попробуйте кратко изложить, что, по вашему мнению, автор мог написать в третьей главе; о чем он рассуждал в седьмой главе, а также в девятой». Они смотрели на меня в полном недоумении: «Откуда же нам это знать?» «Ну вы же знаете, кто автор и о чем книга. А большего и не требуется. Садитесь и пишите об этих трех главах». Сели они и принялись писать: «Я думаю, что в третьей главе автор рассмотрел проблемы а, б, в, г, д, е и ряд других вопросов». «В седьмой главе, я полагаю, автор изложил…». Далее следовал перечень проблем. «А девятая глава посвящена вопросам…».
Тогда я достал книги, которые им были даны на дом, и попросил каждого прочитать третью главу и сравнить со своим сочинением. «Откуда я это знаю?» – изумлялся каждый. Они прочитали свои книги в гипнотическом трансе и забыли об этом. Но их отчеты были гораздо лучше, чем у тех, кто говорил по памяти. Просто они совсем не помнили, что прочитали книгу. Такое случалось пару раз, но они больше не боялись, когда приходило время отчитываться. Отчитаешься, если некуда деваться. (Эриксон смеется и смотрит на Кэрол.)
Скоро, Кэрол, я попрошу тебя совсем проснуться. Не спеша, с приятным ощущением.
Что ты думаешь о висящем вон там графе Дракуле? (Эриксон указывает в том направлении.) Он там днем обретается, а ночью оживает и питается кровью. (Кэрол улыбается.) Все видите графа Дракулу? При такой жизни ему и гроб не нужен, да и никто не догадается, кто он на самом деле. (Кэрол двигает руками.)
(Обращается к Кэрол.) Хочешь, предскажу твою судьбу?
Кэрол: Да.
Эриксон (смотрит на ладонь Кэрол): Видишь эту линию, а на ней буквы «р, е, д, и, н, г»? Это название парка.
Кэрол: Название чего?
Эриксон: Название парка.
Кэрол: Парка.
Эриксон: В Пенсильвании. Видишь своего дедушку вот здесь? Ведь тебе нравится ходить в этот ухоженный парк в Рединге, в Пенсильвании? Как у меня получается гадание по руке?
Кэрол: Что?
Эриксон: Как я гадаю по руке?
Кэрол: Неплохо. (Кэрол смеется, и ее рука падает на колени.)
Эриксон: К чему я говорил о графе Дракуле? Зачем я его упомянул? Для детей в нем есть притяжение.
Зигфрид: Что есть?
Эриксон: Притяжение – интерес для детей.
Анна: К чему притяжение?
Зигфрид: Влияние на детей?
Эриксон: Нет, интерес для детей.
Зигфрид: А, интерес.
Зриксон (обращается к группе): Я говорю то, о чем думают дети. Гадание по руке тоже полезная вещь. А то, что граф Дракула далеко-далеко от парка в Ре-динге, способствовало амнезии и переключило ее внимание с этого кресла на парк в Рединге, на ее детство, на прошлое, хотя я не давал ей установку на амнезию.
(Обращается к Кэрол.) О чем я говорю?
Кэрол: Я что-то не могу толком понять. (Смеется.)
Эриксон: Так-так, не может толком понять. (Смеется.) Разве учителя и родители не твердили вам всем: «Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, смотри на меня, когда я к тебе обращаюсь»? Вот она уселась в кресло и стала слушать меня, и мне удалось вызвать в ней стиль поведения, характерный для ее далекого детства.
(Обращается к Кристине.) Она не смогла уловить смысл моих слов, даже когда я говорил о ней.
(Обращается к Кэрол.) Когда ты уехала из Рединга в Пенсильвании?
Кэрол: После окончания школы.
Эриксон: Как же я узнал, что ты с дедушкой ходила к парк?
Кэрол (шепотом): Это я сказала.
Эриксон (перебивая ее): Дедушка сказал, конечно, он. А ты любила смотреть на его друзей. Хочешь поведать мне свои тайные грехи, если они у тебя есть? (Смех.)
В терапии лечит сам пациент, а дело врача – создать благоприятный климат. Вы даете возможность пациенту выплеснуть наружу то, что он подавлял в себе, вспомнить то, что он, по той или иной причине, забыл.
Правда, забавно, как сразу стих уличный шум? (Эриксон улыбается.) А теперь вы его опять слышите.
Хорошо. Наша динамика троякого порядка: мы деятельны интеллектуально, эмоционально и моторно, т.е. непосредственно передвигаясь. Одни более подвижны, другие – менее.
Возьмем способность передвигаться с места на место… Полярный медведь живет в Арктике, но не живет в Антарктике. Пингвин живет в Антарктике, но не живет в Арктике. Сфера жизни животных ограничена. Они могут жить над водой, под водой, в пустыне или в тропических лесах. Мы можем существовать везде. Это характерная особенность человеческого рода.
У нас есть чувствительный, или эмоциональный, уровень жизни, а также познавательный, или
