чудовища.
– Эндрю – не чудовище! – яростно крикнула Квинби. – Скорее это относится к вам, ничтожный убийца детей!
Сказав эти слова, она сразу же почувствовала, как в спину ей уперлось холодное дуло пистолета.
– Ах ты, шлюха! Да я…
– Бардо!
Входная дверь с грохотом распахнулась, и в дом ворвался Гуннар. Они в этот момент находились на площадке между двумя лестничными пролетами.
– Нет, Гуннар, нет! Не подходи, у него – пистолет!
Не понимая, что делает, Квинби метнулась назад, всем телом ударилась в Бардо, и они упали на пол.
Внезапно Бардо закричал.
Квинби зажмурилась, настолько пронзительным и страшным был этот крик. Что произошло? Может, он себе что-нибудь сломал во время падения? Ей еще никогда не приходилось слышать крика, в котором звучала бы такая боль.
– Квинби! – Гуннар уже взбежал на лестничную площадку и склонился над любимой. – Ради всего святого, зачем ты это сделала! Я боялся, что не успею его остановить прежде, чем он нажмет на курок! – Гуннар опустился на колени возле Квинби, не обращая на Бардо никакого внимания, будто того вовсе не существовало.
Но это было не так. Убийца по-прежнему находился здесь, причем – с ножом и пистолетом.
– Осторожно! – отчаянно крикнула она. – Он вооружен.
– Все в порядке, он уже не опасен, – нетерпеливо оборвал ее Гуннар. – Сейчас меня волнуешь только ты. Ты не ранена?
– Нет, – пробормотала Квинби и перевела взгляд на Бардо, лежавшего позади нее. Его пистолет валялся в стороне, широко открытые глаза, не мигая, смотрели в потолок, а на лице застыла маска невыносимой боли.
– Что ты с ним сделал?
– Парализовал и внушил ему боль, – равнодушно ответил Гуннар.
Квинби снова посмотрела на Бардо, и ее передернуло. Было очевидно, что этот человек испытывает чудовищные мучения. Каждая складка его лица выражала страдание.
– Ты можешь прекратить его мучения? У него такой страшный вид!
– Могу. – Гуннар помог ей встать на ноги. – Но не буду. – Его лицо стало жестоким и беспощадным. Квинби сразу же вспомнила, как они летели в самолете, и он на несколько мгновений стал таким же и напомнил ей берсеркера. – Он ранил Стивена, и без колебаний убил бы тебя. Он должен быть наказан. Болью.
С этими словами Гуннар подошел к стоявшему на столике телефону и снял трубку.
Квинби бросила еще один опасливый взгляд на Бардо и только после этого последовала за ним.
– Ты звонишь в полицию?
– Нет. – Гуннар продолжал методично набирать номер на диске. – Джадд ждет в аэропорту. Он заберет Бардо и доставит его в Седихан.
– И что с ним там сделают?
– Лично мне хотелось бы, чтобы этому подонку отрезали голову, – хищно оскалился Гуннар. – Но, вероятнее всего, «Кланад» попытается вылечить его от злобы. В соответствии с нашим кодексом, мы не должны причинять вред никому из тех, кто уже не представляет угрозы для окружающих. Остается надеяться, что лечение не даст результатов, и его передадут в руки правосудия Бен-Рашида, с тем, чтобы он понес заслуженное наказание. – Гуннар улыбнулся, но в улыбке таился яд. – А ведь Алекс известен тем, что в подобных случаях бывает беспощаден.
На другом конце провода кто-то снял трубку, и Гуннар стал давать инструкции – четко и внятно.
– Ну вот и все. – Фургон Джадда Уокера скрылся за поворотом, и Гуннар пошел к крыльцу, на котором стояла Квинби. Брови его нахмурились. – Послушай, в чем дело? С тех пор как я позвонил Джадду, ты не произнесла и двух слов. – Затем его лицо смягчилось. – Да не волнуйся ты! «Кланад» более милосерден, чем я. Скорее всего, первое, что они сделают, это избавят Бардо от боли.
– Плевать на Бардо, – процедила она. – Ты, похоже, не очень хорошо меня понимаешь. Мне, конечно, жаль этого человека, немного. Но он заслужил наказание. Люди, которые способны на убийство беззащитного ребенка, не должны оставаться безнаказанными.
– Тогда почему ты такая мрачная? Я даже отсюда чувствую, как ты напряжена.
– Да потому, что я готова взорваться! – Стараясь успокоиться, Квинби набрала полные легкие воздуха и медленно выдохнула. – Нам нужно поговорить.
Развернувшись, она прошла в гостиную, отдернула шторы, и лучи утреннего солнца залили комнату ярким светом. Сзади захлопнулась входная дверь, и в гостиную вошел Гуннар, но Квинби не обернулась.
– Ты устала, – мягко сказал он. – За последнюю ночь ты прошла сквозь ад кромешный и все еще переживаешь за Стивена. Так, может, отложим разговор до тех пор, пока ты не отдохнешь?
– Да, я очень переживаю из-за Стивена. – Квинби старалась говорить медленно и размеренно. – И из-за Эндрю. И из-за всей этой жуткой истории. – Она повернулась к нему. Глаза ее горели, как у пантеры. – Но тебя, Гуннар, я просто готова растерзать.
Мужчина смотрел на нее с опаской.
– Но, Квинби, я просто обязан был добраться до Бардо…
– Может, и так, но ты не обязан был делать это в одиночку! Похоже, с самого детства ты настолько привык рисковать своей башкой, что это стало твоей второй натурой. Так вот, хватит! Я больше не намерена терпеть твое безрассудство! Ты больше не будешь рисковать своей жизнью. – Она помолчала и закончила:
– Потому что она принадлежит мне.
От неожиданности Гуннар окаменел.
– Правда?
– Правда, черт тебя побери! Почему, как ты думаешь, сегодня на рассвете я помчалась сюда вслед за тобой? Твой расчудесный «Кланад» может сколько угодно кудахтать вокруг комплекса вины, который ты носишь на шее, как ярмо, но я не намерена…
– Выходит, Джон все рассказал тебе, – помрачнев, перебил ее Гуннар. – Он не должен был этого делать! Я хотел сам поговорить с тобой об этом.
– Если бы я стала дожидаться, пока ты расскажешь мне об этом сам, то состарилась и умерла бы, так ничего и не узнав. Ты считаешь, что меня необходимо оберегать от всех неприятностей, что самой тяжелой моей обязанностью должно быть одевание по утрам. Но вспомни свои собственные слова. Помнишь, ты говорил мне о том, что по своей природе мы с тобой оба – няньки и станем по очереди заботиться друг о друге. А сам все время отбираешь у меня мою очередь! Вот я и решила, что теперь этим пора заняться мне. – Она подошла к нему и взяла его лицо в ладони. – Так вот, слушай, Гуннар Нильсен. Ты – не урод. Ты – чудесный, любящий человек, обладающий удивительным талантом, который используешь во благо людей. Ты не виновен в гибели родителей и не несешь ответственности за те трудности, с которыми столкнулся Эндрю. Каждому из нас приходится делать тот или иной выбор, и ты, с учетом того, что имелось в твоем распоряжении, сделал самый правильный. Ты больше никогда не должен мучиться чувством собственной вины и рисковать своей жизнью.
– Правда? – шепотом спросил Гуннар, вглядываясь в ее лицо. – Ты говоришь так, будто совершенно уверена в своих словах.
– Я и впрямь уверена.
– Почему, Квинби? Объясни же, почему!
– Почему, черт побери? Да потому, что я – твой валон. Неужели, по-твоему, мне очень хочется,
