тети Нины адрес, а у матери сверток с котлетами и банку огурцов и уехал в общагу.
Света сидела на его кровати, уютно устроившись с ногами, и вязала что-то кругло-пестрое. При виде Саши она улыбнулась и сказала:
– Я взяла на себя смелость и почистила картошки.
Саше захотелось немедленно и громко спеть что-нибудь очень жизнеутверждающее. Покопавшись в своем скромном репертуаре, он обнаружил лишь мещанское “У самовара я и моя Маша”, петь не решился и лишь глубоко и счастливо вздохнул и сообщил, что принес котлет и огурцов.
– Молодец! – одобрительно заметила Света. В ней почти не осталось ничего от принцессы на горошине. Обыкновенная девчонка, вон, картошку чистит, вязать умеет...
– А я квартиру нашел!
– Правда? – обрадовалась Света. Честное слово – обрадовалась!
– Да. Через полтора часа встречаемся на “Приморской” с хозяйкой. Вот адрес. – Саша протянул бумажку.
– Самойлов, ты что – издеваешься? – спросила Света, взглянув на бумажку, от негодования снова называя Сашу по фамилии.
– Я? Почему издеваюсь? – Света протянула бумажку назад. – Что тебе не нравится? Однокомнатная квартира. Это адрес. Улица Беринга, 20, квартира... Что?! – Господи, ведь я же сам это записывал! Как я мог не увидеть...
– Это же ТВОЙ адрес.
Саша упал на стул и посмотрел перед собой бешеными глазами.
– Ну все, Светило. – Саша тоже забыл про уговор. – Это, по-моему, не просто судьба, это что-то большее. – Он помолчал немного, а потом задумчиво спросил ни к селу ни к городу: – Интересно, в этой квартире тоже не будет колонки?
Колонка была. А квартира совершенно не походила на ту, которую они оставили в Сашином мире. То есть дом, этаж, все совпадало. Но внутри – ничего общего.
– А я так надеялся найти здесь оставленную бутылочку... – протянул Саша, открывая холодильник.
– Ты что – алкоголик? – с интересом спросила Света.
– Нет. Я – в меру пьющий русский мужик.
– По европейским меркам это означает, что у тебя вторая стадия алкоголизма, – небрежно заметила Света, обходя квартиру. – И сколько стоит этот однокомнатный шедевр?
– Неважно, – ответил Саша. – Давай-ка с тобой лучше чаю попьем. И обсудим, что нам дальше делать.
– Нам?
– Светка, ты, кажется, согласилась мне помогать? – укоризненно посмотрел на нее Саша. – Так?
– А-а, ты в этом смысле...
– И в этом, и в другом. На самом деле, не мешало бы подумать... – Нет, об этом я пока думать не в силах. Не получается никак. Казалось бы: вот она, вожделенная твоя Света Жукова, вот квартира, которую ты для нее снял. Ну, и..? Положение человека, который принес-таки возлюбленную на край света, сел с ней рядышком, ножки свесив, и не знает, чего дальше делать. Потому что возлюбленная, хоть и не возражала против края света, но теперь смотрит строго и сама на шею не кидается. Ладно, потом разберемся. Саша махнул рукой и повторил уже вслух: – Ладно, потом...
Света прошлась по всей квартире и села напротив Саши.
– Я готова тебя слушать. Зови на подвиги, друг. – Нужно быть полным идиотом, чтобы в это поверить. Чужой дом, чужие вещи, как жить дальше, может, ей просто в душ хочется, у нее и вещей всего – сумка, та, что через плечо, а я ей голову всякой ерундой забиваю... Саша с трудом взял себя в руки, представил, что он по-прежнему капитан Самойлов, и строго сказал:
– Так. Насколько я помню, мы остановились на том, что нам нужно разыскать этого ребенка.
– Да? Мы на этом остановились? – удивилась Света.
– На этом. А тебе кажется, на чем-то другом?
– Мне кажется, мы остановились на том, что вся эта затея – дело совершенно безнадежное!
За стеной кто-то принялся бодро наигрывать гаммы.
– Как славно. И музыка есть, – заметила Света.
– Не отвлекайся. Я думаю, нужно искать ребенка или хоть какое-то о нем упоминание. – Саша задумчиво потер переносицу. – Здесь нам, конечно, здорово помог бы Валерка Дрягин. Но только после того, как мы выясним у Поплавского... Слушай, ты можешь поговорить со своим доктором по душам? Он к тебе, кажется, хорошо относится.
– Могу. А о чем?
– Ну, как – о чем? О детях...
– Ой, Саш, я не знаю... Ну, как я ему это объясню?
– Товарищ Жукова! – строго нахмурился Саша. – Выполняйте задание!
Света нехотя встала и побрела к телефону. Саша видел, как она набирает номер, просит Игоря Валерьевича, благодарит, вешает трубку, набирает другой...
– Алло? Игорь Валерьевич? Добрый день. Это... да, вы меня узнали? Спасибо. Игорь Валерьевич, вы не могли бы... – Ну почему она так неуверенно разговаривает? Хотя им, женщинам, виднее, как добиваться своего. – Мне нужно с вами поговорить. Что? Нет, я не собиралась... Что? Что?! Спасибо, я вам перезвоню потом. До свидания.
Света вернулась в комнату, сильно шлепая записной книжкой по ладони. Глаза ее метали молнии.
– Что случилось? – удивился Саша.
– Личным распоряжением господина Антонова мне запрещено появляться в “Фуксии и Селедочке”, – звенящим от бешенства голосом сказала Света.
– Этого следовало ожидать, – спокойно отреагировал Саша. – Что ему еще оставалось делать, когда мы... когда ты ТАК ушла?
Света нервно рылась в сумке.
– У тебя есть сигареты?
– Нет, кажется, кончились. Я схожу в магазин.
– Я с тобой. Мне все равно нужно много чего купить. – Света швырнула сумку на диван. – Ты не знаешь, сколько сейчас стоит зубная щетка?
– Смотря какая, – ответил Саша. В другое время он обязательно развил бы эту тему. Ну, там, что- нибудь вроде: вам небось простая рабоче-крестьянская щетка и в рот не полезет... Но сейчас заводить такие разговоры было, по меньшей мере, бестактно. Потихоньку начал высовывать свою злобную морду проклятый денежный вопрос. Сколько сейчас у Светы денег? И не спросишь ведь... И что она собирается покупать? У нее же из одежды, черт побери, только то, что на ней! А сколько этим женщинам нужно всякой ерунды! Предложить ей денег? А как? И вообще – как она жить собирается? А я? Сегодня я должен был звонить Лене. Мы собирались идти и покупать видик. А потом мы собирались жениться. А теперь? Я не представляю, что ей скажу. Вот сейчас подойду к телефону, наберу номер, скажу: здравствуйте, Юлия Марковна, это Саша, позовите, пожалуйста, Лену... И... И...
– Ты идешь? – Света стояла в дверях.
– Иду, – ответил Саша, проходя мимо телефона.
Больших универсальных магазинов рядом не оказалось, поэтому Саше пришлось выкурить аж четыре сигареты, пока Света прочесывала четыре маленьких. После очередного заныривания в магазин число пакетов и свертков угрожающе увеличивалось. Наконец, Света вышла из последнего, села на подвернувшуюся скамейку и весело произнесла:
– Все, Саш, деньги кончились. Бутылка – с тебя, и идем праздновать новоселье!
