Они вошли в комнату. Дженсен выглядел усталым, но при виде Джосса в глазах у него мелькнуло что-то вроде радости. Зато когда в комнату вошел Ивен, он побледнел. Дженсен принадлежал к тому типу жестких седовласых мужчин, которых космические компании охотно используют в своей рекламе, но сейчас он выглядел просто старым, взмокшим и испуганным.
— Капитан Дженсен, — обратился к нему Джосс, — я уверен, вы не будете возражать, если мы зададим вам несколько вопросов.
— Офицер, мы ведь уже беседовали с вами раньше, — тихо сказал Дженсен. — Вы должны понимать, что я не настолько глуп, чтобы заниматься контрабандой наркотиков. Я профессионал, и до пенсии мне осталось всего шесть месяцев.
— Может быть, вы расскажете нам, — раздался из шлема гулкий голос Ивена, — что вы делали с того момента, как вылетели вчера со станции.
Дженсен вздохнул вздохом человека, которому в двадцатый раз безо всякого результата приходится повторять одно и то же, и начал свой рассказ. Джосс записывал, предоставив Ивену возможность задавать вопросы.
Дженсен сказал, что его разбудил звонок Пула, который срочно вызвал его на службу. Он оделся, отправился прямо в порт и занялся обычной предполетной подготовкой: проверял заправку топливом, загрузку, полетные документы и тому подобное. Когда загрузка была наполовину завершена, он еще раз провел внешний осмотр корабля, затем поднялся на борт и продолжил предполетные процедуры вместе со своим помощником, прибывшим незадолго до этого. Они закончили за пятнадцать минут до назначенного времени, после чего на борт были допущены пассажиры. Затем запустили двигатели, и шаттл произвел взлет. Первым пунктом назначения была Луна, куда они и прибыли без происшествий. Стоянка длилась около часа. За это время сменилась часть персонала, обслуживающего пассажиров, а также и часть самих пассажиров. Потом шаттл отправился на Землю. В космопорте они удачно приземлились, и Дженсен вышел размять ноги и дать отдых глазам.
— Вы брали с собой свой саквояж? — спросил Ивен.
— Нет! — ответил Дженсен тоном человека, которому уже до смерти опротивели одни и те же вопросы. — Саквояж был в кладовой на борту.
— Он был с вами до того момента, как вы вылетели со Свободы?
— Да!
— И никто до него не дотрагивался?
— Нет. Он находился под замком, как я уже сто раз говорил вашим друзьям.
— Вы сами закрывали замок?
— Да, своей собственной комбинацией. У меня никогда никто ничего не воровал, но предосторожность не помешает.
— Кто-нибудь еще знает эту комбинацию?
— Конечно, нет, иначе какой бы в этом был смысл?
— Значит, саквояж был с вами или под замком с того самого момента, как вы сели в шаттл, и до вашего возвращения на Свободу.
— Да!
— А все ли время он был при вас с того момента, как вы вышли из своей квартиры, до посадки в шаттл?
— Да! — сказал Дженсен раздраженно. Вдруг он осекся и, вспомнив что-то, быстро поправился:
— Нет!
— Нет?
— Точно, нет, — еще раз подумав, произнес Дженсен. — Я оставлял его на столе в кабинете, когда проверял предполетные параметры.
— Вы не выпускали его из виду? — спросил Джосс.
— Не выпускал.
— Вы что же, не спускали с него глаз ни на секунду? Далее когда смотрели на экран или разговаривали с кем-то?
— Нет, ну, конечно, когда разговаривал с персоналом, глаза отводил… — Дженсен внезапно замолчал.
— Прекрасно, — сказал Ивен. — После этого вы вернулись на шаттл, а затем?
— А после этого открылись шлюзы, и нас выпустили на орбиту.
— И после полета упаковка «торпед» была найдена в вашем багаже, не правда ли?
— Да, — тихо ответил Дженсен.
— Ну что ж, благодарю вас, сэр, — улыбнулся Джосс. — Позже мы побеседуем с вами о счетах за переговоры, — он сделал вид, что не заметил, как Дженсен побледнел. Они с Ивеном встали и вышли из комнаты.
Хиггинс ожидал их у дверей.
— По словам Дженсена, — обратился к нему Ивен, — была, по крайней мере, одна возможность подсунуть ему наркотики.
Хиггинс кивнул:
— Да, да…
— Эта штука изготовлена на орбите, — заметил Джосс. — Вы знали об этом?
— Наши химики пришли к такому выводу, — утвердительно кивнул Хиггинс.
Джосс нахмурился.
— Кому-то очень хочется, чтобы мы думали, будто эту штуку привезли с Земли, — сказал он. — Или откуда-нибудь еще.
Хиггинс сложил руки на груди и покачал головой:
— У нас давно ходят слухи о том, что на Свободе есть несколько подпольных фабрик по производству наркотиков. Их называют пекарнями. Проблема в том, что это не в нашей юрисдикции. Ими должна заниматься полиция.
— А что касается полиции… — Джосс развел руками. Хиггинс невозмутимо смотрел в потолок.
— Итак, — подвел итог Ивен, — я полагаю, любая пекарня должна быть спрятана на нижних уровнях.
— Человека могут убить там, — мягко сказал Джосс, — если он начнет подозревать что-то и слишком близко подберется к ним.
Ивен и Хиггинс внимательно посмотрели на него. Выражение лица Ивена было слишком спокойным, чтобы на нем можно было что-нибудь прочесть. Хиггинс медленно кивнул:
— Дневников вашего товарища так никто и не нашел?
Ивен покачал головой:
— Только какие-то отрывки. Он думал, что кто-то контролирует его связь с базой.
Хиггинс снова кивнул:
— Ну что ж, джентльмены, в настоящий момент я должен отпустить Дженсена. Одного подозрения недостаточно для того, чтобы задержать человека с безупречной репутацией. Я думаю, что наркотик ему действительно подсунули. Если он не против, я отпущу его под подписку о невыезде.
— Не возражаем, — сказал Ивен. — Правда, считаю необходимым провести проверку служащих таможни.
— Я тоже хочу этого, — Хиггинс задумался. — Будете проводить расследование сами, или этим заняться мне?
— Лучше начать вам, — предложил Джосс. — Это ваша вотчина, и вы скорее заметите что-нибудь подозрительное. Да и нам после вас будет гораздо легче работать.
— Прекрасно, — откланялся Хиггинс. — Мы немедленно дадим вам знать, если наткнемся хоть на что-то интересное.
Ивен стоял на дорожке, ведущей к отелю, и хмуро молчал. Потом, наконец, произнес:
— Чем дальше в лес, тем больше дров. Чем больше мы узнаем, тем меньше понимаем, что происходит на станции.
