Есть ли золото на земле, принадлежащей Джейн? Может ли стать Стринджер Стейшн новым Калгурли?
Почему бы и нет?
Второе, что бросает в дрожь, — фамилия Ласситер.
Кто он? Я расскажу вам.
Ласситер был золотоискателем и однажды пришел из жаркой центральной части Австралии весь в красной пыли, громко смеясь от счастья: он нашел большую золотоносную жилу. Как вы понимаете, люди часто делали подобные заявления и до него, но им не верили, а Ласситеру поверили, потому что он принес с собой немного найденного золота. Совсем чуть-чуть, но говорил о тоннах.
И тут же выяснилось, что Ласситер наткнулся на эту жилу, почти заблудившись. Он не знал, где очутился. Потом он заболел. Выздоровев, решил, что его находка — всего лишь результат бреда, одна из фантазий, вызванных лихорадкой. Но ведь он принес золото...
Ласситер снова бросился на поиски этих залежей, но не сумел их отыскать. Он не помнил места, и не было ни карты, ни какого-либо ориентира, который смог бы ему помочь.
В течение нескольких лет ученые пытались извлечь факты, которые могли таиться где-то в дальних уголках его памяти. Его подвергали различным испытаниям, применяли гипноз. Между тем не теряющие надежду золотоискатели бросились на охоту, двигаясь по каким-то только им ведомым меткам, которые, как они считали, оставлены Ласситером. Они искали, искали, и некоторые нашли. Но не золотоносную жилу Ласситера.
Наконец, сам он снова решил отправиться на поиски своего золота. Теперь в его экспедиции были лошади, верблюды и даже самолет. Ничего хорошего из этого не вышло. Самолет разбился, беда следовала за бедой. В конце концов все его помощники вернулись. Он остался один, а потом исчез навсегда, и больше его никто никогда не видел.
Много лет спустя в пустыне под камнями была обнаружена табакерка со спрятанными в ней бумагами. Оказывается, Ласситера захватило одно из племен аборигенов, странствующих по Центральной Австралии. Они не причинили ему вреда, однако от себя не отпустили. Он был вынужден странствовать вместе с ними, совершая быстрые, по многу миль в день, переходы от одного водоема к другому. И все же он ухитрился делать на клочках бумаги записи и прятать их.
Конечно, Ласситера уже давно нет в живых. Но с тех пор люди стараются отыскать золотоносную жилу, на которую некогда он наткнулся. Для этого используются самые современные методы обнаружения золота, вплоть до самолетов с металлоискателем на борту. Но все бесполезно.
Итак, что же нашел Джака Грин? Было ли это месторождение, обнаруженное Ласситером, или что-то совсем другое?..
Я начал читать...
'Суббота, Аделаида.
Уже прошел год с тех пор, когда мы последний раз видели Джака Грина, золотоискателя, заявившего пять лет назад о том, что он нашел «небольшие, но богатые» залежи золота где-то в глубине покрытой красной пылью Центральной Австралии.
Прошел уже год с тех пор, когда смелый Грин со своим караваном, состоящим из двух лошадей и двух верблюдов, отправился на запад, держа путь в пыльную и жаркую пустыню Гибсона в поисках золота, которое однажды мельком увидел и вновь потерял.
Последний, кто видел Грина, был Гарри Грэхем, работающий на телеграфе. Грин оглянулся и помахал ему на прощанье рукой; Грэхем помахал ему в ответ.
И вот с тех пор ничего. Ни весточки, ни следа, никто из путешественников его тоже не встречал. Грин исчез.
Поэтому сейчас возникает много разных вопросов.
Может,
Может быть, он попал в плен? Ведь захватило же в плен много лет назад странствующее племя аборигенов знаменитого золотоискателя Ласситера и не отпустило до самой его смерти. Может быть, та же участь постигла и Джака Грина?
Читателей должно заинтересовать, что между Грином и Ласситером немало общего. Оба с востока, из Сиднея. Оба искали только золото, оба нашли его и потеряли из-за болезни, свалившей их в момент триумфа.
И теперь, когда Грин исчез и в течение года о нем ничего не было слышно, вероятно, можно провести и последнюю печальную параллель: оба отдали свои жизни золоту, погоне за ним.
Год назад, покидая Аделаиду, Грин дал интервью журналисту «Санди мейл», где говорилось, что он был настроен довольно оптимистично. 'Я очень хорошо помню маршруты последних переходов, — рассказывал он, — и планирую следовать точно по моему старому пути. Надеюсь отыскать следы. Может быть, остатки костра или пустую табакерку, которую когда-то выбросил.
На этот раз я намерен отыскать свое золото. Я уже заявлял, что его будет достаточно для того, чтобы сделать комфортной жизнь сотен людей. Если я найду это золото, то буду первым из них. Остальные пойдут по моим следам'.
Читатели зададутся вопросом: что за человек был этот Джака Грин, отправившийся один в опасную пустыню Центральной Австралии, зная непереносимый климат, убивший многих славных путешественников, но твердо веря в то, что он найдет залежи золота, лишь мелькнувшие однажды перед его изумленными глазами?
Грин был невысокого роста — пять футов и семь дюймов, но человек крепкого сложения и недюжинной силы; обладал притом силой воли и твердым характером. Многие желали участвовать в его последней экспедиции, но не все выдержали — повернули назад. Грин однажды сказал, что не хочет оставаться ни перед кем в долгу, поэтому перестал пить пиво и даже курить, в течение двух лет откладывал каждый пенс, который получал, работая механиком на фабрике в Аделаиде. Накопив достаточно средств, купил лошадей, верблюдов, провизию и отправился в свою последнюю экспедицию.
Это случилось год назад...
Я начал перечитывать статью, когда зазвонил телефон.
— Боб? — спросил голос.
— Его сейчас нет, — ответил я.
— Это его сын?
— Нет, всего лишь друг. Боб скоро будет. Что-нибудь передать?
— Передайте, что звонил Рик Муир. Пусть позвонит, у меня для него кое-что есть.
— Хорошо.
Повесив трубку, я снова принялся перечитывать статью и подумал, что сказал бы ее автор, Дон Гей, узнай он, что Грин не только не погиб, но прожил в полной безвестности еще тридцать лет на севере Западной Австралии. Гей был убежден, что он погиб. «Грин мечтал о жене и ферме с пасущимися стадами» — так грустно мне было читать строки статьи Гея.
...Эти его ежегодные отлучки с фермы Стринджер Стейшн... Для чего они совершались? Во имя данных им когда-то и невыполненных обещаний? Или, может быть, его свободный дух угасал под гнетом монотонного существования и требовал время от времени разрядки? Но в это как-то не верилось. Меня преследовала неотвязная мысль, что Джака нашел свое золото и решил никому об этом не говорить.
