пивного бара под кодовым названием 'Женева', было от дома Егора чуть больше километра по очень плохой дороге. Можно было, конечно, выехать на трассу, но это означало сделать изрядный крюк, во- первых, а во-вторых, Егор не захватил с собой права, о чем, впрочем, вспомнил, уже когда выбрасывал по дороге мусор.
Пятьдесят рублей, полученные после сдачи бутылок, вдохновляли.
'А не погонять ли мне сегодня королей? – подумал Егор, возвращаясь на третьей скорости к дому. – Машина вроде тянет, клапана я все равно решил регулировать завтра, бензонасос, колодки и все прочее тоже пару дней подождут, а раз уж день складывается так удачно, то грех не воспользоваться случаем. Да и деньги нужны: через три дня день рождения, и хорошо бы принять гостей как полагается'.
Он вспомнил свой прошлый день рождения, который состоялся только потому, что друзья принесли выпивку и закуску с собой, и поморщился. Нет, уж тридцать пять лет надо встретить достойно.
Дома он высыпал Тихону остатки 'Фрискаса' ('Не грусти, заработаю – куплю еще'), надел последнюю чистую рубашку ('Черт, стирки накопилось…'), взял права, запер ворота и выехал на трассу, ведущую к центру города.
Извозом Егор занимался редко, хотя город, в котором родился и прожил всю жизнь, знал наизусть, а с рулем и педалями научился управляться в двенадцать лет. Просто к самому процессу таксовки у него не лежала душа. Однако время от времени, когда с деньгами становилось совсем никуда, он выезжал на улицы города в поисках пассажиров.
Обычно ему не очень везло.
То ли потрепанный вид автомобиля снаружи, то ли хмурый вид его хозяина внутри, а скорее и то и другое вместе создавали вокруг машины некую не очень комфортную ауру, которую, видимо, подсознательно чувствовали потенциальные клиенты и поэтому голосовали ему только тогда, когда уж совсем некуда было деваться.
Так было всегда, но только не сегодня.
Не успел он выехать из переулка на проспект Стачки, как тут же подвернулся первый клиент в аэропорт, пообещавший раза в два больше денег, чем это расстояние на самом деле стоило.
И ведь исполнил обещание!
Возле самого аэропорта пассажиров ловить было бесполезно и, что самое главное, небезопасно – тут работала своя мафия, которая с 'чужаками' разбиралась решительно и быстро. Однако, отъехав буквально на двести метров, Егор посадил 'клиента в центр', который тоже заплатил хорошо.
Так и покатило.
Можно было подумать, что все, кому сегодня нужно было куда-то быстро доехать, стремились непременно воспользоваться услугами Егора и заплатить при этом по высшей таксе.
Стоило ему высадить очередного клиента, как через десять метров на обочине с нетерпеливо поднятой рукой его поджидал следующий.
Азарт охватил Егора. Он забыл о неотрегулированных клапанах, изношенных тормозных колодках и бензонасосе, о времени, усталости и голоде – ему фартило, и он намеревался воспользоваться своей удачей до последней капли бензина.
Глава 3
К восьми часам вечера, когда солнце уже решительно склонялось к закату, Егор, высадив очередного пассажира на Буденновском проспекте, понял, что настало время чего-нибудь срочно съесть. Он пересчитал деньги и тихонько присвистнул: выходило, что за несколько часов извоза он заработал столько, сколько в последний год не зарабатывал и за две недели. Пожалуй, можно себе позволить и кафе. 'А, кстати, что у нас с бензином?'
Он глянул на приборную доску: огонек датчика уровня топлива горел ровным красным светом, показывая, что бензина в баке – кот наплакал.
Егор чертыхнулся – ближайшая заправка находилась от него километрах в пяти, а канистра в багажнике – это он знал совершенно точно – была пуста, как стакан алкоголика. Ладно. В конце концов, пять километров – не пятьдесят. Должен дотянуть.
Он заглушил двигатель и вылез из машины. Кафе напротив неудержимо влекло умопомрачительным запахом солянки и горячих слоеных пирожков с мясом.
Егор сладко зажмурился, потряс головой и решительно двинулся к призывно распахнутым дверям заведения.
Практически мгновенно расправившись с полной миской золотистой, подернутой нежным жирком солянки, он, уже не торопясь, размеренно принялся за шикарную свиную отбивную с жареным картофелем и зеленым горошком, одновременно пытаясь вспомнить…
То, что в канистре бензина нет уже очень давно, он помнил точно. Но почему ему теперь кажется, что датчик уровня топлива мигал уже тогда, неделю назад? Выходило, что Егор хотел еще тогда заправиться, но, как всегда, не было денег… Или не мигал?
Он попытался детально восстановить свою поездку недельной давности.
Так. Ездил он на комбинат прикладных искусств за глиной и алебастром. Это километров двадцать пять, если считать туда и назад. На обратном пути, правда, завернул на Ульяновскую, к ребятам в мастерскую. Там, помнится, выпили, так что домой возвращался окольным путем – меньше шансов нарваться на гаишную засаду. И вроде бы мигал уже тогда огонек на панели, ох мигал… Или все-таки не мигал? Черт, он ведь уже и не припомнит, когда заливал последний раз полный бак! Максимум 20 литров, а на большее вечно не хватает. Вот и мигает лампочка постоянно. Немудрено, что теперь не вспомнить, как оно было неделю назад. Ну хорошо. Что было неделю назад, не помнит, но ведь то что было пять часов назад, должен помнить?! Должен. Но не помнит. А сколько, интересно, он сегодня проехал? Так. Пять часов за рулем. Средняя скорость… ну… пусть тридцать – тридцать пять километров в час. Получается, значит, сто пятьдесят – сто восемьдесят километров. Жаль, конечно, что не засек цифру на спидометре, ну да ладно… Однако чуть ли не полбака горючего выходит! Нет, ребята, уж полбака точно остаться не могло. Разве какой-нибудь неизвестный благодетель забрался ночью во двор и долил? Смешно. Тогда возникает законный вопрос: на чем Егор ездил?
Егор допил компот, вытащил сигарету и, удобно откинувшись на чуть пружинящую спинку стула, закурил.
По городу его 'старушка' давно уже жрет не меньше двенадцати литров на сто километров – что делать, двигатель совсем износился. Значит, сегодня перед выездом в баке должно было быть 14-15 литров. Могло быть такое? Теоретически, разумеется, могло. Но вот практически…
Сигарета догорела.
Хорунжий потушил окурок в пепельнице, поднялся из-за стола и направился к выходу. Нужно было заправиться, купить продуктов и ехать домой.
На выезде из центральной части города ему показал жезлом на обочину гаишник (давно уже славную Госавтоинспекцию переименовали в совершенно неудобопроизносимое ГИБДД. Но народ упорно продолжал называть представителей дорожной милиции 'гаишниками').
Ну вот и кончилось везение, подумал, останавливаясь, Егор и обреченно полез за техпаспортом и правами. Однако выйти из машины он не успел: гаишник – чудеса, да и только! – подошел сам.
– Старший сержант Бородин, – представился молодой и румяный представитель неисчислимого племени блюстителей порядка и собственного интереса на российских автодорогах, вежливо наклоняясь к открытому окну. – У меня к вам вопрос, товарищ водитель.
– Слушаю вас, – с готовностью, но без подобострастия откликнулся Егор.
– Я вот стою на этом месте уже три с половиной часа, и вы за это время проезжали мимо меня пять… нет, шесть раз. Это седьмой. И каждый раз на абсолютно чистой машине. Скажите, как вам это удается? Ведь на дорогах довольно грязно…
– Чистой маши… – Егор, приоткрыв рот, уставился на старшего сержанта, пытаясь вникнуть в смысл сказанных им слов.
