вы летите?
Торн нажал кнопку переговорного устройства, позволяющего ему общаться с Мюрреем через толстое стекло, разделявшее их.
— Трогайте, Мюррей.
Затем, отключив связь, повернулся к Джоан:
— В Вашингтон.
Джоан опять улыбнулась.
— Никого не ждущий самолет номер один. А чем вы занимаетесь? Советуете президенту, как управлять страной?
— Нет, — ответил Торн, находя занимательным ее юмор. — Только госсекретарю. Ну, а чем я вам могу быть полезен?
Джоан Харт снова потянулась к своей сумке и вытащила маленькую записную книжку в кожаном переплете и золотой карандашик. Женщина тут же преобразилась, будто попавшие к ней в руки записная книжка и карандашик наделили ее особой силой. Она превратилась в бесстрастного профессионального репортера, подобно Бугенгагену, извлекавшему из-под земли свои реликвии, Джоан факт за фактом вытягивала сведения из своей очередной жертвы.
На полпути в аэропорт Торну порядком надоела эта игра в интервью.
— Мисс Харт, вы уже задали мне семь вопросов, и все они почему-то связаны с деньгами, — заявил он.
— Деньги заставляют крутиться весь мир, не так ли?
— Да, и не только мир, — вставил Торн.
Джоан заметила, что Ричарда начинает охватывать раздражение, но она никак не могла сказать ему самого главного. Еще не время. Чуть-чуть позже.
— М-м-м, ваш отец построил музей, — она взглянула в записную книжку, — в 1940 году. Во что это ему обошлось?
— Порядка десяти миллионов, или что-то около этого.
— Ну да, миллионом больше, миллионом меньше, — засмеялась Джоан. — Когда ваш отец впервые приехал в Чикаго, он устроился на биржу?
— Правильно.
— Скажите, а не заставлял ли он вас и вашего брата Роберта лезть в холодную ванну или спать на досках, дабы испытать на своей шкуре, что значит быть бедным?
Торн расхохотался.
— Кто же вам такое наплел о нас?
В этот момент лимузин резко затормозил. Они подъехали к разводному мосту около Мичиган-авеню. Сигнальные звонки и сверкающие красные огоньки на шлагбауме предупреждали: мост вот-вот разведут, чтобы пропустить судно. Ричард выглянул в окно и узнал танкер, принадлежащий «Торн Индастриз». Дорогу Торну пересекало его собственное судно.
Джоан Харт воспользовалась этой задержкой и внезапно повела атаку:
— Вы когда-нибудь встречались с Бугенгагеном?
— Нет, — ответил Торн, почувствовав, как резко сменила Джоан тактику.
— А вы знаете, что он был не только археологом? Бугенгаген был прежде всего экзорцистом — изгоняющим Дьявола.
— Не понимаю, какое это имеет отношение к…
— Его скелет нашли при раскопках замка Бельвуар, — не обращая внимания на реплику Ричарда, продолжала Джоан. — Вы об этом не знали?
—
В голосе женщины звучала твердая уверенность.
— Там нашли два скелета, мистер Торн. Один — Бугенгагена, а второй — молодого археолога по имени Майкл Морган. Майкл был моим женихом. Я встречалась с ним в день их исчезновения.
Как раз в эту минуту шлагбаум был поднят, и Мюррей завел мотор. Торн в бешенстве нажал кнопку переговорного устройства.
— Мюррей, подождите. Мисс Харт выходит.
Джоан скороговоркой выпалила:
— За неделю до своей гибели ваш брат прилетал в Израиль для встречи с Бугенгагеном. А через несколько дней после его смерти Бугенгаген и Майкл Морган были заживо похоронены. Вас не настораживает все это, мистер Торн?
«Ну вот, этого еще не хватало, — решил Ричард. — Сейчас она мне выдаст, кто убил Кеннеди». Ледяным голосом он отчетливо произнес:
— Не заставляйте меня вышвырнуть вас, мисс Харт. Мы задерживаем движение.
— А вы знаете, почему полиция застрелила вашего брата? — В дико сверкающих глазах Джоан появилось какое-то безумие. — Вам известно что-нибудь о кинжалах?
Мюррей вышел из машины и распахнул заднюю дверцу.
— Мне одно известно: вы напрасно тратите свое и мое время.
— Пожалуйста, выслушайте меня! — умоляла женщина. — Я долгие годы потратила на изучение всего этого! Все сходится… и теперь…
Ричард застонал. Только не это. Он было решил, что призрачная мистическая пелена вокруг гибели брата навсегда рассеялась. Не тут-то было!
Мюррей грубо схватил Джоан за руку. Цепляясь за сиденье, она воскликнула:
— Вы в смертельной опасности!
— Убирайтесь отсюда! И чтобы я вас никогда больше не видел! Ясно?
— Обратитесь к Христу! — воскликнула Джоан.
— Мюррей, ради Бога!
— Поверьте в Христа! — рыдала она.
Мюррей вытащил ее из машины и захлопнул дверцу. На улице Джоан продолжала кричать:
— Ради
— Мюррей, черт подери, да поехали же поскорее от этой ненормальной! — заорал Торн.
Мюррей вскочил в машину и завел мотор.
Машина набрала скорость. Джоан застыла посреди дороги, слезы отчаяния струились по ее лицу, а холодный ветер пытался сорвать ярко-красное пальто с ее дрожащих плеч.
Когда Реджинальд Торн вздумал воздвигнуть себе монумент, идея создать музей пришлась ему как нельзя более по душе. Он отправился к своему старинному приятелю — помощнику главного чикагского архитектора, чтобы обсудить с ним эту мысль.
Торн предпочел неоклассицизм. Ему хотелось, чтобы здание через десятки лет не выглядело рухлядью. Долго и тщательно присматривался старик к архитекторам, пока не остановил свой выбор на уверенном в себе и полном сил молодом человеке, которого порекомендовал Торну его друг.
Приятель не подвел его. Он познакомил Торна с Фрэнком Райтом, и план создания музея немедленно начал претворяться в жизнь.
Сегодня, почти сорок лет спустя, музей Торна выглядел по-прежнему современно и восхитительно, как будто был построен неделю-другую назад. Музей расположился на берегу озера Мичиган и фасадом был обращен к наиболее роскошным кварталам Мичиган-авеню. Ни одно соседнее сооружение не превосходило красотой и элегантностью здание музея.
Когда такси с сидевшей в нем Джоан Харт затормозило перед музеем, в глаза ей бросились афиши, сообщающие о выставке полотен Эдварда Мюнха. На афишах была изображена наиболее известная и шокирующая картина художника под названием «Крик». Вдруг Джоан как вкопанная застыла перед картиной. Она сочла ее за знак свыше и, вновь обретя утраченное вдохновение, вошла в музей.
Очутившись в огромном зале с устремленными к небу потолками, Джоан на мгновение почувствовала себя крошечной и беззащитной. Но она твердо знала, зачем пришла сюда, и собралась с
