…
Губы Жюльетты сжались.
– Ты оступилась на камнях и скатилась по холму. – Она помедлила. – Ты потеряла ребенка.
Катрин замерла.
– Ребенка?
– Так, значит, ты так и не поняла? – Жюльетта помолчала. – Ты ждала ребенка, Катрин.
Катрин закрыла глаза, она была почти в шоке. Склеп. Ребенок оттуда, из склепа, рвущийся так же прочь из ее тела, как те мужчины ворвались в него.
– Я… наверное, я должна была догадаться. Я об этом не подумала, – прошептала она. – Или, может быть, не представляла, что такое может со мной случиться. – Она открыла глаза. – Ты знала, Жюльетта? Поэтому ты заставила меня выйти замуж за Франсуа?
Жюльетта кивнула.
– Вы все знали. Надо было мне сказать.
– Ты была нездорова. Мы поступили так, как считали лучше для тебя.
– Это мое тело, моя жизнь. Я должна была сделать выбор. – Катрин помолчала. – Филипп тоже знал…
Жюльетта пробормотала какое-то ругательство.
– Я готова была убить Филиппа, когда мы увидели тебя в том фургоне.
– Фургоне?
– Филипп боялся везти тебя на своей лошади, вот он и взял из усадьбы фургон, чтобы доставить тебя в дом. Жан-Марк, Франсуа и я приехали всего за несколько минут до того, как он подогнал фургон к парадному входу.
Зеленые гневные глаза смотрят на нее сверху.
– Я помню Франсуа.
– Он отнес тебя наверх, а Жан-Марк и Филипп поехали за доктором.
– Но зачем здесь Франсуа?
– Долгая история. – Жюльетта поморщилась. – И такая, что не доставляет никакого удовольствия Жан-Марку. Потом поговорим об этом.
– Хорошо. – Казалось, Катрин слабела с каждым словом. – А где теперь Жан-Марк?
– Они с Франсуа уехали в Канны, посмотреть, не пришел ли корабль. Перед нашим отъездом Жан- Марк отправил своему агенту по погрузке сообщение и велел послать… – Жюльетта умолкла. – Ты снова
