Пашка окончательно понял, что он ничего не знает, и решил на досуге почитать энциклопедию.
Вернувшуюся из детского сада Лену Мананам встретил вопросом:
– Как мой братец? Что говорит Константин?
– Не волнуйтесь, они играли вместе. Котька говорит, что он неисправен. Мама хочет отдать 'его в починку.
– Этого только не хватало. А сама мама исправна? – спросил Мананам.
– Котька не говорил…
Кот выдернул наконец колючку и злобно заурчал.
– Лучше было бы вам заняться мышами. Говорят, в доме полно мышей, – посоветовал ему Мананам. После этого он дочитал до конца газету, принесенную Пашкой, и глубоко задумался.
Новости озадачили его. Он понял, что они с братцем попали на планету, которая сильно отличается от их родной Талинты. Изумило его главным образом то, что в мире, куда они попали, было полно конфликтов, начиная от международных и кончая спортивными. Мананам подумал, что они с братцем могут помочь землянам, если расскажут о своей планете, где ничего подобного не случается. Он нашел на письменном столе грифель от карандаша и листок бумаги, после чего спрыгнул в свою квартирку, то есть в ящик стола, предусмотрительно оставленный открытым. Там он уселся за стол, положил перед собой листок и, держась за грифель обеими руками, начал писать письмо.
Вот что он написал:
'Уважаемые братья по разуму!
Мы прилетели к вам с планеты Талинта, что означает на вашем языке – планета Растений. Очень бы хотелось вступить с вами в контакт. Как мы уже поняли, у вас на планете еще не все благополучно, тогда как на Талинте проблемы в основном решены. Нас удивляет и огорчает здешняя обстановка, ибо ваша планета понравилась нам с первого взгляда. На ней много симпатичных людей и животных, включая котов. Мы желаем вступить со всеми в контакт и ждем ответа.
Наш дом – Вселенная. Наш мир – един!
Покорители космоса Мананам и Пататам'.
Когда Пашка вернулся из школы, Мананам уже читал энциклопедию, прогуливаясь по ее страницам. Надо сказать, что, поскольку словарь был издан в 1891 году, многие статьи в нем устарели, но Мананам поглощал новые издания, время от времени восклицая:
– Ботаника! Отрасль естествознания, исследующая растения… Феноменально!
Или:
– Браво-Мурильо! Испанский государственный деятель.
– Надо скорее сообщить Земле о нашем прибытии, – сказал Мананам. – Иначе будет плохо. Пататама явно принимают за кого-то другого. Мы сюда прилетели не в игрушки играть.
Пашка оторвался от тетрадки и сообщил, что у него есть идея. Мананаму, не дожидаясь ответа из газеты, надо познакомиться с писателем. В доме, где жили Булкины, двумя этажами ниже жил писатель- фантаст, который писал книжки для детей. Пашка тут же показал Мананаму одну книжку писателя.
– Про что он пишет? – спросил Мананам.
– Про пришельцев.
– Про нас? Он знаком с пришельцами?
– Нет. Он фантаст. Он их выдумывает, а потом пишет про них.
– Браво-Мурильо! – воскликнул Мананам. – Про нас ничего не надо выдумывать. Напишет все как есть. Надо с ним познакомиться.
– Я пойду, узнаю, дома он или нет. – Пашка с удовольствием оторвался от уроков и побежал вниз по лестнице.
Писателя дома не оказалось. На звонки никто не отвечал, лишь за дверью лаяла собака. Пашка наведывался туда еще дважды, но безрезультатно. Визит к писателю отложили до утра.
Наутро, когда из квартиры все разошлись, Мананам остался наедине с Красавцем. Кот ушел в кухню и лакал там свое молоко, обдумывая планы мести. Мананам стал гулять по квартире.
Он обследовал комнату родителей, залез в сервант, походил по полкам, рассматривая посуду, потом перелез на книжный стеллаж и отправился гулять по нему, читая названия книг на корешках. Надо сказать, что по гладким вертикальным стенкам, например, по стеклу или по полированной поверхности серванта, Мананам ходил, пользуясь присосками, так же легко, как по полу. Потом он спустился вниз, вышел на балкон и принялся рассматривать окрестности.
Вдруг он услышал внизу чей-то хрипловатый голос:
– Не покормил я тебя вчера, Джеки… Ешь… ешь…
Мананам вылез на карниз балкона и свесил голову вниз. Двумя этажами ниже на таком же балконе стоял человек в пижаме, сладко потягиваясь. Писатель… – сообразил Мананам. – Ну что ж, отправимся в гости.
Дверь квартиры, естественно, была заперта. Тогда Мананам нашел катушку ниток, прикатил на балкон. Зацепив ее за балконное ограждение, он принялся тянуть за нитку. Катушка вертелась на месте, нитка разматывалась. Мананаму удалось отмотать несколько метров нитки, после чего он обрезал ее бритвой, найденной в ванной комнате. Все это потребовало труда и времени. Один конец нитки Мананам привязал к ограде балкона, а другой спустил вниз, предварительно обвязав им для тяжести стиральную резинку.
Нитка натянулась.
Мананам крепко ухватился за нее и осторожно начал спускаться? Он увидел, что писателя на балконе уже нет, а дверь в комнату раскрыта. Мананам благополучно добрался до писательского балкона и спрыгнул на него. Стараясь не шуметь, вошел в комнату.
Писатель сидел в кресле, откинув голову назад. На лбу у него было мокрое полотенце. Не успел Мананам как следует разглядеть обстановку, как из угла комнаты на него с лаем бросилась огромная лохматая собака желто-белой масти. Мананам сам не понял, как оказался на стенке платяного шкафа, по которой он быстро взбежал вверх, перебирая присосками. В один миг он очутился на шкафу. Собака прыгала под ним, издавая громкий лай.
– Джеки! Что случилось?! – писатель оторвал голову от кресла и замахнулся на собаку мокрым полотенцем. – Прекрати! – Он перевел взгляд вверх, поняв, что собака обеспокоена чем-то, находящимся на шкафу, и увидел Мананама. – Та-ак… Чертики мерещатся… – огорченно констатировал писатель и снова уронил голову на спинку кресла, прикрыв глаза.
– Наш дом – Вселенная. Наш мир – един! Здравствуйте, брат по разуму! – проговорил Мананам со шкафа.
Писатель только тяжело вздохнул. А Джеки снова начала лаять.
Мананам сел на шкафу, свесив вниз ноги. Он не понимал такого поведения писателя и его собаки.
– Разрешите представиться. Мананам, – сказал он.
Писатель приоткрыл один глаз и взглянул на Мананама.
– Опять… – хрипло протянул он, закрывая глаз.
Писатель был не первой молодости, с редкими волосами и немного опухшим от сна лицом. Под глазами были мешки.
– Вы меня слышите? – спросил Мананам. – Я прошу простить меня за вторжение. Мне сказали, что вы писатель…
– Что же это делается… – простонал писатель, срываясь с кресла.
Он подбежал к шкафчику, распахнул его, что-то булькнуло, и писатель залпом выпил какую-то жидкость из стакана. «Лекарство», – подумал Мананам.
Переведя дух, писатель снова взглянул вверх.
– Сидит, – сказал он себе. – Что тебе надо?
– Собственно, я с визитом доброй воли, – проговорил Мананам. – Мне нужно поговорить с вами.
Писатель снова упал в кресло.
