– Телохранитель, – уточнил я. Старик согласно кивнул:
– Не только, но в целом Вы правы… К сожалению, мой помощник не в состоянии выполнять наиболее необходимые сейчас обязанности.
– Что так? – из вежливости поинтересовался ваш покорный слуга.
– Некий недуг… – замялся старик. – Расстройство…
– Понятно, – я махнул рукой. – Листья паутинника пробовали?
– О, разумеется, но поскольку всё произошло совсем недавно, они ещё не успели оказать своё целительное воздействие…
– Недавно? – ваш покорный слуга задумался, перебирая в памяти прошедшие дни. – В гостинице достославного Сеппика останавливались?
– Да… – растерянно признал старик.
– Не надо было пить местный эль. Уж не знаю, на какой воде его варят… Или – какой разбавляют… Но выворачивающий наизнанку стойкий… ммм, стойкое расстройство организма гарантировано. Однако, Вы ведь пригласили меня не для консультации по вопросам лечения беспечных путешественников?
Моя ирония заслужила одобрительный кивок.
– Разумеется, молодой человек! Мы как раз подошли к самому делу. Я прошу Вас занять на несколько часов место моего помощника.
– Дедушка… – я помолчал, подбирая слова. – Ваша просьба понятна, спору нет. Но я не вижу причин, почему Вы так легко соглашаетесь доверить свою безопасность человеку, которого видите первый и последний раз в жизни!
– Молодой человек… Я так давно живу на этом свете, что научился различать то, что кроется за масками лиц и узорами слов. Позвольте заметить: Вы, может быть, и не благородный рыцарь, но не откажете в помощи тому, кто в ней нуждается. Разве я не прав?
Я отвёл взгляд в сторону. Ты попал в самую точку, старик. Не откажу. Не могу отказать. Тысячу раз клял и буду клясть себя за эту мягкотелость… Ну почему, почему, фрэлл подери?! Это же так просто: повернуться и уйти. Так просто… Но совершенно невыполнимо, когда видишь мольбу в чужих глазах.
Однако есть несколько препятствий на пути к осуществлению надежд почтенного старца:
– Дедушка, я не хочу упрекать Вас в невнимательности, но… Неужели Вы не заметили? Моё лицо… не слишком подходит для демонстрации в приличном обществе. Кроме того… – ваш покорный слуга распахнул ворот куртки, – Я не волен распоряжаться собой.
– Ничего страшного, молодой человек! – Замахал руками купец. – Знака, вызывающего Вашу печаль, не будет видно. А что касается иной Вашей печали… Я покрою расходы Вашего хозяина, и весьма щедро.
– Его здесь нет.
– Но Вы…
– Меня всего лишь везут домой, – скривился ваш покорный слуга.
– Но тогда…
– А, фрэлл с ним, с хозяином… Вот другой вопрос…
– Я оплачу и Ваши услуги, – поспешил сообщить старик.
Я осёкся. Потребовалось даже тряхнуть головой, чтобы мысли вновь расселись по своим насестам.
– Я. Не. Говорил. Об оплате.
– Полноте, молодой человек, об этом не говорят – об этом думают!
– Я и не думал, – сконфуженно признался ваш покорный слуга.
– Вот видите, я не ошибся в своём выборе! – торжествующе воскликнул старик. – Кто ещё на этом постоялом дворе мог бы сказать то, что сказали Вы?
Я оставил эту фразу без комментария. Опять выставил себя идиотом. Доколе?! Почему мне, ни разу ничего не получавшему задаром (синяки и шишки в расчёт не принимаются!), никогда не приходит в голову мысль заранее договориться об условиях и сумме сделки? Потому что я изначально уверен, что порядочный человек не забудет оплатить мои услуги. Правда, порядочных людей на удивление мало… Только не подумайте, что я такой уж растяпа в тонком искусстве торговли! Нет, чужие интересы блюду строго и непреклонно. А вот свои…
– Но вопрос равноценной оплаты мы оставим на потом, если Вы не против… Мне нужно знать, принято ли моё предложение?
– Скрепя сердце, дедушка. Вы не понимаете, кого и о чём просите, – вздох получился искренне- тяжёлым.
– Я понял достаточно! – просиял старик, с молодой прытью соскочил с подушки и спустя мгновение уже распахивал передо мной дверь смежной комнаты.– Извольте проследовать сюда!
– Зачем? – вяло осведомился я.
– Вам следует переодеться, разве нет?
– Да-да, конечно… – я пошёл за стариком.
Неясное воспоминание настойчиво буравило затылок. Что-то я упустил… Старик. Купец. Из Южного Шема. Редкий товар. Таинственный покупатель. Помощник-телохранитель. Южный Шем. Купец. Телохранитель. Но ведь, если я правильно помню… Фрэлл!
Из угла комнаты, с постели на меня хмуро смотрела женщина. Бледная, с синевой под раскосыми чёрными глазами. Тонкие губы маленького рта сухо и скорбно поджаты. Коротко стриженые иссиня-чёрные волосы выглядят тусклыми и безжизненными. Ай-вэй, милая, неважно же ты себя чувствуешь!… Впрочем, моя искренняя жалость была грубо и бесцеремонно отодвинута в сторону удивлением, если не сказать, потрясением. Я застыл на пороге, раскрыв рот, а женщина, на груди которой мерцала Длань Йисиры11, хрипло и чуть насмешливо спросила:
– Это и есть моя замена?
Старик не успел ничего ответить, потому что меня прорвало:
– Почему Вы сразу не сказали?! Это же… Нет, такой идиотской ситуации даже названия не придумать!… Я не могу заменить ЕЁ!
Моя тирада вызвала подобие улыбки на губах йисини, а старик и вовсе расплылся от удовольствия:
– Почему же нет? Вы одного роста с Юджей, да и сложение похоже…
– Я – не женщина!
– Это, конечно, так, но не имеет особого значения, – авторитетно возразил купец.
– Я не смогу! У меня… просто не получится!
– Вам почти ничего не надо будет делать, молодой человек! Сопроводите меня на встречу, постоите за спиной и вернётесь обратно. Разве это трудно для Вас?
– Вы с ума сошли! – я почти сорвался на крик, и йисини по имени Юджа презрительно скривила губы:
– Не шуми, парень. Тебе хорошо заплатят.
– Да причём здесь деньги?! Я не собираюсь играть роль женщины!
– Даааа? – протянула она и хитро сощурилась. – Боишься не справиться?
Я грозно покачал поднятым вверх пальцем:
– На такие подначки не покупаюсь, можешь не стараться!
– А на какие покупаешься? – Юджа веселилась от всей души. Ну, хоть у кого-то из нас настроение хорошее…
– Ни на какие!
– Молодой человек, молодой человек… – старик вцепился в мой рукав. – Вы обещали…
– И что?
– Вы… откажетесь от обещания?
Я открыл рот. Закрыл. Мысленно сосчитал до десяти, тщетно пытаясь успокоиться.
Да, обещал. Поспешно и легкомысленно. Мог же догадаться раньше! А теперь… Теперь поздно отпираться. Хлопнуть дверью и уйти? Уйти, оставив старика в компании с больной женщиной и отчаянием?
