5. Сравните
6.
7.
8. Жизнь Трайланги и других великих учителей напоминает о словах Иисуса: «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы». –
Рама, воскресший из мертвых
«Был болен некто Лазарь... Иисус, услышав то, сказал: эта болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий»1.
Одним солнечным утром Шри Юктешвар изъяснял христианское Писание на балконе серампурского жилища. Его аудитория состояла из нескольких учеников, включая меня и небольшую группу моих студентов из Ранчи.
– В этом месте Иисус называет себя Сыном Божьим. Хотя Он и был действительно един с Богом, здесь Его упоминание имеет глубокий безличный смысл, – объяснял гуру. – Сын Божий – это Христос, или божественное сознание в человеке.
Шри Юктешвар продолжал чтение удивительной истории о воскрешении Лазаря. По завершении ее учитель впал в долгое молчание с раскрытой священной книгой на коленях.
– Мне тоже посчастливилось видеть подобное чудо, – проговорил он наконец торжественно, – Лахири Махасая воскресил из мертвых одного из моих друзей.
На лицах ребят рядом со мной отразилась улыбка с выражением живого интереса. Во мне тоже было еще достаточно от мальчишки, чтобы обрадоваться не только философии, но и любому рассказу, который я мог услышать от Шри Юктешвара, о его чудесных общениях со своим гуру.
'Мы с Рамой были неразлучны, – начал учитель. – Он был застенчив и любил уединение, поэтому предпочитал навещать нашего гуру только в часы полуночи и на рассвете, когда множество дневных учеников отсутствовало. Как самый близкий друг Рамы я был как бы духовной отдушиной, через которую он излучал все богатство своих духовных восприятий. В его идеальном товарищеском отношении я находил вдохновение. – Лицо гуру смягчилось под влиянием воспоминаний. – Внезапно Рама был подвергнут суровому испытанию, – продолжал Шри Юктешвар. – Он заразился азиатской холерой. Поскольку наш учитель никогда не возражал против услуг врачей во время серьезной болезни, были вызваны два специалиста. Неистово пытаясь помочь больному, я не переставал глубоко молиться Лахири Махасая о помощи. Поспешив к нему домой, рыдая, я все рассказал ему.
– Врачи осматривают Раму. Он будет здоров, – весело улыбнулся гуру.
С легким сердцем я вернулся к постели друга и нашел его умирающим.
– Он протянет еще час-два, не более, – заявил один из врачей, безнадежно махнув рукой.
Я снова помчался к Лахири Махасая.
– Доктора – люди добросовестные. Я уверен, что Рама будет здоров, – весело успокоил меня учитель.
У Рамы я обнаружил, что оба доктора уже ушли. Один из них оставил мне записку: «Мы сделали все, что могли, но он безнадежен».
Друг и в самом деле имел вид умирающего. Мне было непонятно, как могут не сбыться слова Лахири Махасая, но тем не менее вид быстро угасающего Рамы вынудил меня подумать, что и в самом деле все кончено. Так в метаниях от веры к тревожному сомнению я чем мог помогал другу. Он очнулся и воскликнул:
– Юктешвар, беги к учителю и скажи ему, что я отошел. Попроси его благословить мое тело перед последними церемониями.
С этими словами Рама тяжело вздохнул и испустил дух2.
Около часа я поплакал над дорогим мне телом. Он всегда искал тишины и теперь достиг абсолютного покоя смерти. Пришел еще один ученик, я попросил его побыть в доме до моего возвращения и, ошеломленный, поплелся к гуру.
– Ну и как Рама? – лицо Лахири Махасая расплылось в улыбке.
– Господин, вы увидите его через несколько часов, – взволнованно выкрикнул я, – перед тем как его тело увезут в крематорий. – Не выдержав, я открыто застонал.
– Юктешвар, возьми себя в руки. Посиди спокойно и помедитируй.
Мой гуру ушел в
– Я вижу, ты еще взволнован. Почему же ты не сказал мне вчера, что хочешь, чтобы я оказал Раме осязаемую помощь в виде какого-нибудь снадобья? – Учитель указал на лампаду в форме чаши с неочищенным касторовым маслом: – Налей масло из этой лампы в пузырек и влей Раме в рот семь капель.
– Господин, – возразил я, – он мертв со вчерашнего дня. Какой толк теперь в этом масле?
– Неважно, делай то, что я прошу. – Веселое настроение Лахири Махасая мне было непонятно; я все еще пребывал в состоянии ничем не смягченной утраты. Отлив немного масла, я отправился в дом Рамы.
Найдя тело друга застывшим в тисках смерти, не обращая внимания на это его страшное состояние, я приоткрыл ему губы указательным пальцем правой руки и ухитрился при помощи пробки левой рукой влить каплю за каплей масло сквозь стиснутые зубы. Когда холодных губ Рамы коснулась седьмая капля, он неистово задрожал. Мышцы его с головы до ног затрепетали, и, к моему изумлению, он сел.
– Я видел Лахири Махасая в блеске света! – воскликнул он. – Он сиял, как солнце. «Восстань, оставь свой сон, – приказал он мне. – Приходи с Юктешваром навестить меня».
Я не верил своим глазам, когда Рама оделся и оказался достаточно крепок, чтобы после этой роковой болезни прийти домой к нашему гуру. Там он простерся перед Лахири Махасая со слезами признательности. Учитель был вне себя от радости. Глаза его озорно мигнули мне.
– Юктешвар, – сказал он, – теперь ты, конечно, не преминешь носить с собой пузырек касторового масла. Как увидишь труп, сразу давай масла! Семь капель лампадного масла наверняка должны одолеть силу бога Ямы!3
– Гуруджи, вы смеетесь надо мной. Я никак не пойму, в чем моя ошибка. Скажите, пожалуйста, в чем она.
– Я тебе дважды сказал, что Рама будет здоров, и все же ты не совсем поверил мне, – пояснил
