переместиться с пляжа в одно из маленьких, симпатичных кафе, во множестве разбросанных поблизости.
Начало смеркаться, и я вернулся в отель, чтобы сменить одежду.
Достоинством костюма, который я выбрал для ночной прогулки, помимо его темного цвета, являлись еще и вшитые под подкладку эластичные тяжи. Совершенно незаметные для постороннего взгляда, они могли в одну секунду превратить элегантный костюм в облегающее тело трико, стоило мне только потянуть спрятанную в углу кармана петлю. И точно таким же образом я мог быстро превратить спортивное трико в вечерний костюм, на котором не было ни единой лишней складочки.
Так и не дождавшись Славика, я спустился в ресторан отеля и заказал себе ужин, позаботившись о том, чтобы он был не слишком обременительным для желудка.
Уже на выходе из отеля я в дверях столкнулся со Славиком. На нем были широкие светло-серые брюки и легкая кремовая рубашка с короткими рукавами. Под мышкой мой напарник держал теннисную ракетку с плетеной ручкой. На губах у него блуждала немного растерянная улыбка, которая могла возникнуть только на лице абсолютно счастливого человека.
Я взял Славика за локоть и отвел его чуть в сторону от дверей.
– Как провел время?
– Великолепно! – Славик восторженно закатил глаза. – Не припомню, когда я в последний раз так роскошно отдыхал.
– Никаких проблем?
– Нет.
Однако прозвучало это 'нет' как-то не очень уверенно.
Я посмотрел Славику в глаза. То, что он даже не попытался отвести взгляд в сторону, было хорошим знаком.
– Что? – спросил я.
– Да парень какой-то на пляже пристал, – сказав это, Славик пренебрежительно дернул плечом, как будто хотел показать, что дело не стоит того, чтобы уделять ему особое внимание.
Но все же у него, видимо, имелись какие-то сомнения.
– В каком смысле 'пристал'? – взгляд мой, устремленный на Славика, сделался по-отечески строгим.
– Майка ему моя понравилась! – движение разведенных в стороны рук можно было расценить и как сожаление по поводу того, что все так вышло, и как извинение за некую допущенную промашку, и как возмущение по поводу фривольного поведения незнакомца. – Сначала спросил, откуда, мол, такая? Я ответил, что колониальный товар, ручная работа. Так он пристал: продай да продай... Еле отделался...
Я насторожился.
– Что за майка?
– Да самая обыкновенная. Белая хлопчатобумажная тенниска с короткими рукавами и шнуровкой.
– Какие-нибудь надписи?
– Нет, – уверенно отверг мое предположение Славик.
– А рисунки?
– Только на кармане. Какой-то мелкий и совершенно невразумительный... Да, по сути, и не рисунок вовсе, а просто разноцветные пятна.
– Где сейчас майка?
– Наверху, в номере, – Славик большим пальцем указал на потолок. – Я после обеда зашел. чтобы переодеться.
– Ладно, – я ободряюще хлопнул Славика по плечу и посмотрел на часы. Времени на разговоры у меня уже не оставалось. – Завтра посмотрим на твою майку.
Глава 7
Славик отправился в свой номер, чтобы переодеться к ужину, я же вышел на улицу и взмахом руки подозвал к себе стоявший неподалеку кабриолет.
Еще раз сверившись с часами, я попросил кучера высадить меня поблизости от ресторана 'Александрия'.
Кто неизменно привлекает к себе внимание прохожих? Верно, человек, который стоит на месте, то и дело оглядываясь по сторонам и явно чего-то ожидая. При случае прохожий непременно припомнит этого человека. В то время как тот же самый человек, не спеша, но и не рассеянно идущий по улице, вряд ли привлечет к себе чье-то внимание. Именно поэтому, находясь на задании, я всегда предпочитал выстроить свой маршрут к намеченной цели таким образом, чтобы не приходилось нигде задерживаться.
Я вышел к перекрестку точно в тот момент, когда черный лимузин графа Витольди, пыхтя и фыркая, выехал из-за угла, свернул направо и укатил, оставив за собой облачко сизого выхлопа, ненадолго повисшее в прозрачном вечернем воздухе.
Глядя ему вслед, я с грустью подумал о том, что начинается эпоха тотального загрязнения окружающей среды, которую, к сожалению, очень не скоро сменит эпоха борьбы за ее защиту. Увы, в те далекие от нас времена никто еще не имел представления об экологически чистом топливе. Да, наверное, никто и не думал о том, насколько оно необходимо. Тут уж ничего не попишешь – человек испокон веков живет если и не одним днем, то, в лучшем случае, временном отрезком, не превышающим продолжительность его жизни. Но, вопреки мнению многих маститых исследователей, я все же полагаю, что, на фоне других живых существ, населяющих нашу Землю, которые вообще не осознают неизбежности хода времени, наше к нему отношение – это все же несомненный прогресс.
Итак, убедившись в том, что хозяин интересующей меня виллы покинул дом, я мог начать действовать. Я не спеша спустился к берегу моря, что заняло у меня около двадцати минут. Правое крыло виллы графа Витольди, в котором располагалась картинная галерея, тонуло во мраке. Огни в окнах горели только в левом крыле, где находились комнаты прислуги. Включив сканер, я прошелся вдоль забора, чтобы снять общий профиль и выяснить, сколько человек находится в доме.
Дойдя до середины забора, я услышал приглушенное рычание. Из-за забора на меня смотрела злобно оскаленная черная собачья морда. Я приветливо улыбнулся песику и помахал ему рукой. Снедаемый желанием вцепиться мне в горло, доберман с лаем кинулся грудью на решетку, словно всерьез рассчитывал проломить ее. Я неодобрительно покачал головой и продолжил путь. Звери, охранявшие собственность графа Витольди, внушали уважение, но у меня имелось надежное средство для защиты от них.
Дойдя до конца ограды, я прошел еще метров сорок вперед и присел на прибрежный камень. Осторожно посмотрев по сторонам и убедившись, что за мной никто не наблюдает, я достал из портфеля рабочий планшет.
Результаты сканирования оказались именно такими, какие я и ожидал. В доме находились трое человек. Двое сидели за столом в подсобном помещении для прислуги. Чем именно они там занимались, на полученном со сканера изображении рассмотреть было невозможно, но я почему-то подумал, что они играют в карты. Третий человек находился в обеденном зале – должно быть, наводил там порядок. По саду бегали шесть злобных псов. Путь к галерее был свободен.
Убрав планшет в портфель, я посмотрел на часы. Начало двенадцатого. Стемнело уже настолько, что в двух шагах ничего не было видно. Зато, если запрокинуть голову, можно было полюбоваться бриллиантовой россыпью звезд и тонюсеньким серпом луны. Со стороны моря доносился едва слышный шорох набегающих на песчаный берег волн. Легкий ветерок нес с собой чуть кисловатый запах соленых морских брызг и выброшенных на берег подгнивших водорослей. Где-то вдалеке кто-то громко кричал по- немецки, пытаясь отыскать потерявшегося в ночи приятеля по имени Курт. Тишина и покой. Самое время, чтобы заняться делом злоумышленнику. Слуги, довольные тем, что хозяин покинул дом, отдыхают от повседневных забот. Чуть позже они начнут прислушиваться и реагировать на каждый посторонний звук,
