вскоре в дырку лезть, – Хозяйственный мрачно глянул на воронку, возле которой они расположились, – и идти туда вот с таким воем, с такими рыданиями… нет, никак нельзя.
Тимка понимающе глянул на Ворчу и полез в карман за блокнотом с пищевым заклинанием.
Поели быстро, в напряженном молчании. Собственно, ел один Ворча, да так ел, что его громкое чавканье эхом отдавалось в зеркальном кратере; Тимке и Боне после пережитых приключений есть совершенно не хотелось. Зато карлик отработал по полной программе за всех троих. И это явно пошло ему на пользу – Ворча перестал ныть и кукситься, повеселел и даже попытался разок из озорства кинуть пустую банку в воронку.
– Червю по башке, чтобы не озоровал! – со смехом сказал он, когда Тим успел отобрать у него жестянку. Боня только озабоченно крутил усы, глядя, какие фокусы вытворяет карлик, внезапно и ненормально разгулявшийся. Как будто напился дурного сока из своих стеклянных яблочек – тех, что росли в волшебном саду, возле входа в Закрытое королевство. В котором сейчас Олаф с нетерпением ждал ведьмин посох и всеми своими волшебными силами пытался усмирить просыпающихся чудовищ.
Хозяйственный хотел было сказать, что пора бы им и закругляться с веселым обедом, но тут Ворча неожиданно повалился боком на землю и громко захрапел.
– Что с ним? – Боня попытался растормошить карлика, но куда там – Ворча спал как заколдованный! Его сейчас, пожалуй, можно было не спеша резать на кусочки, и то он не проснулся бы.
– От сильного испуга это с нашим Ворчиком приключилось, – сочувственно сказал Тим, присев на корточки рядом с Хозяйственным. – Буди не буди – все без толку будет. Пока сам не проснется, лучше нам его не трогать.
– Пожалуй, ты прав. – Боня встал, задумчиво почесал в затылке. – Ладно, раз Ворча приболел, обойдемся пока без него. Надо нам, Тимка, придумать, как бы поаккуратнее в воронку спуститься. Стенки у нее вон какие гладкие, ничем не зацепишься!
– Может, ты опять птицей станешь и нас туда отнесешь? – немедленно предложил Тим, но, взглянув на спящего карлика, вспомнил пушечный выстрел со дна воронки и сам же забраковал предложенный им вариант:
– Не-ет, не получится. Ворча теперь вряд ли согласится. Да и опасно это, летать внутри воронки. Подстрелят!
– Да уж, – неохотно согласился Боня и огляделся в поисках чего-нибудь такого, что могло бы подкинуть им идею безопасного спуска.
Позади Хозяйственного высились развалины: гора битого кирпича широким полукругом охватывала воронку, отсекая ее от остального города. С одной стороны, это было хорошо – никто не мог к ним оттуда незаметно подкрасться и напасть, но с другой стороны, ничего подходящего в той мусорной свалке не наблюдалось. Разве что… Боня подошел к кирпичной груде поближе и попытался выдернуть из-под камней замеченный им кусок веревки. Веревка шла туго, кирпичный завал над Боней угрожающе шевелился и поскрипывал, но Хозяйственный, не обращая внимания на опасность, осторожно тянул и тянул веревку к себе. Вскоре другой конец веревки выскользнул наружу, Боня поспешно отбежал в сторону. И вовремя, потому что кирпичи стронулись с места и съехали вниз шумной лавиной. Как раз на то место, где он только что стоял.
– Вот что у нас есть, – похвастался Хозяйственный, показывая Тимке тощую бухточку, – привяжем один конец веревки к дереву и спустимся по ней вниз. Видишь, как все просто!
– Угу. – Тим, пригорюнясь, поглядел на Боню. – А где дерево, к которому веревку привязывать будем? Что-то я никаких деревьев вокруг не вижу.
Хозяйственный, ничего не говоря, со злостью швырнул веревку на землю и сел на нее. Так, горюя, теперь уже вдвоем, они сидели и молча смотрели в такую красочную, такую блестящую и такую неприступную воронку.
– А может быть… – неуверенно сказал наконец Тим и украдкой поглядел на Боню. – Может, ступеньки в ней вырезать кинжалом? И по ступенькам – вниз.
– Ступеньки. – Хозяйственный равнодушно хмыкнул, помолчал и вдруг хлопнул себя по лбу ладонью. – Ступеньки! Тим, да ты гений высшего сорта! Значит, так – вы с Ворчей потихоньку спускаете меня в воронку на веревке, а я по пути вырезаю в стене ямки, чтобы вам было куда ногу поставить и за что рукой уцепиться. Отлично придумано!
– Нет, – с сожалением покачал головой Тимка, окинув Боню взглядом, – не выйдет. Мы тебя даже вдвоем не удержим. Ты вон какой большой и рыжий! Да еще с мечом.
– М-да. – Хозяйственный взвесил меч на руке и уронил его, ножны глухо брякнули о землю. Снова воцарилось молчание. Вдруг Тим сказал как о чем-то решенном:
– Пойду я. А вы меня на веревке спускать будете. Нет, Боник, и не спорь со мной, пожалуйста! – Тим так серьезно глянул на Хозяйственного, что тот не решился что-либо возразить мальчику. Боня с кислым видом достал из-под себя бухточку и сосредоточенно стал проверять веревку на прочность: он то и дело растягивал ее в руках большими кусками и сильно дергал, натягивая до предела. К бониной радости, веревка оказалась крепкой.
Внезапный шум на другой стороне воронки привлек внимание Тимки. Мальчик встал и прикрыл глаза ладонью, как козырьком, – на площади творилось что-то непонятное. Огненный дракон, вынырнув из-за башни-дерева, гонялся за кем-то, громко рыча и плюясь огнем. Этот кто-то – черный, высокий, очень знакомый – неутомимо носился по площади, опережая Саламандра буквально на чуть-чуть. Но это неуловимое «чуть-чуть» и не позволяло дракону схватить вторгшегося на запретную территорию.
– Ба, конкурент нашелся! – радостно завопил Боня, вскакивая на ноги. – Тим, да это же негодник Средний! Ох и скачет, ух и бегает! Куси его, Саламандр, куси вредного!
Средний летал над камнями, будто скользил на воздушной подушке, ловко увертываясь от когтей огненного дракона и от его пламенных плевков: скользил легко, точно фигурист по гладкому льду. Дракон только недоуменно порыкивал, когда черная фигура исчезала прямо у него из-под носа. Видимо, с такими ловкачами Саламандр раньше никогда не сталкивался.
– Интересно, чего это он сюда явился? – Хозяйственный с удовольствием наблюдал, как дракон явно остается в дураках. – Жить ему, что ли, надоело?
– Кто же его знает! – Тим неотрывно следил за суетой на площади, потихоньку вытягивая из кармана пультовую убивалку. – Как ты думаешь, Боня, пультовый луч отсюда до Саламандра достанет?
– Может, да, а может, и нет. – Хозяйственный с интересом посмотрел на мальчика. – Что, неужели решил дракона убить? И не жалко деда Саламандра?
– Жалко, – ответил Тим, – но Среднего еще жальче. Все-таки старый знакомый! Можно сказать – земляк. И потом, не забывай, что он еще может нам пригодиться.
– Кто – Средний? – искренне удивился Боня. – Очень я сомневаюсь. Очень.
К счастью, воспользоваться пультом не пришлось – Средний, в очередной раз увернувшись от дракона, заставил того всей тушей врезаться в стену собственного замка. От удара тяжелая дверца, через которую в свое время отряд попал в жилище Саламандра, треснула и развалилась на куски – Средний нырнул в замок. Огненный дракон брезгливо обнюхал обломки, фыркнул, отчего они покрылись копотью, и неторопливо потрусил к обратной стороне замка, к круглым воротам.
– Будем надеяться, что у «пальца» все закончится благополучно. – Хозяйственный принялся скручивать веревку в бухту. – Я уверен, что Средний наверняка выкрутится. Он ведь такой пройдоха!
Тимка отвернулся от площади, поглядел на спящего Ворчу.
– Знаешь что, Боня, давай не будем зря тратить время. Когда еще Ворча очнется! Меня ты и один удержишь. Так что привязывай ко мне веревочку, и я пошел. – Тим достал кинжал, для пробы колупнул краешек воронки: волнистое лезвие хоть и с трудом, но вошло в зеркальную поверхность.
– Ты уверен? – Хозяйственный долго смотрел в воронку, задумчиво перебирая в руках кольца веревки. – Н – ну… В принципе можно. Ладно, давай. – Боня опоясал Тимку одним концом веревки. Затем, недолго думая, Хозяйственный вынул меч из ножен и воткнул клинок глубоко в землю рядом с воронкой – другой конец веревки за неимением нужного дерева Боня привязал к рукояти меча. На всякий случай, для страховки.
Тимка уже собрался было дать Хозяйственному команду спускать его вниз, когда рядом с Боней вдруг возник из ниоткуда шальной смерчик. Похоже, он давно разыскивал своих друзей, потому как тут же радостно заскакал вокруг Тимки и Бони, старательно облизывая их горячим ветром.
– Э-э, явился не запылился, – отмахнулся от ветерка Хозяйственный. – Как тебя там… Бобик… нет, Шарик… Тузик, не мешай! Видишь, мы заняты: к Червю в гости идем.
Услышав такое, смерчик заметался по площадке, налетел на Тимку и принялся отталкивать его прочь от края воронки.
– Тузик! – Тим вырвался из объятий ветерка и топнул на смерчика ногой. – Знаю я, что опасно, знаю! Но мне туда надо, понимаешь? Это важно. – Тимка потрепал Тузика по невидимому воздушному боку. – Ты не мешай мне, хорошо? Лучше попрыгай в сторонке, пока Хозяйственный меня опускать будет. Боня, давай! – Мальчик лег на живот и свесил ноги в воронку. Хозяйственный натянул веревку, и Тим, оттолкнувшись руками от края воронки, медленно поехал вниз по скользкой зеркальной поверхности.
Все вокруг Тимки сияло и сверкало, рябило и переливалось. Солнце, неяркое там, на земле, здесь, в воронке, как будто набрало силу: и жгло, и слепило, все одновременно. Тим пожалел, что у него нет темных очков, но делать было нечего – приходилось действовать чуть ли не на ощупь. Он тщательно вырезал кинжалом ступеньки-углубления, плюясь и морщась от дыма, и понемножку спускался все ниже и ниже.
Так продолжалось довольно долго, Тим успел и устать и вспотеть, когда Боня наверху предостерегающе завопил. Что он кричал – было непонятно, потому что здесь, в воронке, звуки глохли и сильно искажались. Но слово «летит!» Тимка понял. Он быстро развернулся на веревке спиной к гладкой стене и лицом вверх: от башни Саламандра, покачиваясь на ветру, к Тимке летел, вернее, пикировал на него черный дельтаплан. Тим тряхнул головой, отгоняя неуместное видение: откуда, скажите на милость, тут мог взяться дельтаплан? Но видение не исчезло, а наоборот – приблизилось и укрупнилось. И тогда Тимка разглядел, что это было крыло – широкое, покрытое мелкими глянцевитыми перьями. Самостоятельное, самолетящее и самонаводящееся крыло, нацеленное именно на мальчика.
– Средний! – выдохнул Тимка и ничего больше не успел добавить – из перьев вынырнуло жало стального ножа. Удар был направлен точно в мальчика, но Боня успел, на миг ослабив хватку, приспустить веревку метра на два, и лезвие лишь скользнуло по стенке воронки и – по веревке! Тима потащило в сторону, над его головой рыдающим голосом пронзительно завопил Бонифаций; еще Тимка краем глаза заметил, как крыло, потеряв устойчивость, шмякнулось о зеркало стены и черной тряпкой скользнуло вниз. А потом лопнула надрезанная веревка.
Тимка успел повернуться лицом к стене и воткнуть в нее кинжал по рукоять. Хрупкое на вид прозрачное лезвие выдержало вес мальчика, но он все равно сползал вниз, к черной узкой горловине, – кинжал продолжал резать стену. Следом за Тимкой тянулся ровный шрам расплавленного камня: Тим с трудом удерживал кинжал в нужном положении, клинок все время норовил вывернуться из стены. Что-то стремительно промчалось мимо мальчика, обдав его теплым ветром, и шмыгнуло в самую глубину воронки; Тим на секунду отвлекся, но этого было достаточно: кинжальная ручка поплыла в его руках, лезвие задралось и
